Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?! (СИ) - Обская Ольга

Ринат и Жюль долго решались на этот кардинальный шаг, хотя, в общем-то, у них не было выбора. В последнее время баланс миров начал нарушаться. Постоянные перемещения с одной стороны на другую и обратно, а также применение магии в немагическом мире привели к сильному искажению пространственно-временной ткани. Жюль заметил, что время в храмовой башне ускорило свой ход. Это был первый предвестник страшного пророчества. Нужно было не дать ему исполниться и спасти оба мира. Единственный способ это сделать — прервать связь миров.

Ринат и Жюль проделали большую предварительную работу, прежде чем перейти к решающему этапу. Им необходимо было убедиться, что ни в одном из миров не осталось того, кто хотел бы жить в другом мире. Обе девочки, которых дважды меняли местами, выразили желание остаться там, где они есть. Но возникла неожиданная проблема с чернокнижником Блезом. Он категорически настаивал, что хочет попасть в земной мир к жене и остаться там с ней.

Блез отказался рассказать, как получилось, что его жена на той стороне, а он на этой, поэтому Жюль не хотел ему помогать. У неприязни артефактора были и другие причины. Чернокнижник успел перейти дорогу его племяннице. Шантажировал её в день финальной брачной церемонии, из-за чего Вивьен едва не опоздала в храм. Но как бы Жюль ни был зол на Блеза, Ринат проникся к чернокнижнику сочувствием. Тот уверял, что любит свою жену, и одного этого Ринату хватило, чтобы появилось желание ему помочь.

Любовь. Когда-то это слово было для Рината чем-то загадочным, несбыточным, неуловимым. Он знал, что проклятие их рода лишило его чего-то важного, сделало неполноценным. Он пытался представить, что же это за чувство, если ради него начинают и заканчивают войны, рушат и создают миры. Ринат даже не надеялся, что когда-нибудь сам сможет ощутить его. Он мечтал, что хотя бы сын испытает то, что делает мужчину мужчиной. Но сын, его упрямый мальчишка, смог гораздо больше, чем можно было ожидать. Он избавился от проклятия и избавил от него весь род. Как? Не знает никто. Но Жюль считает, что это непроизвольно сработал дар его племянницы избавлять от проклятий. Где-то существует некий предмет, который принял порчу на себя.

Ринату было всё равно, как это случилось. Главное, что несбыточное сбылось. Он приобрёл способность испытывать тысячи оттенков самых разных чувств, которые принято обозначать одним общим словом — любовь. Он испытал всё это по отношению к женщине, которая преданно любила его всегда, даже не надеясь на взаимность, — по отношению к собственной жене.

Это чувство сделало Рината богаче и щедрее. Заставило сочувствовать тому, кто тоже болен любовью. Поэтому он и решил помочь Блезу. Ринат убедил Жюля переместить чернокнижника на ту сторону, перед тем как разорвать связь миров. Жюль выдвинул Блезу одно условие: если тот хочет попасть в немагический мир, то должен лишиться магии. Блез согласился. Племянница Жюля помогла чернокнижнику избавиться от магии — заключила её в артефакт. Блез стал обычным человеком и только тогда Жюль переместил его в земной мир. Теперь зависит только от него, найдёт ли он там счастье.

Воспоминания оставили Рината, потому что они с Жюлем шли вглубь пещеры в полной темноте – это требовало особого внимания. Они дошли до одного из каменных залов. Ринат расположился у западной стены, а Жюль у восточной.

— Начинаем? — спросил артефактор, будто давая Ринату последнюю возможность пойти на попятную.

У Рината были причины отказаться. Айн остался на той стороне. Когда связь между мирами будет разорвана, Ринат утратит возможность видеться с сыном. Но ему было достаточно осознания, что Айн счастлив.

— Начинаем, — решительно ответил Ринат.

Миры нужно разъединить — от этого зависит благополучие обоих.

Он упёрся руками в стену и начал медитировать. Он знал, что то же самое делает сейчас Жюль. Прошло несколько часов, пока им удалось сконцентрироваться. Ринат ощутил поток магической энергии, который исходил от восточной стены. Он все силы сосредоточил на том, чтобы влить в этот поток и свою магическую энергию. Пол и стены пещеры начали дрожать. В ушах стоял гул. От напряжения пот градом катился по затылку. Гул нарастал, превратился в грохот. И вдруг пещеру сотрясла гробовая тишина. Это означало, что пространственно-временная ткань каждого из миров замкнулась сама на себя и связь между мирами разрушена.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ринат опёрся спиной о стену и бессильно сполз вниз. Он испытал чувство облегчения. Только что совместно с Жюлем он предотвратил страшное пророчество — спас два мира и… любимую.

Яна не могла взгляд отвести от своего красавца-дворецкого. Демонически чёрный фрак как у дирижёра симфонического оркестра, белоснежная рубашка и красная бабочка — всё от лучшего трэ-скавельского портного.

— Согласен ли ты, сын мой, идти с этой женщиной по жизни рука об руку? — магистр посмотрел на дворецкого, а Яна на Морриса.

Сегодня они присутствовали в качестве гостей на второй брачной церемонии Бонифаса и Розин. Волнение зашкаливало. Сердце выпрыгивало из груди от радости за своего любимого преданного дворецкого, и вспоминалась церемония, какую Яна с Моррисом проходили всего три месяца назад.

— Да, — ответил магистру Бонифас.

Розин от волнения ахнула.

— Согласна ли ты, дочь моя, идти с этим мужчиной по жизни рука об руку?

— Ах, магистр, — снова ахнула Розин, — конечно, согласна.

Яна и Моррис снова переглянулись. Она читала по его глазам, что он вспоминает то же, что и она. На второй брачной церемонии ему совсем не так легко, как Бонифасу, досталось "да". Яна изрядно помучила своего викинга.

Магистр позволил новобрачным немного побыть на крыше вдвоём, что стало сигналом для гостей ретироваться.

Моррис повёл Яну по винтовой лестнице вниз. Он держал её за руку и по-особенному смотрел в глаза, будто это они новобрачные. Хотя почему "будто"? За эти несколько месяцев ничего не изменилось. Чувства не утратили остроты. Яна по-прежнему теряет голову каждый раз, когда муж рядом. И особенно, когда ему вдруг вздумается ни с того ни с сего остановиться на полпути и начать целоваться. Вот, как например, сейчас.

Голова приятно закружилась и в ней вереницей пронеслись воспоминания. Теперь уже о последней брачной церемонии. Они вот так же спускались по винтовой лестнице вниз и целовались на каждой ступеньке, но всё же Яне удалось улучить момент, чтобы вручить Моррису подарок — карманные часы.

— Узнаёшь? — спросила она.

Это были его же часы, которые он время от времени носил.

— Узнаю.

— Теперь они с секретом.

Яна рассказала, что заключила в них дамарийскую сущность. И теперь если Моррис захочет вернуть себе демона, ему нужно будет всего-то начать пользоваться артефактом.

Она навсегда запомнила его расширившиеся от удивления, восхищения и благодарности глаза. Яна знала, что он скучал по своему демону.

У артефакта был ещё один секрет. Демон, который хранился в нём, был уже усмирён. И Моррису не нужны будут огненные ритуалы, даже если он снова примет дамарийскую сущность. Оно, в общем-то, получилось само собой. Заключить непокорного демона в артефакт не получалось. Его пришлось сначала угомонить, а уж потом прятать. В этом Яне очень помог дядюшка. Без него она бы не справилась. Или во всяком случае, ей потребовалось бы гораздо больше времени.

Яна мечтала, что, может быть, придумает, как помочь с непокорными демонами не только Моррису, но и всем дамарийцам. Она сейчас как раз над этим работает. И ей очень помогает Уйгу. Пока полукровка боролась со своим демоном, многому научилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Яна стояла перед зеркалом и придирчиво изучала своё отражение. Ей хотелось сегодня выглядеть сногсшибательно. На это было две причины. Открытие первого в истории Трэ-Скавеля профессионального театра и ещё кое-что. Кое-что, что делало сегодняшний день замечательным. И это замечательное кое-что Яна решила оставить на потом. А пока сосредоточилась на театре.