Небесная Роза - Вирджиния Спайс

Когда ожидание стало слишком томительным, Джулиана решила серьезно поговорить об этом с Айшой. Выслушав подругу, эфиопка сразу предложила выход из этой затруднительной ситуации.

– Завтра во дворце намечается большой прием, – сказала она, – во время которого великий правитель Касим-бей будет принимать послов дружественных государств. Женщин очень редко допускают на подобные встречи, но для тебя, разумеется, будет сделано исключение, как оно уже сделано для высокочтимой госпожи Джамили, первой жены бея. Ты сможешь отправиться во дворец вместе с Хасаном.

– И после этого торжественного приема попросить аудиенции у Изабель? – усмехнулась Джулиана. – Что ж, пожалуй, это выход. Если иначе я не могу увидеться с родной сестрой, то придется действовать именно так.

На другой день она так и поступила. Надела темное шерстяное платье Айши и черный бархатный кафтанчик, чадру и черное покрывало. У трапа корабля ее ожидал Хасан с носилками, в которых им предстояло добираться ко дворцу великих правителей.

– Ничего не бойся, Зульфия, – сразу успокоил ее Хасан. – Никто ни в серале, ни в городе не причинит тебе вреда. Да и я все время буду рядом.

– Пожалуйста, не отходи от меня, пока не закончится прием в этом проклятом дворце, – попросила она его. – Я понимаю, что мое положение теперь совершенно изменилось, но ужасные воспоминания последних дней все же не – позволяют мне чувствовать себя спокойно. Боюсь, что я не смогу переступить порог дворца без дрожи в коленях.

Корсар помог ей забраться в носилки и усмехнулся, поймав ее встревоженный взгляд.

– Зульфия, моя сладкая Небесная Роза, да понимаешь ли ты, что стоит тебе только заикнуться, что всемогущая кадин – твоя родная сестра, как первые сановники государства будут валяться у твоих ног и ловить твой милостивый взгляд!

– Ну нет, не надо мне такой известности! – возмущенно возразила Джулиана и решительно замотала головой. – Пожалуйста, Хасан, ни слова о том, что я сестра любимой жены Касим-бея. И я не для того добровольно отправляюсь в мышеловку, из которой мне едва удалось выбраться живой, чтобы принимать почести от вельмож Туниса.

– Я догадываюсь, для чего ты отправляешься во дворец, Зульфия, – сочувственно проговорил корсар. – Но только боюсь, что у тебя ничего не выйдет из этой затеи.

То, что они увидели во дворце, можно было с полным основанием назвать столпотворением. Казалось, что здесь собрались все знатные люди города, чтобы выразить свое доброе расположение правителю, вернувшему себе законную власть. От обилия ярких нарядов, сверкающих драгоценностей и разноязыкой речи у Джулианы зарябило в глазах и зашумело в голове. Хорошо еще, что Хасана аль-Файсала многие знали в лицо и почтительно уступали дорогу ему и его спутнице.

Наконец благодаря Хасану, бесцеремонно расталкивавшему толпу, они выбрались на середину огромного зала. Здесь придворные расступались, образовывая просторный круг, центром которого являлось возвышение под зеленым парчовым балдахином, затканным золотыми полумесяцами и эмблемами династии Хусейни-дов. Под балдахином находились два трона, высокий и чуть поменьше, на которых горделиво восседал правитель Туниса со своей любимой женой.

Касим-бея Джулиане довелось лицезреть впервые, и теперь она могла убедиться, что Изабель ничуть не преувеличивала, рассказывая о его обаянии и привлекательности. Его смуглое лицо, окаймленное аккуратной черной бородкой, казалось довольно красивым, а проницательные, чуть насмешливые ярко-голубые глаза излучали мягкое очарование, делая их обладателя в одно и то же время похожим и на восточного владыку, и на европейца из аристократической фамилии. Впрочем, последнее обстоятельство уже не могло поразить Джулиану, она знала, что это – результат смешения кровей, обычный для больших гаремов, где матерями наследников часто становились европейские женщины. Вот и у Джаббара были серые глаза, доставшиеся ему в наследство от бабки-француженки, а матерью Касим-бея, как Джулиане недавно стало известно, являлась родная сестра Стивена Девери. Нельзя отрицать и того, что дядя и племянник и сами были очень похожи. Если бы Касим-бей сбрил бородку, а его глаза имели другой цвет, их родство стало бы очевидным для всех.

Одет новый правитель был со всей подобающей его сану пышностью: в золотистую тунику с длинными рукавами и алый кафтан без рукавов, расшитый золотом, бирюзой и сверкающими алмазами. На голове правителя, как и положено, красовался высокий белоснежный тюрбан, заколотый огромным темно-зеленым изумрудом.

Джулиана перевела взгляд на первую жену бея, получившую в виде особого исключения почетное право находиться рядом с господином во время торжественных церемоний, и ее сердце наполнилось необъяснимым тягостным ощущением. Изабель была одета не менее роскошно, чем ее супруг. Ее просторное платье из золотой парчи поблескивало алмазной россыпью и светло-красными, словно капельки незастывшей крови, звездочками из драгоценной шпинели. Ее прекрасные волосы скрывались под элегантно закрученным бирюзово-зеленым тюрбаном с пышным изогнутым пером и редким желтым бриллиантом. Спереди, как неизменная деталь туалета восточной женщины, крепилась дорогими застежками небольшая чадра, достигающая всего лишь до пояса, чтобы не скрывать великолепия золотистого сверкающего одеяния. Глаза Изабель под тонкими темно-коричневыми бровями, искусно подведенные сурьмой, победно поблескивали над линией плотной вуали, и каждый, на ком хоть на мгновение останавливался надменный, проницательный и строгий взгляд этой красивой женщины с властными манерами, невольно с почтительным трепетом опускал голову.

Джулиане сделалось еще больше не по себе. Как быстро Изабель вошла в свою новую роль! Но самым неприятным открытием было то очевидное обстоятельство, что сестра вовсе не играла какую-то чужую роль. Она явно чувствовала себя на своем месте среди этого чуждого Джулиане варварского великолепия, и эта жизнь, похоже, приходилась ей по нраву. И даже то, что теперь она носила другое имя, казалось, совершенно ее не смущало.

«Это какое-то нелепое наваждение, – с закипающим в глубине души возмущением думала Джулиана. – Все, что происходит с Изабель, – неправильно, а значит, не должно так продолжаться. Она должна, наконец, это понять! Моя сестра должна вернуться со мной в Англию, к своей семье, к привычному укладу жизни. Да разве возможны хотя бы сомнения на этот счет?!»

Кто-то легонько тронул ее за рукав. Обернувшись, девушка увидела, что это почтенный Саид-ага, новый главный евнух гарема. Только сейчас Джулиана заметила, что все вельможи постепенно покидают зал, а повелитель с женой встали с тронов и направились к выходу.