Демоны Вебера (СИ) - Кучеренко Денис

Стоило предсказателю сконцентрироваться на противных глазу образах как словно только и ждавшая этого момента память тут же отправила его в оставленную далеко позади Гларь. То, что ему довелось повидать в злополучной деревне имело подозрительно много общего с последними событиями. Освежая память, Верго невольно вздрагивал, подмечая все больше жутких сходств. Да, тогда ему так и не удалось докопаться до истины и выяснить что угрожало его товарищам, но вот сцена их кончины была практически идентична последнему видению: похожие на мумии тела, лоскуты кожи, свисающие до самого пола, и даже неестественно вздутые вены — все сходилось. Значило ли это что те агрессоры, и убийцы что придут вскоре, это одни и те же люди? Это оставалось неясным, но очень уж на то намекали обстоятельства.

Вебер обнаружил себя неистово закусывающим иссохшие на ветру губы. Тонкая струйка крови потекла по его подбородку, стекая аккурат к лежащим в нескольких сантиметрах от него часам. Предсказатель нетерпеливо слизал покидающую тело жидкость, накрыв верхними губами нижние в попытке остановить кровотечение. Рот наполнился неприятным металлическим вкусом, что лишь усилил уже как десять минут терзавшую Верго жажду. Мужчина не мог позволить себе потянутся за покоившейся на поясе флягой, слишком уж была велика вероятность того, что его маскировка будет испорчена. Предсказателю оставалось лишь утешать свой разум обещаниями своему же организму опорожнить в себя содержимое желанного сосуда, когда все закончится. Жаль, но обещать подобное касательно пищи он не мог, так как перспектива утоления голода была туманной как никогда. Потерявшись в приготовлениях, поужинать наемники так и не успели.

Негромкий шелест опавших хвойных иголок оповестил ловчих о прибытии гостей, вынуждая их молится чтобы внезапно возникший звук урчащего желудка не выдал подготовленную засаду.

К обсерватории приближалась группа из четырех человек. Идущий во главе обладатель скрывающей лицо маски осторожно оглядывался, предположительно выискивая оставленных на улице сторожевых. Бредущая за ним троица также имела свои маски, но прикрывали они только рот и нос. Укутанные в меха из-под которых проглядывал прочный хитиновый панцирь, головорезы ступали беспечно, слепо следуя за своим предводителем. Скорее из любопытства, чем из осторожности они вертели головами, разглядывая неприметные руины. У каждого громилы на поясе покоилось по клинку, который они даже не соизволили высвободить из плена импровизированных кожаных ножен. Не было похоже, чтобы убийцы кого-то здесь опасались.

Верго затаил дыхание, терпеливо наблюдая за беспечными гостями. Ему показалось что с их пришествием утих сам подлесок. Умолкли птицы, перестали потрескивать многолетние ели, и даже ветер прекратил трепать засохшие древесные ветви. Гибельная тишина сгустилась у старой, всеми покинутой обсерватории.

Самонадеянно, совершенно беспечно ступили головорезы на порог обветшалого здания, безо всякого интереса пройдя сквозь настежь открытые ржавые двери. Стоило им укрыться в недрах зловещей постройки, как Вебер впился взглядом в медленно ползущую стрелку часов, отсчитывая ровно шестьдесят секунд. Двигаясь глазами вслед за ритмично смещающейся стрелкой он и думать забыл о происходящем вокруг, слившись со своими часами воедино. Когда отмеренное время прошло, предсказатель резко вздернул руку, тем самым подавая сигнал.

Быстро и умело была натянута укрытая дерном конопляная веревка, внезапным рывком закрывая металлическую дверь. От мощного хлопка с дверной рамы осыпались остатки штукатурки, а громкий звук оправился путешествовать по ближайшим склонам гор, отдаваясь многоступенчатым эхом. Привязанная к ручке двери веревка надежно выкручивала железную рукоять таким образом, что открыть дверь изнутри более не представлялось возможным.

Телохранитель Голдберга не теряя времени намотал морской самозатягивающийся узел на ствол ближайшей ели, натягивая веревку до предела. Теперь покинуть обсерваторию через единственный ведущий на улицу проход, не перерезая веревки, уж точно никому не удалось бы.

Верго облегченно выдохнул — именно эта часть плана вызывала у него наибольшие опасения. Стоило убийцам полностью прикрыть дверь, или хотя бы на мгновенье заглянуть за нее, как ловушка наемников была бы тотчас раскрыта.

Не став дожидаться ответной реакции со стороны укрытых зданием гостей, вставший в полный рост Остин размашисто махнул рукой, призывая арбалетчиков спустить курки. Несколько человек поодаль повторили его жест, тем самым подавая сигнал гвардейцам по другую сторону здания. Пять наспех подожженных кресалом болтов отправились прямо в основание крыши обсерватории, выцеливая прикрытые мхом бочонки. Три из пяти огненных снарядов попали в цель, поджигая хрупкие деревянные вместилища керосина. Через считанные секунды по крыше и стенам здания полились огненные струи, поджигая все чего касались.

После примерно минуты ожиданий, ручка железной двери беспомощно задергалась. Убедившись в невозможности ее провернуть, паникующие убийцы замолотили ногами в бездушную железяку. С каждым ударом многострадальная веревка слегка вздрагивала, но упрямо продолжала блокировать дверь.

Видимо осознав бесполезность своего занятия, попавшие в ловушку головорезы бросились к окнам, расположенным в обсерватории на верхнем этаже. Едва различимые в потоках дыма силуэты суетились у пустых оконных проемов, мельтеша из стороны в сторону и периодически выглядывая наружу в попытках оценить расстояние до земли.

Наконец, кто-то особо отчаянный, собравшись с духом взобрался на обветшалые остатки подоконника, неподвижно застыв на мгновение. Укрытые в подлеске арбалетчики насторожились, напряженными взглядами сопровождая собиравшегося покинуть здание гостя, но стрелять не спешили. Солдатская выдержка, боевой опыт и инструкции Остина недвусмысленно говорили им повременить с действиями. Между окнами второго этажа и землей было не больше шести метров — небольшое расстояние, вот только вся прилегавшая к обсерватории земля была усыпана осколками кирпичей, потрескавшимися бетонными блоками и брошенными ржаветь остатками железного забора. Старыми, но от того не менее острыми.

Долго выбирать между перспективой напороться на что-нибудь внизу и щекочущими спину горячими языками пламени убийце не пришлось, он решительно сиганул вниз, прикрыв голову руками и прижав к груди ноги. Стремительное, но недолгое падение закончилось плачевно: упавший еще подавал признаки жизни, но явно был не в наилучшем состоянии. Головорез ворочался среди бетонных громадин, обеими руками впившись в неподвижную ногу. Среди звуков потрескивающего пламени явственно проступали болезненные стоны.

Теперь то и было самое время для стрельбы. Сразу несколько болтов вонзились в обездвиженного доходягу, пробив ему правую руку, горло и грудь. Убийца еще трепыхался какое-то время, но довольно быстро затих, окрашивая давно растрескавшийся бетон содержимым своих артерий.

Едва ли его товарищи не заметили смерти побратима, уж услышать его непродолжительные вопли они должны были. Как бы там ни было, после нескольких быстро показавшихся и так же быстро исчезнувших в оконных проемах голов, ведущие в недра здания отверстия окончательно опустели.

Отказались ли головорезы от идеи выпрыгивать из окон, или просто решили попытать счастья с другой стороны здания — Верго не знал. Он был заворожен живописным пожарищем, поглощающим остатки строения. Оранжево-красные языки оплетали собой почти что все доступные глазу поверхности обсерватории, выглядывая из окон и танцуя на быстро чернеющих стенах. Дряхлая древесина, будучи изрядно отсыревшей, шипя раскаленными капельками влаги, горела, заволакивая здание плотными клубами дыма, словно закрывая непроницаемым занавесом сцену роскошного театра. Прогнившие балки трещали и осыпались, прекращая поддерживать стены, в то самое время как трескался изъеденный сыростью скрепляющий кирпичи раствор. Здание стонало, заглушая звуками пожара все и вся вокруг.