Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии - Брэдли Фиске

Содержа армию или флот, каждое государство имеет в виду, что они будут защищать страну, и человек, который несет за это ответственность, – это император, король или президент. В Германии и Японии он управлял или управляет армией и флотом не более самостоятельно, чем это делает правитель Великобритании, Франции или Соединенных Штатов; но он имеет дело непосредственно с обученными специалистами, стоящими во главе их, и управляет армией и флотом с помощью этих специалистов. Тогда как в Великобритании, Франции и Соединенных Штатах он имеет дело с неспециалистами и управляет армией и флотом, используя неспециалистов как посредников.

В результате в Германии и Японии армия и флот имели (а в Японии и имеют) хорошее командование, а очень высокая степень их результативности была получена в обмен на деньги, израсходованные народом. Тогда как в Великобритании, Франции и Соединенных Штатах армия и флот не имели хорошего командования и в обмен на средства, потраченные народом, не была достигнута высокая эффективность их действий.

Любой человек может управлять армией или флотом; но точно в таком же смысле любой человек может управлять железнодорожной компанией, или нарисовать картину, или спеть песню, или запломбировать зуб. Однако ни один человек не может сделать хоть что-нибудь из вышеперечисленного хорошо, если только он не специалист в этой области. Конкуренция во всех областях повседневной жизни гарантирует, что люди, которые управляют железнодорожными компаниями, рисуют картины, поют песни и пломбируют зубы, являются специалистами в своем деле. Но в длительные периоды мира, которые, к счастью, преобладают в настоящее время, нет заметной конкуренции между армиями и флотами разных государств, и поэтому нет способа узнать, насколько они эффективны по сравнению друг с другом. Поэтому в Великобритании, Франции и Соединенных Штатах (как оказалось) стало возможным, что армии и флоты существовали много лет, не имея реальных знаний (за исключением офицеров каждой армии или флота) о том, насколько они эффективны или неэффективны. Да, это выясняется, когда начинается война; но тогда уже слишком поздно.

Армия Великобритании, например, много лет была неэффективной, что прекрасно понимали сами офицеры, но никто больше до тех пор, пока в 1899 г. не разразилась Англо-бурская война. И тогда страшное массовое убийство английских солдат и последовавшие за этим колоссальные финансовые расходы сделали реальное положение дел достоянием гласности. Верно, что Великобритания в конечном итоге разгромила буров; но верно также и то, что это стоило ей человеческих жизней, страданий и денег, что было совершенно излишне и что не могут уравновесить никакие видимые выгоды. (Победа англичан была достигнута в конечном счете, помимо огромного численного превосходства (англичане довели свои силы до 250 000 против 20 000 бойцов у буров), применением англичанами тактики «выжженной земли», созданием системы блокгаузов и, главное, развертыванием концентрационных лагерей, куда загнали бурское гражданское население. – Ред.) Все это было вызвано исключительно неэффективностью; а неэффективность была главным образом следствием того, что британская армия была неэффективной в том месте, в котором неэффективны большинство неэффективных организаций, – в руководстве.

Но более серьезное положение, чем неэффективность армии или флота из-за неумелого командования, – это то, когда правитель государства, его министры и само общество не имеют информации об их состоянии и нуждах, которую должны иметь. Уже несколько раз на этих страницах подчеркивалось, что для обеспечения хороших результатов государственные деятели и стратег должны часто и тесно общаться. Но как они могут делать это, когда стратега отодвигают в сторону, а государственные деятели управляют делами, не обращая на него внимания? Одна из главных, если не главная причина того, почему Германия сделала такой быстрый рывок вперед с 1864 по 1870 г., состоит в том, что король Вильгельм, Бисмарк и Мольтке постоянно совещались друг с другом. Бисмарк воплощал в себе искусство управления государством, Мольтке – стратегию, а король, будучи правителем, воплощал в себе и то и другое.

В Великобритании, Франции и Соединенных Штатах на протяжении многих лет, предшествовавших войне, стратег если и не был полностью дискредитирован, то, если использовать выразительное разговорное выражение, «сидел тихо и помалкивал», как ему было велено. В этих странах стратеги – фактически, все армейские и флотские офицеры – знали об опасном положении дел и делали все, что могли, чтобы их правительства осознали эту опасность. Но правительства их стран вместо того, чтобы выслушать их, фактически, проигнорировали их, а когда они попытались сообщить об этом народу, приказали им молчать.

Если бы во главе каждой армии и флота в тех трех странах стояли специально обученные люди, непосредственно подчиняющиеся королю или президенту и находящиеся на такой же должности по отношению к армии или флоту, какую занимает глава министерства финансов или почтового департамента по отношению к соответствующему ведомству, король или президент и министры благодаря частому и тесному общению, которое установилось бы между ними тогда, были бы полностью информированы о ситуации в армии и на флоте не только в своей стране, но и в других странах; общественность тоже узнала бы об этом, и плачевное состояние неготовности, в котором Германия застала эти три страны, было бы полностью предотвращено. Причина, по которой Германия в 1914 г. начала войну, была той же самой, что и в 1864, 1866 и 1870 гг., – она была тщательно подготовлена к ней, а ее враги – нет. Если бы народы Великобритании, Франции и Соединенных Штатов (про Россию, которая с самого начала войны и до конца 1917 г. несла на себе основное бремя борьбы с армиями Германии и ее союзников Австро-Венгрии и Турции, автор не упоминает. – Ред.) были проинформированы о реальном положении дел и подготовились бы в той степени, в какой всякий разумный человек защищает себя от опасностей обычной жизни, Германия не стала бы нападать на Францию (сначала она объявила войну России. – Ред.), как не стал бы нападать бандит на вооруженного и готового к нападению человека.

По-видимому, приходится прийти к убеждению, что Великобритания, Франция и Соединенные Штаты позволили довести себя до состояния неготовности, к которой вполне обоснованно и правомерно можно применить слово «позорная», памятуя о том, какие ужасные страдания она повлекла за собой.

В этой связи поучительно заметить, что из двадцати восьми президентов Соединенных Штатов девять были людьми, которые проходили действительную службу на фронте в реальной войне. Из них Вашингтон, Джексон, Гаррисон, Тейлор и Грант были определенно военными; Хейс и Гарфилд служили в армии почти на всем протяжении четырех лет Гражданской войны и дослужились до звания бригадного генерала; Мак-Кинли в Гражданскую войну дослужился до звания майора, а Рузвельт (Теодор. – Ред.) отличился, будучи полковником, в войне с Испанией. Время от времени говорилось, что из некоторых военных не получилось таких хороших президентов, как из других, чье образование не было в основном военным. Но с другой стороны, никто никогда не говорил, что кто-то из них стал таким же плохим президентом, как некоторые другие.

Так как обязанности президента Соединенных Штатов (или правителя любой страны) требуют квалифицированного руководства всеми многочисленными делами правительства, очевидно, что существует много очень разумных возражений против того, чтобы президентом был военный человек. Уместно указать на то, что нелогично назначать военного человека на пост командующего армией и флотом, равно как и руководителя другими правительственными ведомствами, а затем отказываться от назначения военного просто помощником президента в вопросах управления армией и военным департаментом, а морского офицера – помощником президента в вопросах управления флотом и военно-морским департаментом. Это прекрасный пример того, как можно обращать внимание на мелочи и упустить основное.

Много путаницы в мыслях вызвал тот факт, что, по мнению населения страны, главная задача человека, возглавляющего армию или флот, – обеспечить для них необходимую материальную базу – боеприпасы, продовольствие и т. д. Эта путаница легко объясняется тем, что почти во всей повседневной жизни человека и любого государства вопрос материальных ресурсов для поддержания жизни – пищи, одежды, крова – имеет первостепенную важность. И в каждом государстве долг правительства состоит в том, чтобы так вести дела различных департаментов в соответствии с финансовыми и экономическими законами, чтобы отдельные люди в стране в изобилии имели все предметы первой необходимости. Если применять слово, которое изначально использовалось только в армии и на флоте, можно сказать, что главные факторы в жизни каждого человека и каждого государства – это факторы материально-технического обеспечения. Тем не менее очевидно, что, когда машина национальной обороны должна быть спроектирована, построена и задействована как механизм для защиты государства, она должна быть спроектирована, построена и запущена для выполнения определенной стратегической работы, и поэтому стратегия, а не материально-техническое обеспечение должна контролировать ее планирование, строительство и приведение в действие – если нужно добиться наилучших результатов.