Моря и годы (Рассказы о былом) - Владимир Андреев

Наверное, более часа я докладывал Кузнецову подробные характеристики кораблей, их командиров в экипажей. Рассказывал о том, что помимо своих специальных тральных дел бывшие рыбные траулеры и буксиры выполняют многочисленные задания по доставке людей я грузов частям, расположенным на берегу Японского моря, по буксировке барж с материалами для строительства батарей береговой обороны и оборонительных сооружений и, наконец, по обеспечению боевой подготовки подводных лодок и береговых батарей.

— Часто тральщику во Владивостоке предоставляется время только на приемку угля, воды и продовольствия. Люди, особенно командиры, очень сильно выматываются, — с горячностью закончил я.

Выслушав мой жаркий доклад, Кузнецов заметил:

— Что горячишься, с одной стороны, это хорошо, значит, работаешь и служишь правильно, за дело болеешь, но, с другой стороны, начальнику штаба бригады надо уметь сдерживать свои эмоции, ему нелишне иметь более холодный ум, быть сдержаннее. Вот ознакомлюсь с основными силами флота — обязательно побываю на вашем соединении. Ну, желаю успехов. — Николай Герасимович крепко пожал мне руку.

В начале 1938 года я вступил в командование бригадой. При очередном докладе командующему получил разрешение с весны корабли бригады базировать в одной из бухт южного побережья острова Русский, расположенной поближе к районам боевой подготовки.

После очередной тренировки в совместной минной постановке в самой широкой, южной, части Уссурийского залива заградители стали на якорь в заливе Славянский. Не прошло и полутора часов, как в открытый иллюминатор слышу команду дежурного по штабу:

— Боевая тревога. Поднять сигналы «Воздушный», «Норд». Доложить комбригу: обнаружен самолет красного цвета.

Пока из каюты поднимался на мостик, тральщик, стоявший в дозоре, открыл по самолету пулеметный огонь. Почти тотчас это сделали и все остальные корабли. Наблюдаю стрельбу. Все идет как положено.

— Флагарт, точно фиксируйте время, параметры стрельбы и свои замечания, — приказываю я флагманскому артиллеристу.

Самолет, пройдя с севера на юг над нашим, соединением, развернувшись, ушел на северо-восток. Стрельбу закончили. Дан отбой боевой тревоги.

Начальник штаба бригады капитан 3 ранга Петр Павлович Михайлов доложил результаты внезапной проверки нашей готовности к отражению атак самолетов противника, учиненной командующим флотом.

Был поднят сигнал, объявляющий благодарность дозорному тральщику и флагманскому заградителю «Аргунь» за отличную стрельбу.

Чтобы повысить бдительность и готовность средств противовоздушной обороны, командующий флотом ввел новшество, ранее нигде не практикуемое: всякий корабль, зенитная батарея, обнаружив самолет, окрашенный в красный цвет, были обязаны открывать по нему огонь, но стрелять так, чтобы снаряды разрывались ниже цели и не поражали сам самолет. При стоянках на рейдах между кораблями возникало азартное соревнование — кто раньше обнаружит красный самолет, кто быстрее откроет огонь.

Экипаж самолета фиксировал время и место обстрела. Мы же представляли в штаб флота отчетные документы, в которых указывались время появления самолета, расстояние до обнаруженной цели, параметры ее полета и время открытия огня кораблем или батареей. «Зевакам» от командующего доставалось с лихвой, зато бдительность и истинная боевая готовность повышались.

На Тихоокеанском флоте была разработана четкая система оперативных готовностей, регламентировавшая действия кораблей, частей и соединений флота по мере нарастания угрозы нападения вероятного противника и обеспечивавшая своевременную готовность сил флота к его отражению.

Япония продолжала сосредоточивать войска вдоль наших границ, в том числе и на корейском направлении. То тут, то там возникали вооруженные пограничные инциденты. Постоянной заботой Военного совета флота были вопросы боевой готовности. Политработники проводили огромную работу по разъяснению личному составу флота военно-политической обстановки, мобилизации его на повышение боевой выучки, боевой готовности и бдительности.

Внезапное вторжение японских войск 31 июля 1938 года на нашу территорию в районе озера Хасан не застало Тихоокеанский флот врасплох. Флот своевременно и быстро перешел на повышенную боевую готовность. Подводные лодки развернулись в назначенных позициях для прикрытия левого фланга наших войск, корабли 7-й морской бригады, которой в то время командовал капитан 3 ранга С. Г. Горшков, стали нести дозорную службу, оказывать огневое содействие войскам. Надводные корабли нашего соединения обеспечивали снабжение войск боеприпасами, перебрасывали боевую технику и эвакуировали раненых во Владивосток. Работники Главного военного госпиталя, как и вся медицинская служба, возглавляемая очень толковым организатором и прекрасным медиком Бабкиным, отлично справлялись с возложенными на них задачами.

Минные заградители на протяжении всего времени (с 31 июля по 11 августа) стояли на рейде бухты Новик в готовности к немедленному выходу для постановки минных заграждений.

На второй или на третий день с момента начала хасанских событий меня срочно вызвали в оперативный отдел штаба флота. Клевенский рассказал мне, что в результате большой воды (прошли дожди) многие частя оказались на образовавшихся островах отрезанными от суши, без всяких средств сообщения. Армейское командование просило флот помочь. Присланные с флота корабельные разъездные катера хоть имели небольшую осадку, но во многих местах из-за малых глубин пробиться к сухопутным частям все же не могли.

— Что будем делать, товарищ капитан 3 ранга, комбриг минной силы? — обратился ко мне Клевенский.

— Каналы надо рыть, вот что делать.

— Эта мысль и вам, в штабе, приходила в голову, но чем и как скоро можно их прорыть?! Как тебе известно, никакой подходящей техники на флоте нет, а помощь требуется немедленная, ибо людей надо кормить, снабжать боеприпасами и вывозить раненых.

— Может, нам попробовать произвести взрыв большой мощности на вынос грунта? Взрывать можно бракованными минами и подрывными патронами. Расставить их на нужные интервалы и взорвать электрозапалами. Иного ничего не придумаешь. Выполнение этой задачи предлагаю возложить на флагманского минера бригады Романовского, выделив в его распоряжение корабельные подрывные партии.

— Постой-постой, а тут что-то вырисовывается. Насчет мин — это нереально. Нам стокилограммовые заряды не нужны, с такими шариками возиться трудно. Сейчас я уточню, сколько у нас подрывных патронов. Кроме того, армейские саперные части имеют толовые подрывные шашки, наверное, в большем количестве, чем мы на флоте.