По образу и подобию (СИ) - Мария Шмидт

— Отличная вещь, — довольно зацокал языком Великий Магистр.

— А это тебе, держи, — протянула Эриния Ланаору второй бутылек чернил.

— Спасибо, я очень тронут. А остальное… кому? — осторожно поинтересовался он, глядя на стопки цветных бумаг, еще один набор для письма и прочее.

— Мне, конечно, — удивилась Эриния вопросу, — я ведь теперь буду учиться у Великого Магистра, думаю, на первое время хватит.

— А… — понимающе ответил Ланаор.

— Наставник, вы больше на меня не сердитесь? — спросила Эриния Великого Магистра.

— Еще немного сержусь, — подумав, ответил тот.

— И что мне надо сделать, чтобы вы перестали сердиться?

— Я, между прочим, очень надеялся услышать рассказ о твоём необычайном путешествии, а ты оставила старика ни с чем. Не находишь это несколько обидным?

— Я бы точно на такое обиделась, — согласилась Эриния.

— Тогда, может, сейчас? Вот и Ланаор с удовольствием послушает. Мальчик мой, обеспечь-ка нам вкусных пирожных.

Предчувствуя очередной нелегкий разговор с женой, Ланаор послушно вышел и вскоре вернулся с Тутелариусом, помог ему накрыть чайный столик.

А Эриния второй раз за сутки получила возможность заново пережить все свои приключения. Обладая цепкой памятью, она рассказывала подробно, не упуская мелких деталей. Однако, дойдя до встречи с новыми жильцами их квартиры, начала все чаще зевать, сон окончательно сморил ее на описании домашних тапочек Агнессы Ильиничны.

Ланаор бережно отнес девочку в ее комнату и уложил в постель. Потом вернулся к Великому Магистру.

— А ведь очень любопытный расклад получился, ты не находишь? — спросил наставник.

— Согласен, в этом что-то есть. Теперь он будет заботиться не только о защите наших земель, но и о безопасности своей семьи. Мне вот только интересно, оно само так получилось, или это был новый план Всевидящей?

— Нам никогда не постичь глубины замыслов Создательницы, — повторил свою излюбленную фразу Великий Магистр.

На этот раз Ланаор не стал спорить.

* * *

За дальним сараем толпа издевались над девчонкой, такой же детдомовкой, как и сами. Оля тихонько наблюдала за происходящим из своего укрытия, от страха у нее тряслись колени, она даже дыхание сдерживала, чтобы не выдать себя.

— Больно! — жалобно пискнула девчонка.

Между основаниями ее пальцев были зажаты палочки, мальчишка с ухмылкой сжимал пальцы, причиняя несчастной мучительную боль.

— Признавайся, гадина, или будет еще хуже.

— Давайте закопаем ее здесь.

— И то верно, таким крысам не жить.

— Я больше не буду, не надо, — зарыдала девчонка.

Но это не остудило пыл собравшихся, они продолжали ее мучать и запугивать.

— Я больше не буду, я больше не буду, обещаю, — скулила от боли и страха та.

— Клянись жизнью своих родителей!

— Не надо, пожалуйста, я обещаю, честное слово больше не буду, — умоляла девочка.

Видимо, мучитель сильнее сжал пальцы, она снова заскулила и сдалась:

— Клянусь… жизнью родителей… больше никогда ничего никому не буду рассказывать про вас.

— Хорошо. Надеемся, ты усвоила этот урок.

Ее отпустили. Один, видимо, самый главный, плюнул девочке под ноги, после чего компания ушла. Оставшись одна, та горько плакала, размазывая грязь по лицу, а Оля все смотрела из своего укрытия. Так и не осмелилась подойти и утешить, испугавшись и на себя накликать такое несчастье.

Случай этот произошел через пару недель после того, как Оля попала в детский дом. С тех пор он застрял в ее голове, время от времени напоминая о себе во снах. И теперь тоже.

Открыв глаза, Оля увидела, что находится в незнакомой темной комнате, на столе едва теплился свет ночника. Остатки сна развеялись, девочка поднялась с постели. Это была ее новая комната в доме Великого Магистра. Оля подошла к окну, попыталась его открыть, но тщетно. На стуле у кровати разложено новое платье, гольфики. Умылась, оделась, привела себя в порядок. Затем осторожно выглянула в коридор.

— Да вы, оказывается, ранняя пташка, — со свечой в руке по коридору шел Тутелариус, — вам завтрак в комнату подать или желаете спуститься?

— А что на завтрак?

— Румяные горячие гренки и сладкий чай.

— Ланаор ушел?

— Еще вечером. Но я могу составить вам компанию.

Этот старик располагал к себе, Оля согласилась. Они спустились в столовую, вскоре Тутелариус подал завтрак. Пока она хрустела вкусными хлебцами, старик потягивал чай, прикрывая глаза от удовольствия. Стерев жир с пальцев, Оля взяла свою кружку.

— Ммм, как вкусно! — не удержалась.

— Мой секретный рецепт заваривания, — глубокие морщины на лице старика разбежались в улыбке.

— Расскажите?

— Тогда это перестанет быть секретом.

— Это да, — согласилась Оля.

Она допила чай, но не спешила выходить из-за стола. Тутелариус тоже никуда не торопился.

— Вы на меня сильно рассердились за то, что ушла вчера?

— Было немного неприятно.

— Простите.

— Да ничего.

— У меня вчера столько всего случилось. И еще я поступила очень плохо по отношению к своему другу. И теперь не знаю, как это исправить. Он, конечно, тоже был неправ, но я была еще неправее, — пожаловалась Оля.

— Расскажите, что произошло и, может, я смогу чем-то помочь.

— Он умеет подчинять, и применил это на мне. Это было не во вред, но я очень разозлилась и взяла с него страшную клятву. А теперь боюсь, что это может исполниться. Скажите, а когда чем-то клянешься, это можно как-то отменить?

Старик нахмурился.

— Недоброе дело.

Он закрыл глаза и погрузился в размышления.

— Я заставила его поклясться жизнью родителей, — добавила Оля, набравшись смелости.

Старик молчал.

— Он так любит свою маму, и папу, как я могла потребовать от него такого? — с отчаянием прошептала Оля.

Качнув головой, Тутелариус тяжело вздохнул и, наконец, открыл глаза.

— Это нехорошо. Но я вижу, как искренне вы раскаиваетесь, а потому будем надеяться, что родители вашего друга не пострадают. Однако впредь воздержитесь от такого. Не клянитесь ничем и не просите клятв от других.

— Конечно! Спасибо, — Оля обрадовалась.

Слова старика сняли тяжелый груз с ее души.

— Вы мне очень помогли. А сейчас мне надо уладить одно дело, я быстро вернусь, обещаю, что больше не буду доставлять неприятностей, спасибо за вкусный завтрак! — она подскочила и понеслась вниз, к зеркалу.

Оле вдруг стало беспокойно за Агнессу Ильиничну, и она решила как можно скорее увидеть ее и убедиться, что все в порядке.

* * *

— С добрым утром!

Просторный холл у входа озарило магическим светом. Ланаор стоял, облокотившись о раму зеркала. Пойманная с поличным, Эриния глупо улыбалась, пытаясь срочно что-нибудь придумать.

— Утро доброе. А что ты тут делаешь? — спросила она.

— А ты что тут делаешь? — с не меньшим любопытством поинтересовался Ланаор.

— Хотела Агнессу Ильиничну увидеть, может, надо ей что-нибудь.

— Любопытно. Мне вот