Звезды смотрят вниз - Арчибальд Джозеф Кронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К концу первого же месяца выработка в литейном цехе явно увеличилась, и Миллингтон был доволен. Он поздравил себя мысленно с принятым решением и, вызвав Джо в кабинет, похвалил его и утвердил в должности. Джо, разумеется, не щадя сил угождал хозяину. Стоило Миллингтону прийти в мастерскую, как Джо начинал вертеться подле него, выставляя напоказ то, что сделано, или высказывая свои соображения, придумывая какие-нибудь новые улучшения, и проявлял усиленную хлопотливость и энергию. Употребляя собственное выражение Джо, он «здорово подлизывался» к хозяину, и Стэнли, который по вялости темперамента терялся и падал духом под натиском спешной работы, начинал приходить к убеждению, что Джо надежнейший человек.
По вечерам Джо сидел дома. Сначала у него мелькнула мысль снова поселиться у семейства Сэнли. Но это только в первый момент: у него было много причин не возвращаться на Скоттсвуд-роуд и не возобновлять старых знакомств. Он считал, что теперь наконец он на верной дороге: завод работал вовсю, деньги так и текли, в воздухе чувствовались возбуждение и перемены. По рекомендации Сима Портерфилда, заведующего механическим цехом, он снял комнату в доме № 4 на Бич-роуд, у миссис Колдор, почтенной пожилой женщины, весьма сухощавой и жилистой, которая, как надеялся Джо, приняв во внимание ее возраст, ее целомудрие и блеск ее линолеума, не стала бы, вероятно, искушать добродетель жильца и, таким образом, разрушать его виды на будущее.
Проходили месяцы, и Джо все более и более сосредоточивал внимание на главной своей цели. И чем более он на ней сосредоточивал внимание, тем зорче следил за механическим цехом и Симом Портерфилдом. Сим был невысокий, молчаливый человек с желтовато-бледным лицом и черной бородкой, страстный дискометатель и муж набожной и сварливой жены. Его молчаливость создала ему репутацию «философа», он состоял членом ерроуского Фабианского общества и вечно корпел над сочинениями Карла Маркса, которые были не под силу его неповоротливому уму. Он не пользовался популярностью среди рабочих; не любил его и Стэнли, отчасти подозревавший Сима в том, что он «социалист». Сим был хороший человек. Именно он принял Джо на работу в тот памятный день, семь лет тому назад, и первый дал ему возможность выдвинуться на заводе.
Естественно, Джо был «дружен» с Симом, мирился с его скучным обществом, отказывался от более легких развлечений в субботние вечера, для того чтобы сопровождать Сима на площадку, где состязались в метании диска. Еще естественнее, что Джо тратил много времени на наблюдение за Симом, придумывая всякие остроумные способы «подкопаться» под него. Этому мешало примерное поведение Сима. Он никогда не пил больше одной кружки пива, не обращал внимания на женщин и за свою жизнь не утащил из мастерской ни единой гайки. Джо уже начинал думать, что никогда ему не удастся запутать в чем-нибудь Сима, но однажды вечером, когда он в темноте выходил из завода, какой-то незнакомец украдкой сунул ему в руки несколько прокламаций и скрылся на Плэттлейн.
У ближайшего уличного фонаря Джо равнодушно взглянул на еще липкие листки:
«Товарищи! Пролетарии всех стран! Долой войну! Не допускайте, чтобы те, кому война выгодна, совали вам в руки ружья и посылали убивать германских рабочих! Вспомните, как они поступают с вами, когда вы бастуете, требуя прожиточного минимума. Они не смогут вести эту войну без вас. Так прекратите же ее! Германский рабочий хочет воевать не более, чем вы, не давайте делать из вас пушечное мясо. Рабочие заводов, изготовляющих снаряды, бросайте работу! Капиталисты продают Германии британские пушки. Долой капитализм! Долой войну!..»
Джо сразу увидел, что это за литература, и хотел уже бросить листки в канаву.
Но вдруг его осенила одна мысль! Ухмыляясь, он бережно сложил листки и, спрятав их в бумажник, пошел домой.
На следующий день он был как-то особенно благодушно настроен, бегал то и дело в машинное отделение, завтракал вместе с Симом (сидевшим без куртки) в уголке столовой, затем, внезапно приняв серьезный вид, отправился в контору и заявил, что ему нужно поговорить с самим Миллингтоном. Он очень долго пробыл у Стэнли в запертом кабинете.
В шесть часов вечера, когда проревел гудок и рабочие, торопливо напяливая куртки, высыпали из машинного зала, Стэнли, Клегг и Джо стали у дверей. Лицо Миллингтона пылало гневом. Когда мимо проходил Сим, он поднял руку и остановил его:
– Портерфилд, вы на моем заводе сеете смуту!
– Что? – переспросил ошеломленный Сим.
Все обернулись, чтобы увидеть, в чем дело.
– Не отпирайтесь! – Голос Стэнли дрожал от ярости. – Мне все известно. Вы с вашим проклятым Марксом… Я мог бы и раньше догадаться об этом…
– Я ничего не делал, сэр, – задыхаясь, пробормотал Сим.
– Вы бесстыдный лгун! – гремел Стэнли. – Вас видели, когда вы распространяли прокламации! А что у вас в этом кармане? – Он вытащил пачку бумажек из кармана расстегнутой куртки Сима. – Так это – ничего? Призыв к мятежу? На моем заводе? Вы уволены! Ступайте и получите расчет у мистера Добби, и чтобы я больше не видел вблизи завода вашу физиономию германского агента.
– Послушайте, мистер Миллингтон!.. – дико вскрикнул Сим.
Все было тщетно. Стэнли уже повернулся к нему спиной и величественно удалился с Джо и Клеггом. Сим тупо уставился на одну из прокламаций, валявшуюся на полу, поднял ее, словно во сне, и стал читать. Пять минут спустя, когда он, шатаясь, вышел из ворот, его уже там ожидала толпа мужчин. Поднялся злобный рев. Кто-то завопил:
– Вот он, проклятый немецкий агент! Вот этот ублюдок, ребята! Мы ему зададим перцу!
Сима окружили тесным кольцом.
– Оставьте меня. – Сим тяжело дышал, его смешная бородка задорно торчала вверх. – Говорю вам, я ничего не делал.
Вместо ответа стальной болт угодил ему в ухо. Он слепо взмахнул кулаками, но получил страшный удар ногой в пах. Он упал на колени, перед глазами от боли плавал красный туман.
– Германский агент! Грязная скотина!..
Туман гуще, темнее. Последняя, острая как нож, боль от пинка в грудь сапогом, подбитым железом. Потом – черная тьма.
Три недели спустя Джо навестил Сима. Сим лежал в постели; правая его нога была в лубках, грудь облеплена пластырями, на лице застыло ошеломленное выражение.
– Господи Иисусе! – Джо чуть не заплакал. – Сим, никогда бы не поверил!.. Меня эта история просто убила. И подумай только, они взяли да и назначили меня на твое место! О боже, Сим, зачем ты это сделал!..
Раньше чем уйти, Джо предусмотрительно оставил на столе
