Распутин. Выстрелы из прошлого - Александр Бушков

Симанович по своему обыкновению присочинил эффектную концовку: якобы Распутин под водой очнулся, освободился от веревок, вылез на лед и прополз несколько метров, пока не умер. Вот это - чистой воды фантазия. Но это еще не значит, что рассказ Симановича вымышлен целиком.

Как бы к версии Симановича ни относиться, она во многом ближе к реальности, чем версии Юсупова и Пуришкевича, вот ведь какая штука… Никто не видел трупа во дворе. Лихая погоня Пуришкевича за Распутиным ничем не подтверждается. Раны на трупе гораздо больше соответствуют как раз версии Симановича…

В любом случае не выглядит надуманным предположение, что круг участников, да и просто знавших заранее был гораздо шире, чем пытаются представить назначенные убийцами Юсупов и Пуришкевич. Помянутая великая княгиня Елизавета, пугавшая царскую чету печальным примером Людовика и Марии-Антуанетты, накануне убийства по очередному совпадению уехала молиться в Саровский монастырь. Вообще-то дама была религиозная, но вот телеграммы в Питер она слала оч-чень интересные…

Восемнадцатое декабря, великому князю Дмитрию: «Только что вернулась вчера поздно вечером, проведя неделю в Сарове и Дивееве, молясь за вас всех дорогих. Прошу дать мне письмом подробности событий. Да укрепит бог Феликса после патриотического акта, им исполненного».

Это значит, еще одиннадцатого она начала молиться «за вас всех дорогих»? Нет ли тут подтекста? Как-никак, несмотря на богомольность, активнейшим образом участвовала во всех интригах вокруг трона, причем, опять-тки по странной случайности, сугубо на стороне «антантовской» партии.

Телеграмма княгине Юсуповой: «Все мои глубокие и горячие молитвы окружают вас всех за патриотический акт вашего дорогого сына».

Елизавету Федоровну в последнее время кое-кто считает чуть ли не «святой» исключительно на том основании, что се убили большевики. Но христианка, горячо молящаяся за убийц, сточки зрения христианской морали выглядит… скажем так, не очень приглядно. Странноватое у нее было какое-то христианство… Откровенно идущее вразрез с канонами.

Между прочим, то, что Распутин якобы умер только на дне реки, захлебнувшись, - очередная ложь из «черной легенды». Из протокола вскрытия: «Грудные органы были целы и исследовались поверхностно, но никаких следов смерти от утопления не было. Легкие не были вздуты, и в дыхательных путях не было ни воды, ни пенистой жидкости. В воду Распутин был брошен уже мертвым».

Впрочем, слух о том, что Распутин перестал дышать только под водой - уже не сплетня, а чья-то предусмотрительность. Сказочку эту запустили с практическими целями…

Дело в том, что по старинной русской традиции, утопленник не может быть канонизирован, то есть объявлен святым. Очень похоже, кто-то неглупый заранее пытался заблокировать возможные попытки Распутина канонизировать: он же утопленник! Неуместно, никак нельзя…

И очень похоже, что планы заговорщиков (которых, полное впечатление, было гораздо больше, чем явленная широкому зрителю пятерка) простирались гораздо дальше убийства одного Распутина. В дневнике Феликса Юсупова мелькают любопытнейшие фразы: «Участию великого князя Дмитрия Павловича в заговоре против Распутина в силу целого ряда причин я придавал большое значение. Я считал, что нужно быть готовым к самым печальным возможностям, к самым роковым событиям».

Это что же за «причины» такие? Что за «печальные возможности» и «роковые события»?

Должно быть, те же самые, о которых великий князь Николай Михайлович писал в дневнике: «Надо обязательно покончить и с Александрой Федоровной, и с Протопоповым». И сожалел, что убийцы Распутина «не докончили начатого истребления, и результаты - только отрицательные — уже налицо».

Да это ж они переворот готовили! Как еще прикажете понимать? Другого смысла у всего этого просто нет!

Николай Михайлович сам чуть позже назвал вещи своими именами: «Шульгин (видный думский политик и публицист), вот он бы пригодился, но, конечно, не для убийства, а для переворота».

Комментарии не требуются.

Вот что пишет сам Феликс о событиях вскоре после убийства: «Несколько офицеров пришли сказать нам, что их полки готовы нас защищать. Даже предложили Дмитрию поддержать политическое выступление».

Как называются «политические выступления» с участием гвардейских полков, читатель и сам догадается. Тем более что Феликс тайны из сути предложений не делал: «Иные из великих князей считали, что спасенье России в перемене монарха. С помощью гвардейцев решили затеять ночью поход на Царское Село. Царя убедят отречься, царицу принять постриг, а царевича посадят на престол при регентстве великою князя Николая Николаевича. Дмитрий участвовал в убийстве Распутина, стало быть, пусть возглавит поход и продолжит дело спасения отечества. Лояльность Дмитрия заставила его отказаться от подобных предложений».

Не «лояльность», а простая трусость - наш герой, старательно косивший от фронта, и тут оплошал. Все определенно происходило в полном соответствии со строчками Высоцкого: «Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков».

Не нашлось вожака, энергичного и решительного. Николай Михайлович, несмотря на всю умственную кровожадность чистой воды теоретик, кабинетный историк. Николай Николаевич планы всевозможных путчей строил с удовольствием, но когда доходило до реального дела - «трусоват был Ваня бедный». Династия окончательно выродилась, не нашлось личности наполеоновского полета…

Разумеется, никого не посадили, вообще не судили - ну что поделать, не выносить же сор из избы… Однако «великосветскую оппозицию» царь разогнал подальше от Петрограда. Когда двенадцать членов императорского дома обратились к царю с просьбой не высылать из города Дмитрия Павловича (мечтательный юноша с идеалами в голове, это понимать надо!). Николай ответил примечательной резолюцией: «Никому не дано права заниматься убийством, знаю, что совесть многим не дает покоя, так как не один Дмитрий Павлович в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне».

Вряд ли слова «не один замешан» относились к такой мелюзге, какой были Пуришкевич, Лазоверт с Сухотиным, да и сам, собственно, Феликс Юсупов. Интересно, что первых трех не наказали вообще, Юсупова отправили в его имение - а вот Дмитрия Павловича как раз загнали к черту на рога, в русский корпус в Персии, где не было элементарных бытовых удобств, а людей косили разнообразнейшие эпидемии. Быть может, это и есть свидетельство того, что питерские асы политического сыска представили Николаю подлинную картину происшедшего и четко указали, кто был подставными фигурами, а кто - кукловодом?

Ликование в народе по поводу убийства «монстра» вообще-то имело место - слишком многие поддались массированному воздействию «черной легенды». Но были и другие мнения…

Вот одно - далеко не единственное из писем, полученных Феликсом Юсуповым: «Крестьяне и теперь уже стремятся выяснить виновность крестьянина Григория Распутина, убитого в вашем доме вопреки всем обычаям гостеприимства. Многие вожди крестьянства высказываются в том смысле, что в лице Распутина символически выброшено все русское крестьянство под мост, посему находят желательное всестороннее освещение этого дела, по сию пору для многих загадочное. И буде явится возможность установить невиновность Распутина в чем-либо, то крестьяне имеют в виду требовать суда над убийцами и сообщниками».

Обратите внимание: авторы письма не угрожают, не смертью грозят, а ведут речь о расследовании и суде. Но, должно быть, были и другие письма, покруче - Юсупов в своем имении обзавелся десятью личными охранниками…

Точно так же жандармы в штатском круглосуточно охраняли дворец Дмитрия Павловича, когда он там обитал до высылки в Персию. Часовые стояли у каждой двери - положительно, не вся Россия видела в убийцах героев…

Сестра Дмитрия, великая княгиня Мария Павловна, в своих воспоминаниях приводит любопытнейший факт!

Внезапно вошел камердинер с «небольшой квадратной коробочкой из некрашеного дерева». И сообщил, что это только что принесли для Дмитрия. Поначалу боялись, что там бомба. Камердинер в соседней комнате со всеми предосторожностями открыл загадочную посылочку…

«На дне коробочки, аккуратно упакованный в вату и салфетки, сверкал голубой эмалью сербский орден».

Я наткнулся на эти мемуары чисто случайно. И долго не мог отойти от изумления. Сербский след в «деле Распутина», кто бы мог подумать!

Это, конечно же, орден Святого Саввы. Только он один из всех сербских орденов покрыт голубой эмалью. Какая именно степень, из рассказа Марии Павловны неясно (у ордена было несколько степеней).