Час скитаний - Алексей Алексеевич Доронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В полумраке Данилов увидел вдали знакомые очертания строений, окружённые полуразрушенным забором. Ему ещё в их первый визит показалось, что натыканы здания без особого порядка. Теперь, когда главного дома не было, имение выглядело совсем непривлекательно.
Развалины – всё, что осталось после взрыва бомбы или фугаса, – было трудно не заметить. Не перепутаешь ни с чем нагромождение обломков рядом с неработающим фонтаном.
Сашка теперь смотрел внимательнее и примечал новые детали. Например, что за противоположной от шоссе стороной поместья виднеется группа деревьев. Странно, что он не заметил этого вчера. Подобраться оттуда будет проще, чем от дороги.
Надворные постройки, в том числе домик, где они несли дежурство с Григорьичем, ещё можно было различить в сгущавшейся темноте.
Сугробы стали ещё больше. Это всё нападало за ночь.
Во дворе ни одной машины. Людей тоже не видно.
Потом он заметил в небе несколько силуэтов. Это были большие чёрные птицы, но не ястребы, умеющие парить, а вороны или кто-то похожий. Он не сильно разбирался в птицах, знал только, что не все виды пернатых пережили Зиму, в старинные времена их было больше. Летали птицы очень низко.
С дорожной насыпи, забравшись на крышу старого грузовика (приставил к борту отвалившуюся дверцу и подтянулся на руках), которая чуть прогнулась под его весом, он долго изучал территорию поместья.
Никакого движения. Птицы так и продолжали свой воздушный хоровод, и даже темнота им нипочём. Но на землю не садились, только несколько раз присаживались на высокую железную опору линии электропередач, накренившуюся от времени. И снова взлетали.
Он не мог разглядеть, что привлекло их внимание, потому что вид заслоняла одна из построек, похожая на гараж.
Там, за «гаражом», что-то было. В общем-то, он прекрасно понимал, чем могут интересоваться птицы, которые не брезгуют мертвечиной.
Но где-то рядом могли скрываться и живые, которым нужна помощь.
А ещё там могли быть чужие.
Надо ждать.
Распластавшись на холодной крыше кабины и понаблюдав ещё с полчаса, он не заметил ничего подозрительного. Наконец Саша спустился на руках, спрыгнул и, низко пригибаясь, то ползком, то полуприседом, стараясь, чтобы между ним и забором было как можно больше сугробов, направился к поместью. Со стороны, может, выглядело смешно, как он корячится, но ему было не до шуток.
Потом, вспомнив свой первоначальный план, развернулся на полпути, побежал назад, сделав большой крюк, удалился от дороги и обошел поместье с тыла. Здесь, под сенью деревьев было спокойнее, хотя оказалось, что стоят они не впритык друг к другу. Вскоре он достиг того места, где прятаться было больше не за чем. И, скрепя сердце, двинулся вперёд.
Пока пересекал открытое пространство, ждал автоматной очереди или одиночного выстрела. И когда перемахнул через остатки забора, ждал, что его схватят выскочившие из-за ближайшего сарая бандиты.
Но никто его не встретил. Стараясь не шуметь, Младший начал методичный осмотр.
Эта часть усадьбы выглядела совсем не парадно. Были тут и кособокие сараи, явно поставленные второпях уже после Войны, и небольшие, очень похожие на заброшенные грядки участки земли между ними (наверное, их когда-то возделывали), которые никак не вязались с богатством главного дома. Были и несколько каркасов от теплиц, штабели каких-то материалов, нагромождения ящиков, бочек, газовых баллонов и агрегатов вовсе непонятного назначения. Всё это было будто вывезено откуда-то на нескольких КамАЗах, да так и брошено.
Возле одного из земельных участков ржавели небольшой трактор и несколько других сельскохозяйственных машин, назначения которых Сашка не знал. Рядом стояла дырявая автоцистерна без колёс. Дырки в ней были похожи на следы от пуль.
Те, кто здесь когда-то поселился, долго пытались вести хозяйство, но в итоге проиграли битву за выживание. Почему? Вот уж точно не его проблема. А может, им кто-то «помог». Вполне могло быть и несколько «волн» обитателей, которые сменяли друг друга, – все сгинули по разным причинам.
Вскоре Младший вышел к «парадной» части, но с противоположной стороны.
Он шёл от строения к строению, стараясь, чтобы рядом всегда была стена, прикрывающая его с одной стороны. На открытое пространство – где раньше располагались стоянка, просторные газоны и главный двор, – он не выходил.
Вдруг парень услышал звук, похожий на рычание мотора. Но то был голос живого существа, наполненный злобой и раздражением. Александр ощутил кожей, благодаря инстинкту и древней памяти предков, что существо это – из тех, кто прежде, чем стать другом человека, был давним его врагом.
Рычание стало более низким, басовитым, переходящим в гудение. Тут он увидел рядом со ржавой фурой, которую помнил по событиям прошедшей ночи, небольшой силуэт. Это была поджарая собака, похожая на лайку.
Странное слово. В детстве Младший думал, что оно означает – «поджаристая».
Было видно, что мышцы собаки напряжены, шерсть на загривке вздыблена. Это она, вытянувшись в струнку и глядя на Сашу, издавала тот самый монотонный механический звук. Изгой или сторож арьергарда? А может, и то, и другое. Он немного читал про повадки псовых. Хотя трудно отделить байки от правды.
Парень предпочёл думать, что это собака. Так было спокойнее, хотя в книжках говорилось, что и огромный полярный волк, и комнатная собачка из альбомов с цветными картинками относятся к одному биологическому виду. Вот только маленьких собачек в мире уже не было, их съели первыми. А волки были, и предостаточно.
Охотник сразу бы определил, кто перед ним – волк, собака или волкособ, но Саша таким опытом похвастаться не мог. Многие собаки в полумраке неотличимы от волков. Да и какая разница? Все эти твари одинаково дикие и враждебны людям. А он на их территории.
Эта особь была довольно мелкой. Меньше десяти килограммов живого веса, а может и пять, учитывая впалые бока и очень тощее туловище. Поэтому Младший не очень испугался. При необходимости он смог бы отбиться от неё прикладом или ножом, а то и ногами, не тратя патронов.
Но собака оказалась не одна. У неё за спиной, там, где располагалось скопище уродливых голых кустарников, которые летом должны были образовывать непроходимые заросли, шевелилось ещё несколько теней. Если он хоть что-то понимал в законах перспективы, эти уже гораздо крупнее. Они приближались ровным полукругом, в который влилась и собака-разведчик. Первой она лезть не собиралась, а дисциплине их можно было позавидовать. Теперь псы действовали молча, не тратя силы на рычание.
Он огляделся. Первая мысль была о приставной лестнице, чтобы залезть на крышу. Её не было. Тогда проще всего спрятаться
