Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина (общий файл) - Андрей Кощиенко

Силви своими мыслями, похоже, вся уже там, в клинике. Как она там это там, а потом она вся такая красивая и вся Франция падёт к её ногам. Я утрирую, конечно, но видно, что она слегка возбуждена и волнуется перед завтрашней операцией. Она почему-то решила, что корейцы все как один — с большими глазами, римскими носами и прекрасным профилем лица. Похоже, пересмотрела реклам корейских клиник. На самом деле, на мой взгляд, корейцы — реально некрасивая нация. Особенно меня “вымораживают” их глаза, без привычного второго века. Если на мужиках его отсутствие иногда смотрится — “ну, в общем, ничего”, то на женщинах — “ну очень некрасиво”! Что на молодых, что на старых. Без разницы. Я тут как-то наткнулся на фото, в альбоме Юн Ми, где она, видно, с подружками на экскурсии в младшем классе. Тихий ужас. На снимке нет ни одной мало-мальски не то что красивой, там нет даже одной, просто симпатичной девочки! Мне как-то говорили, что все корейские актёры и айдолы — сделали себе пластику. Тогда мне было всё равно, в сей вопрос я не вникал и поэтому, в такое особо не верил. “Ну не может того быть”, - думал тогда я, — “чтобы во всей нации, не нашлось хоть сколько-нибудь красивых от рождения людей! Быть такого не может!” Теперь я думаю — вполне может! Нет на здешних улицах большеглазых и длинноногих анимешных красавиц. У нас есть, тут — нет! Но зато всё залеплено рекламой клиник пластической хирургии. Чуть ли не на каждом столбе и углу висит. Поэтому, я и говорю Силви, что — “ноу, ноу, нет тут ничего!”.

Силви смеётся. У неё хорошее настроение.

— Юн Ми, — в какой ты школе учишься? — спрашивает она, — или уже в институте?

— Я бросила школу, Силви, — отвечаю я.

— О-у! Такая умная девочка и бросила школу? Почему? — поражается она.

— Я решила стать айдолом, — тянет меня на откровенность, — нужно для этого заработать денег.

— Идол? — не понимает собеседница, — Что значит в Корее — идол? Ты хочешь, чтобы на тебя молились?

— Айдол — это корейская звезда эстрады, — поясняю я, — И если на меня будут молиться, я буду не против!

Я широко улыбаюсь. Силви мне нравится. Хоть она уже и не молода, но симпатична. Не то, что местные. Пока я улыбаясь разглядывая её, Силви с удивлением смотрит на меня.

— Но, мон шер, — говорит она, — ты ведь похоже на мальчика? Такой милый корейский Гамен! Хи-хи-хи? Ты достаточно красива для сцены?

Гамен? Кто такой этот — Гамен? Может, это местный аналог нашего французского Гавроша? Да и бог с ним! Не важно.

— Вот заработаю денег, сделаю себе операцию и буду красивой, — говорю я.

— О-у, у тебя высокая цель! — восхищается Силви, — Высокий полёт! Я буду тебе аплодировать! И много тебе ещё нужно собрать денег?

— Много, — вздыхаю я, — много…

Силви ненадолго задумывается, смотря в потолок, потом внимательно смотрит на меня.

— Я хочу купить твой автограф, — неожиданно говорит она.

Автограф? У меня? Какой у меня автограф? Хочет дать мне денег? Пожалела? Пффф… Не нужна мне жалостливая благотворительность!

— Не нужно, — хмурюсь я и отрицательно качаю головой, — я сама всё себе заработаю.

— Не обижайся, — улыбается мне Силви, видимо догадавшись, почему я нахмурился, — я хочу сделать рисковую ставку. Я люблю немножко играть в казино. Я заметила, — когда хороший день и всё получается, то в такой день можно выиграть. Сегодня хороший день и у меня всё получается. Поэтому, я хочу поставить на тебя. Продай мне свой первый автограф! Он же у тебя будет первый? Продай, я куплю. Двести долларов. Ок?

Хм? Ух ты, какая шустрая! Как быстро сообразила! А ведь действительно, лет так эдак через пять, мой автограф будет стоить гораздо больше этих двухсот баксов! И никакая это не благотворительность. Нормальная сделка.

— Ок, Силви! — говорю я, — я согласна! Что и на чём вам написать?

Силви оглядывайся по сторонам и, вынув из держателя на краю стола красочный вкладыш десертного меню, протягивает его мне.

— Вот, — говорит она, — напиши на этом. Напиши — мой самый первый автограф для Анруа Силви. И свою имя и фамилию. И сегодняшнее число.

— Ок, — киваю я и делаю так, как она просит. Фразу пишу на французском, свою фамилию и имя — иероглифами.

— Вот, — говорю я, протягивая свой первый автограф в этом мире.

— Спасибо, — отвечает мне она, передавая взамен две зелёные бумажки, — отличное вложение средств!

— Да, — киваю я, пряча деньги в карман джинс, — смотрите, только не потеряйте, мадмуазель! Через несколько лет эта рекламка будет стоить несколько тысяч долларов!

— Не потеряю! — весело смеётся в ответ Силви, с интересом разглядывая то, что я написал.

Эх, хорошо, когда деньги есть!

–

Время действия: тот же день. Девятнадцать часов вечера.

Место действия: “Golden Palace”. По боковой лестнице, не пользуясь лифтом, с шестого этажа спускается Юн Ми, подводя про себя итоги дня.

А день действительно сегодня удался! Просто класс! Шесть часов, по двадцать пять баксов, да двести за автограф, да три доллара чаевых… Это, это, это — триста пятьдесят три доллара! За пол дня неутомительной работы! Погулял, посмотрел, развеялся. И ещё деньги за это заплатили! Не, здорово, что я переводчик! Неплохая работёнка иногда выпадает. Единственно, пришлось потом по магазинам за Силви потаскаться, но должны же быть какие-то в жизни трудности? Потом, это было не совсем бесполезно для меня. Юн Ми тоже одевать во что-то нужно будет. Что-то более солидное. Конечно, не прямо сейчас, а потом, в будущем. Но всё равно, походил, приценился. Чтобы знать, как там, в женских отделах? Единственно, пришлось зайти в “Golden Palace”. Силви попросила помочь дотащить её покупки до номера и я не смог отказать. Я, после того, как стал работать с Ши Юном, в отеле больше не появлялся, стараясь как можно меньше “отсвечивать”. Встречался с клиентами в кафе, рядом с “Golden Palace”. Но вот сейчас пришлось зайти. Неудобно было отказать. Француженка была сегодня в ударе и понабрала тряпок, швыряясь деньгами, словно у неё их куры не клюют. Не понимаю — зачем покупать столько одежды, если завтра в больницу ложиться? Или она к выписке так готовится? Чтобы сразу, во всём красивом? Но там вроде послеоперационный период длительный… А впрочем, что мне голову ломать? Женская логика — предмет странный. Мне бы сейчас незаметно выскочить на улицу, чтобы никто не признал, да и всё. Надеюсь, моя мальчишеская одежда и надвинутая на глаза кепка окажутся достаточными для этого?

Я спустился на первый этаж и, открыв дверь, вошёл в боковой коридор, ведущий к центральному холлу и главного выходу.

Внезапно меня кто-то схватил за обе руки.