Ближний круг - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сложнее было с ПЗРК. Несмотря на то, что Стингер поставляли моджахедам – о том, чтобы использовать его сейчас, не могло быть и речи. Выбор был между польской Стрелой, причем на пределе гарантийного срока, и британским Блоупайпом. Взяли последний… в конце концов, техника НАТО и у них было два парня, которые служили в Европе и имели с ним дело во время учений по программе «Рефорджер[118]»
Остальное – французские рации дальней связи, германские пайки и средства выживания. и французские комплекты для ведения ночного боя в экстремальных условиях фирмы Томпсон-Сопелем – было предназначено для обеспечения выживания отряда как минимум на две недели…
Сейчас все они, расположившись по бортам вертолета, думали о своем. Неофициально – за удачный рейд им было обещано по полмиллиона долларов. Сауды – хотели смерти Саддама. но на людей скупились: эти деньги они зарабатывали меньше чем за час…
– Три минуты! Посадочная!
Перед самой посадкой – более легкий вертолет вырвался вперед и высадил четверых траккеров, которые должны были проверить площадку. С заброской группы разведки – решили не рисковать – ее провал мог означать провал миссии в целом.
Вертолет завис, потом начал снижаться.
– Минута!
– Оружие к бою! – крикнул Лэнсдорф
Ждать можно было всякого.
Сначала – им показалось, что вертолет накренился, причем так, что техника вот-вот раздавит тех. кто по правому борту, но потом лоадмастер. у которого обзор был ни к черту, хуже чем в американских вертолетах – показал большой палец.
Можно…
У русских вертолетов не было нормальной аппарели, вместо этого створки люка распахивались как створки двери. Когда Лэнсдорф выскочил из вертолета, первое что его поразило это холод. Он был одет довольно легко, как и все они, зная какая жара бывает в пустыне. Но было холодно… по любым меркам холодно. Как осенью на Восточном побережье…
– Справа чисто!
– Слева чисто!
Пустыня, мрачная и равнодушная, смотрела на них. Вертолет – обдавал своим горячим дыханием.
Начали разгружаться. Это была не совсем пустыня, скорее соленая и жесткая глинистая земля, изрезанная небольшими и крупными оврагами. Здесь никого не было, и на них никто не смотрел. Сбросив трап, они вытащили машины и дали отмашку.
Вертолеты улетели…
Утро – встретило их в дороге.
Они двигались по направлению из южного Ирака на север, в основном по тропам бедуинов, ориентируясь на компас. Большую часть времени – они двигались по широким, высохшим руслам рек, иногда – пересекали открытые участки местности. если кто их и видел – они выглядели как группа иракской армии, у них была форма. Кое-где они встречали засеянные прямо в руслах поля пшеницы – и если это было возможно, обходили их стороной.
Иногда они видели населенные пункты. Это выглядело как небольшие поселения в пустыне, мрачные, почти все дома одноэтажные, отличавшиеся лишь наличием зелени. Обычно – такие деревни располагались рядом с действующими колодцами, и как только колодец пересыхал – люди снимались и уходили. Их – они тоже обходили стороной.
Иногда они встречали бедуинов – их можно было опознать по черным палаткам и шатрам прямо в пустыне, возле многих из них были машины. Лэнсдорф начал понимать, что они промахнулись с маскировкой – надо было маскироваться под бедуинов. Если какая-то часть иракской армии увидит движущиеся военные машины и людей в военной форме в них – она обязательно захочет пересечься, хотя бы для того, чтобы офицеры поздоровались. Бедуины же никому не были интересны, они жили, как жили, и их никто не трогал.
На самом деле – такие мысли были ошибочными. Бедуины… если бы они замаскировались под бедуинов, их бы останавливали на каждом шагу. Проезжие бедуины – не должны сторониться собратьев своих, они должны дать местным племенам проявить гостеприимство, они должны поделиться новостями, наконец – они должны взять проводника из местных – рафика. Первый же контакт с бедуинами, с настоящими бедуинами – разрушил бы легенду, а бедуины, оскорбленные тем, что чужаки надели их одежду, вступили бы с ними в бой.
По прибытии на место – встала проблема маскировки транспортных средств и организации НП – наблюдательного поста.
Пустыня…
Ночная пустыня – зрелище, сильно бьющее по нервам неподготовленного человека. Это бесконечные холмы и горы, залитые серебряным, нежным светом луны и звезд. Это тени, создающие миражи – и за два шага не знаешь, что перед тобой – тень или яма. Наконец, это опасная тишина, прерывающаяся только звуками каких-то животных…
Первым шел Дылда. В отряде – многим давали клички «от обратного» – он был маленьким живчиком, но при этом отличным охотником и траккером. то есть следопытом. Он нес автомат Калашникова с лазерным прицелом Сопелем французского производства и французские же очки ночного видения фирмы Томпсон. На автомате был глушитель, и он запросто мог снять несколько человек, прежде чем остальные успеют оказать осмысленное сопротивление. В лагере в Саудовской Аравии он научился нескольким словам наподобие «Кус Амак» или «шармута хаволь»[119] – и должен был орать это, пока остальные приготовятся к отражению нападения.
Дальше, с отставанием ярдов сто – две группы по четыре человека несли контейнеры с оборудованием и средства выживания – все, что потребуется для выживания в пустыне в течение нескольких суток. Одной воды – потребуется более ста литров даже при минимальных нормах расхода. Замыкал колонну – Сверчок, у него был советский пулемет ПКМ и он должен был прикрыть отход, если все будет совсем хреново.
Это была уже вторая их ходка за оборудованием в течение сегодняшней ночи. Первой – они принесли часть воды и все что необходимо для организации НП. При этом здорово… замерзли. Лэнсдорф и не подозревал о том, сколь коварна может быть пустыня – ночью температура падала до плюс десяти – и это летом! Пот мгновенно высыхал, и тело теряло тепло. Лишь напряженной работой – удавалось поддерживать нормальную температуру тела[120] и не допускать переохлаждения. Надо было успеть до рассвета…
Ночная арабская пустыня в этом месте – это не совсем пустыня, это цепь холмов, частично проросших деревьями и кустарниками, изрезанная сетью оросительных каналов. К счастью – здесь было что-то вроде военного полигона, и потому большую часть растительности отсюда убрали, холмы стояли голыми, и с них был отличный вид на северную часть города. Судя по всему, поляна, которая была в этой части города – была предназначена для парадов.
Но с поляной позже. Главное – дотащить все это.
В ночи – выли и хохотали шакалы. Наглые твари, они обычно не выходили так близко к жилью…
Остаток ночи – они посвятили НП.
Саперными лопатками – они выкопали что-то вроде котлована, размером семьдесят на сорок футов, может, чуть побольше. Земля была почти каменная, иссушенная – поэтому, в глубину они успели выбрать фута полтора, не больше. Землю разнесли по сторонам, часть отнесли в овражек неподалеку и как смогли, утрамбовали, прыгая по ней. Часть земли оставили.
Котлован копали не ровный – копали что-то вроде шахматной доски или кротовых нор, соединенных между собой ходами. Оставили больше десятка мест, где землю не выбрали. Это необходимо было для того, чтобы создать укрытие – в которое не провалится человек, даже если будет на нем стоять.
Поверх всего этого – расстелили толстый слой особо прочного материала на основе брезента, усиленного тонкими стальными нитями. А поверх этого – положили еще и маскировочную сеть. И сверху – присыпали все это землей.
Так закончился первый день. Спецназовцы забрались в нору и заснули. Во сне – легче переносить дневную жару. Лэнсдорф распределил дежурства.
Первый день – ничего не принес. Только машина, кажется, водовозка – но она проехала далеко, в миле.
Следующую ночь они посвятили укреплению своего убежища.
