Я пришёл - Артём Соболь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дойдя до дома у ворот вижу небольшую кучу подарков и писем. Отправляю всех отдыхать, с помощью клонов затаскиваю всё это на территорию и там же сажусь изучать. Начинаю с писем. Момо, Аюми, Миоко, Шизуне, всё одно как под копирку. От Цунаде…
— Даже открывать не буду, — поводя плечами откладываю конверт в сторону. — О! Инузука. Что пишет?
Пишет Инузука красиво. В красках объясняет как мы созданы друг для друга. Какая она хорошая, в конце добавляет что будет ждать меня сегодня на берегу, под старой ивой. Одна и без трусиков.
— Нда, ни стыда, ни совести, — понюхав бумагу выдыхаю. — Прикольно… Сколько литров парфюма извела собачница для того чтобы добиться такого сногсшибательного аромата. Дальше…
Дальше письмо… Выделяющееся, потому как не подписанное. Белая бумага, с запахом лекарств и какой-то химии. Открываю, достаю сложенный лист.
— В полночь, на тринадцатом полигоне.
Кажется, я знаю кто это. Почерк… Каждый иероглиф как предмет искусства. Написать так красиво и аккуратно, может только тот, кто в совершенстве владеет фуин.
— Хм… А вот сюда надо сходить. Обязательно надо. Что дальше?
А дальше ещё три свидания. Наоки, та из Учиха что накачивала меня всякой дрянью желает извиниться. Две женщины из клана Акимичи желают встретиться и поговорить о важном. Бред…
— А письмо от Цунаде, ты так и не открыл, — заставляя меня подпрыгнуть говорит за спиной Мей.
— Я старый больной человек, — изображая сердечный приступ кривляюсь. — Нельзя же так! А если бы я умер?
— Прям такой старый, — подобрав письмо улыбается Мей и протягивает мне конверт. — Открывай.
— Не буду.
— Продолжишь бояться?
— Я не боюсь.
— Ага, верю. Открывай.
— Не хочу.
— Джирайя, — вздыхает Мей. — Посмотри на себя.
— Ну да, не очень. Как и все здесь схожу с ума. Рисую на роже красные полоски. Ты будешь смеяться, но каждое утро глаза подвожу. Хотя, моему лицу, никакие полоски не помогут.
— Я не об этом. Ты вытягиваешь нас всех. Из темноты, вырываешь из лап смерти. Заставляешь выпрыгнуть из колодца и увидеть мир. А сам? Ты всё ещё там.
— Ерунда.
— Нет, не ерунда, — мотает головой Мей. — Ты страдаешь, мучаешься. Ты сам не можешь избавиться от прошлого. Ты, находясь в холодной темноте ведёшь нас к свету.
— Ну и что? Я старый, мне всё равно недолго осталось.
— Джирайя, ты не старый, ты дурак! — злится Мей. — Сделай шаг. Сделай то чему учишь нас.
— Я… Мей, мне пора. Я скоро…
— Ты снова убегаешь. Как ты собрался привести нас куда-то если сам не можешь найти выход. Джирайя, так нельзя. Мы ладно, но скоро это заметят дети. Скоро…
Не слушая ухожу. Понимаю что она права, но сделать что-нибудь или возразить, увы не могу. Привязанность… Проклятая привязанность. Я уже кроме неё никого не замечаю. Я так не могу. Я… Мне надо подумать. Это плохо… Это…
****
Полночь, стою на полигоне. Готов ко всему. Потихоньку собираю сенчакру. На поясе мой уродливый пистолет. В кармане шесть наспех собранных патронов. В подсумках взрывпечати, свитки для запечатывания, кунаи и сюрикены.
С этим гостем надо поосторожнее. Скользкий тип, во всех смыслах. Но ничего, я подготовился. Барьер вокруг дома усилен до немогу. Какаши предупреждён. Анко у нас зависла, если что поможет. Мей не выпустит детей на улицу. Конечно, стоило предупредить кого-нибудь. Например Учиха. Или хотя бы не так скрытно выходить, чтобы наблюдатели засекли и проводили. Но… Тот с кем я сейчас встречусь…
— Джирайя, — появляясь как из ниоткуда кивает старый знакомый.
— Орочимару. Здравствуй, друг.
Что за конспирация? Если так соскучился, мог бы просто на чай зайти.
— Я всё о тебе знаю, — качает головой Змей. — С момента твоего появления в Конохе, я наблюдал за тобой, смотрел. Пытался понять. Я исследовал, анализировал.
— И что наисследовал? — понимая что разговор идёт не туда спрашиваю.
— Много чего. Как интересного, так и необъяснимого. Хочешь по порядку? Желаешь поиграть со мной? Ну что же, пойду тебе на встречу. Некоторое время назад, не так далеко отсюда, на землю упал метеорит. Ты был рядом с тем местом. Я нашёл твою кровь под деревом. Что ты нашёл там?
— Воронку. Сижу я значит под деревом, пишу новый порно роман. Кстати интересный, народу зашло. Дать почитать?
— Не отвлекайс-с-ся… Джирайя.
— А! Ну так вот. Сижу я, никого не трогаю. А тут бабах! Какая-то хрень и почти на меня. А потом как шандарахнет! Как загремит. И вот… Меня осколком в задницу, я бежать пока не убило. Хочешь шрам покажу? Левая булка…
— Джирайя, не ври мне. Не надо.
Ты что-то нашёл там. На месте падения. Это что-то, изменило тебя. Изменило до неузнаваемости. К тебе вернулась молодость, ты поумнел, в твоей дурной голове появились интересные мысли. Не только о жабах, книгах, шлюхах и Великой Неудачнице, а правильные. Поэтому я ещё раз спрашиваю, что ты нашёл на месте падения? Что?
— Ничего…
— Неправда, — заложив руки за спину качает головой Орочимару. — После того как ты убил Данзо и на какое-то время умер, когда лежал в морге. Я осматривал тебя. Ты на самом деле вернул молодость. Твоё тело…
— Не знал что нравлюсь тебе. Надеюсь, ты только осматривал. А то… Ты точно меня не трогал? Не приставал?
— Идиот, — злобно улыбается Орочимару. — Заткнись. С тобой определённо что-то случилось. Ты не такой как раньше. Изменил поведение, привычки, отношение ко всему. Сменил одежду. Перестал таскаться по баням и волочиться за Цунаде. Но ты это ты. Твоя чакра, твоя память. Отдай мне то что нашёл на месте падения.
— Да нет у меня ничего…
— Врёш-ш-шь… Нагло врёшь. Что там было? Камень выдающий особенную чакру как в деревне Звезды? Или нечто живое? Есть там неидентифицируемые следы. Осколки костей. Странная ДНК.
— Орочимару, а ты не приболел? Бред какой-то несёшь.
— Что ты хочешь? — нагло улыбается Змей. — Денег? Сколько? Десять миллионов? Двадцать? Пятьдесят? Женщин? Они у тебя будут. Могу
