Майор Казанцев и Европейский Халифат(СИ) - Рясной Илья

А вот на освобожденных землях работа предстояла сложная. Необходимо было обеспечивать оставшееся там мирное население продовольствием и водой. Разворачивать госпитали и, что новое в истории войн, центры психологической реабилитации. Население было психологически перекручено, раздавлено, отравлено не таким уж и долгим, но весьма ярким, как взорвавшаяся ядерная бомба, владычеством Нового Европейского Халифата.

«Фрактал» всегда вел неукоснительную линию на минимальное вмешательство в политические процессы. Но, вопреки своим базовым правилам, ему пришлось поделиться с дружественными правительствами весьма специфическими технологиями раскодировки и психологической реабилитации населения, подвергшегося массовой психологической трамбовке до состояния невменяемости. Все дело в том, что ситуация с Халифатом сама по себе была вне всяких правил, моделей и понимания. И нам невольно приходилось выходить из нашей вечной тени.

Наши специфические технологии прокатывались в разворачиваемых на освобожденных территориях центрах психологической реабилитации. Один из них был обустроен в Монако, прямо в роскошном здании известного на весь мир казино Монте-Карло.

При Халифате там устроили медресе с ускоренным обучением проповедников для духовного окормления воинов джихада и населения оккупированных районов. Притом большинство учеников по национальности являлись французами, добровольно принявшими «истинный Ислам» и поклявшимися служить ему верно и до самой смерти. Интересно, что держались они здесь с оружием в руках до последнего, пощады не просили, грудью бросались в атаку на пулеметы. И были уничтожены нашими союзническими мусульманскими частями до последнего человека. И от этого факта мороз по коже пробирал. Ох, насколько же силен и плотен морок Халифата, втягивающий в себя не только огромные территории, но и души людей.

С пришествием Халифата в Европу хлынули бесчисленные толпы арабов, негров, дождавшихся своего звездного часа. Это было дикое воинство, несшее разрушение и шедшее покорять и грабить. Но опору в установлении нового порядка Халифат нашел больше вот в таких новообращенных европейцах. Массовая культура и психотехнологии Запада превратили сознание европейского обывателя в бумажный лист, с которого можно стереть все, что угодно, и что угодно записать. Люди, которые истово верили раньше в толерантность и благостность всяких извращений, теперь так же искренне верили в «истинный Ислам» и гордились этим. Таких зомби оказалось на удивление много.

Я стоял на знаменитой на весь мир набережной Княжества Монако. Здесь не так давно ревели болиды «Формулы-один». А в заливе, видом на который я мог сейчас наслаждаться, устраивались гонки на водных мотоциклах, стартовали парусные регаты. Да, была здесь такая витрина гламурно-буржуазной элитарности. Теперь она разбита вдребезги. Разнесены в хлам со всем нажитым непосильным трудом статусным барахлом виллы знаменитых голливудских знаменитостей и хозяев транснациональных корпораций. Хрустят под ногами выбитые стекла роскошных отелей. Снесены осколками пальмы и платаны.

С трудом можно представить, что здесь будет потом. Как будет организована жизнь. Что станет с населением Лазурного берега, принявшим и перенесшим такую оккупацию, по сравнению с которой проделки Гитлера выглядели просто шутками доброго докучливого дядюшки, приехавшего погостить.

Да и вообще непонятно, какие сложатся контуры будущей Европы. Кто с кем будет договариваться? Единственно, в чем уверен – Россия оккупировать эту клоаку не станет. Такой груз отправит на дно любой корабль. Но и вне сферы своего влияния эти места больше она не оставит. Слишком много для нее зла приходило отсюда больше тысячи лет.

Ладно, все это досужие размышления. Предаваться им приятно. Но у меня множество незавершенных дел. И главное - в центре психологической реабилитации меня ждал Эскулап, главный кодировщик «Фрактала». Редко сколь-нибудь серьезное дело обходилось без него. Сейчас статус у него был официальный – ведущий консультант Департамента по чрезвычайным ситуациям Правительства России.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я взглянул на часы. Время рандеву близилось. Хотя идти недалеко. Вон, отсюда прекрасный вид на цель моего визита – возведенное на обрывистом берегу казино «Монте-Карло».

Ну что же, вперед. Мимо военных патрулей, блок-постов, бронемашин. И сквозь непередаваемый запах войны – солярки, пыли, пороха. Вот такое Княжество Монако двадцатых годов двадцать первого века.

Несколько раз по дороге мне пришлось предъявить пропуск. И еще пару раз пройти идентификацию через чип. Наконец, морской пехотинец, облаченный в боевой костюм «Богатырь», провел меня на территорию знаменитого казино.

Эклектичное монументальное здание девятнадцатого века с башенками и вычурными часами было иссечено осколками, но в основном цело. Вот только знаменитый шар в фонтане перед главным входом был варварски расколот надвое.

Мы с сопровождающим морпехом шли через роскошные залы. Колонны, золотая лепнина, хрустальные люстры, расписные потолки, деревянные резные панели, помпезная роскошь в стиле Барокко – все это никуда не делось за время владычества Халифата. Правоверные только выкинули рулетки, игровые автоматы, барные стойки, а стены завесили круглыми кожаными щитами с сурами из Корана.

Внутренняя обстановка сильно пострадала от пуль и взрывов гранат. А в одном из залов чернело закопченное пятно от объемного взрыва, когда не остается ничего живого.

Помпезные залы были рассечены наспех сколоченными щитами, ширмами и перегородками. В получившихся небольших загончиках психокорректоры работали с пациентами. А последних были толпы – дети, женщины, старики. Большинство жертв психотеррора бессловесны и вялы. Обычно они не говорили, а бормотали. Но вот откуда-то донесся неожиданный в этом тихом скорбном царстве истошный женский крик.

Черт, по-моему, не слишком это удачное место для психологической реабилитации и прочего экзорцизма. Но командованию виднее. На все есть свои резоны.

Потом мы попали в пустые и безжизненные коридоры, освещенные неоновыми лампами. И вот, наконец, долгожданные владения Эскулапа.

Его всегда тянуло в глухие закрытые помещения. Вот и сейчас он обустроился в помещении без окон и с одной дверью. Сводчатыми кирпичными потолками без следа штукатурки оно напоминало винный погреб. Там было достаточно просторно и вполне хватило места для его устрашающего оборудования.

Сопровождающий откозырял, доложился по всей форме. После этого Эскулап отправил его по месту несения службы, заверив, что вызовет, когда тот понадобится.

Мы обнялись с моим другом и коллегой.

- Эскулап, ты боишься света? – спросил я. - Опять заперся наглухо.

- Не люблю окон, Старьевщик, - отмахнулся он. - В них то стреляют. То из них пытаются выброситься.

- Твоя правда, - произнес я, устраиваясь в узком деревянном и не слишком уютном кресле.

- А здесь спокойно. Тихо, - Эскулап грузно уронил свое тело на узкий матерчатый диванчик.

- Я прислал к тебе двух пленных, - напомнил я. - Что о них скажешь?

- Пока не вскрывал их. Но одно вижу ясно – они закодированы. Притом закодированы крепко.

- Они что, десты? – напрягся я.

- Нет, - покачал головой Эскулап. - Сто процентов не десты. Скорее, их свора.

- Ну, вот опять, - вздохнул я, худшие мои подозрения оправдались. - Давай их раскодировать.

- Поможешь? – испытующе посмотрел на меня Эскулап.

- А куда я денусь? – без особой радости осведомился я, понимая, что от этой тяжелой работы мне не спрятаться.

Кое-чему этот человек, или все же не человек, меня научил в нелегком деле трансформирования человеческого сознания. Так что ассистировать я ему вполне мог. Притом получше, чем большинство его помощников. Эскулап говорил, что у меня талант и врожденное ощущение ритма чужого сознания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В долгий ящик откладывать не стали. Тут же и принялись за дело.

Эскулап по внутреннему телефону раздал указания. Минут через десять молчаливые люди в белых халатах привели немного подлеченного пленного, которого бойцы Лешего выковыряли из разбитого «Хаммера» на дороге около усадьбы Верон. Заученно и умело привязали его к специальному креслу.