Дорога на Тир Минеган - Олег Авраменко

Он рассказал лейтенанту о рождении на Лахлине ведьмовской двойни (не пришлось даже объяснять, что это такое), о ведьмаке Бренане аб Грифиде, который прожил тут шестнадцать лет, потом убежал на Абрад, а недавно пытался забрать к себе своих родственников, — и о том, как печально эта попытка закончилась. Когда Имар говорил о помиловании, предложенном верховным поборником для двух младших кузин ведьмака, в зеленых глазах Фергаса промелькнули зловещие молнии, а при известии о том, как Айвар аб Фердох покинул королевский кабинет несолоно хлебавши, лицо лейтенанта, до этого хмуро-непроницаемое, немного прояснилось.

Под конец Имар изложил свои соображения касательно намерений верховного поборника и сказал:

— Полагаю, теперь вы понимаете, как важно избавиться от этих девочек. Наверное, другой король на моем месте счел бы лучшим заставить поборников казнить их вместе с остальными родственниками, но я для этого слишком сентиментален, и раз уж мне представилась возможность спасти им жизнь, я так и сделал. Теперь нужно закончить начатое дело и доставить обеих целыми и невредимыми в Динас Ирван. Это задание я собираюсь поручить вам.

— Я готов выполнить ваш приказ, государь, — без малейших колебаний ответил Фергас аб Гвыртир.

— В этом я не сомневаюсь, лейтенант, и уже приказал составить список кередигонских судов, находящихся сейчас в порту. Уверен, что среди них будет хотя бы одно, которое отплывает завтра на рассвете. Однако советую вам сесть на корабль еще сегодня, чтобы никакая досадная случайность не помешала вашему путешествию.

Лейтенант понимающе кивнул:

— Да, государь. Я поеду в порт, как только мне передадут… э, помилованных преступниц.

— Вообще-то, — добавил Имар, — можно было бы просто отдать их под опеку капитана корабля, он бы обо всем позаботился. Но я хочу уберечь наших отважных поборников от неосмотрительных поступков, а ваше присутствие на корабле, как моего полномочного представителя, сдержит их излишнее рвение. В то же время я ни в коем случае не принуждаю вас губить свою бессмертную душу, общаясь с ведьмами, поэтому вы отвезете девочек в резиденцию кередигонского короля и попросите о встрече с… Прошу вас, лейтенант, чтобы я не звал сюда мастера Леолана, скажите ему, пусть пойдет и выяснит имя начальника тамошней дворцовой стражи.

Фергас аб Гвыртир вышел в приемную. Оттуда донесся его короткий разговор с секретарем, потом послышался стук внешней двери — это мастер Леолан пошел выполнять поручение, — а лейтенант вернулся в кабинет.

— Теперь нас никто не услышит, — произнес Имар. — Скажите-ка, Фергас, только честно: вы жалеете, что не согласились тогда на отпуск? На Абраде было бы все равно, дезертир вы или просто беглец.

— Мне было не все равно, государь, — ответил лейтенант, открыто глядя ему в глаза. — Слово «честь» для меня много значит… Но вы правы, я жалею об этом. Мне нужно было взять отпуск, отвезти Мирне в Таркаррай и посадить на корабль. А потом вернуться в роту и ждать увольнения со службы… — Он помолчал, продолжая пристально смотреть на Имара. — Наверное, я должен поблагодарить вас. Когда пришел приказ о моем переводе в Хангован, я как раз планировал убийство тех мерзавцев, которых не успела убить Мирне. Я и сейчас хочу их смерти, но понимаю, что мой тогдашний план был неудачным. Поборники только и ждали этого, чтобы разоблачить меня.

— У вас еще будет возможность убить поборников, — пообещал ему Имар. А про себя добавил: «Пока они не убьют всех нас…»

Глава XVI

ВСПЫШКА ТЕМНОЙ ЭНЕРГИИ

Дыв один — Китрайлов много…

Эти четыре слова, тезис и антитезис, крепко засели в голове Ярлаха и в течение последних трех недель не давали ему покоя. На первых порах магистр пугался и гневался, со временем страх прошел, осталась только злость, — но не на ведьм, выдумавших эти слова, а в отношении существа, к которому сии слова относились. Темный Властелин будто нарочно делал все так, чтобы подтвердить правильность ведьминского утверждения. Вернее, он ничего не делал — и именно своей бездеятельностью все больше убеждал Ярлаха аб Конала в том, что ведьмы имеют основания отрицать его глобальную сущность.

Если бы власть Китрайла распространялась на всю Вселенную, а не только на определенный мир в ней, его бы не остановила неудача с первой попыткой захватить Эйрин вер Гледис. И коль скоро Первозданная настолько важна для него, он мог бы бросить против нее все силы в этом мире; мог бы, в конце концов, пожертвовать всем миром, лишь бы уничтожить или захватить ее. Конечно же Ярлах этого не хотел, но такое решение стало бы убедительным свидетельством всемогущества Темного Властелина.

Вместо этого он исчез и не давал о себе знать, а демон, приходивший к Ярлаху во сне, отказывался об этом говорить, только однажды надменно заявил, что у Властелина есть другие дела, гораздо более важные, чем общение с одним из своих неисчислимых слуг. Ярлах в это уже не верил и подозревал, что Китрайлу просто не под силу справиться с пробудившейся Первозданной Искрой.

А если так, то какой же он Властелин? Да он просто мелкий черный божок местного масштаба, стремящийся урвать свой крохотный кусочек пирога на пиршестве подлинных Высших Сил. Такому властелину — с маленькой буквы — магистр аб Конал служить не нанимался. И теперь со стыдом вспоминал свой благоговейный трепет перед ним, свой страх перед его гневом. Разумеется, Китрайл обладал определенной властью над Ярлахом — он мог приказать другим черным убить его, мог натравить на него демонов в Тындаяре или просто довести до полного изнеможения и помутнения рассудка, насылая каждую ночь кошмарные сны. Однако внезапной, скоропостижной смерти, вызванной единственно лишь волей Китрайла, Ярлах уже не боялся. Такое под силу только настоящему Властелину, а не жалкой пародии на него…

Ярлах шел сквозь кромешную тьму Тындаяра, ориентируясь по потокам Темной Энергии. Он вовсе не собирался рвать с Ан Нувином, просто теперь рассматривал это как сотрудничество, а не как службу. И предпочитал думать не о конкретном сверхъестественном существе, господствовавшем в Ан Нувине, а про сам Ан Нувин — как символ противостояния силе, которая называлась Кейгантом.

После неудачной попытки захватить Первозданную Тындаяр по-прежнему оставался открытым. Демон, являвшийся Ярлаху в снах, утверждал, что такова воля Темного Властелина, но старый магистр уже ничему не верил. Он допускал, что сообщение Тындаяра с земным миром невозможно прекратить сразу после его установления, и существует определенный минимальный период открытости. Поэтому сказал демону, что для реализации его замыслов (конечно же направленных к вящей славе Властелина) важно знать, как долго будет сохраняться доступ в Тындаяр. А демон язвительно ответил, что в таком почтенном возрасте ему не стоит об этом беспокоиться.