Огнем и водой - Дмитрий Вересов

И на этом заседании, где, возможно, будет решаться судьба его предприятия, он просто обязан был присутствовать. Он столько времени и сил отдал этому чертову «Ленинцу», что мог с непопулярной ныне трудовой гордостью сказать – «мое предприятие». Впрочем, пафос разводить Вадим в любом случае не собирался – не его стиль, да и не поможет никакой пафос.

Все сегодня складывалось таким образом, чтобы не допустить его на назначенное совещание. Можно было поверить в заговор неких темных сил. Заговор, на который намекал ему недавно Ипполит Федорович Козин, безумный архивариус, когда-то рассказавший ему о таинственных подземельях «Ленинца».

С тех самых пор они больше не встречались, но буквально на днях столкнулись лицом к лицу на Невском проспекте.

Козин вышагивал, сосредоточенно глядя перед собой, придерживал руками полы старого пальто. Когда ему случалось задеть кого-нибудь плечом, он не извинялся и не останавливался, а двигался дальше, а вслед ему летела ругань. Можно было подумать, что у Козина есть какое-то срочное дело, но Иволгин голову готов был дать на отсечение, что это не так.

И спрятаться от него было некуда – ближайшая дверь принадлежала какому-то экзотическому заведению – не то салон татуировок, не то еще что-то в этом роде. Вадим надеялся, что Ипполит Федорович его не заметит. «Ага, – закричал внутренний голос (голос почему-то принадлежал всегда Кириллу Маркову) – не желаешь с безумцами-то якшаться!»

Надежда оказалась напрасной – старик узнал Иволгина, несмотря на то что с момента их знакомства прошло немало времени.

Узнал и заговорил, словно продолжил разговор, который прервался пять минут тому назад.

– Ну вот, теперь сами видите, что я был прав! – начал, не здороваясь.

– Простите?.. – не понял Вадим.

– О! – Козин смотрел, не отрываясь, ему в глаза. – Вы еще не такое увидите, мой дорогой. Вы вокруг себя-то смотрите хотя бы иногда?! Имеющий уши, да услышит, имеющий глаза, да увидит! По улицам пройдите. Особенно по вечерам – днем не так заметно, а дальше уже и день станет ночью. Вы на план города посмотрите повнимательнее! Если взглянуть на план, получается некий знак, подобный которому можно обнаружить в некоторых каббалистических книгах. Энергетика города определяется его застройкой. И не открывайте то, что заперто не вами, – как бы хуже не вышло!

Козин прервал свою речь на полуслове и двинулся дальше, сквозь толпу, оставив Вадима в недоумении. Судя по всему, старик окончательно свихнулся. Может быть, дело в избытке «аномальщины» и оккультизма, которыми в последние десять лет были переполнены страницы газет и журналов.

Настораживала только последняя фраза, она звучала как дурное предзнаменование. Как бы хуже не вышло! Карканье ворона.

Он еще не раз потом вспоминал слова Ипполита Федоровича. Имеющий глаза… В самом деле, за последнее время город изменился, но разве у человека в положении Вадима есть время следить за всем, что творится вокруг?! Это удел стариков на пенсии. Таких, как его мать. Гертруда Яковлевна по-прежнему была политически активна. Это радовало Иволгина – все лучше, чем сидеть на скамеечке возле дома и обсуждать соседей.

В последний раз она ему звонила, чтобы заманить на какой-то митинг, в защиту одного из зданий – исторических памятников. Иволгин отказался. Не верил он, что эти пикеты могут, в самом деле, на кого-нибудь повлиять.

Но эта встреча с Козиным заставила присмотреться внимательнее к городу. Теперь ему было понятно, отчего Марков после своего возвращения так странно вел себя на улицах. Словно не узнавал их.

Вадим нарочно посвятил один из выходных прогулке по городу вместе с Кисой. Киса считала, что он переутомился на работе, что болтовня Гертруды Яковлевны возымела на него действие. Вадим показывал ей на странные постройки, на новые памятники, которые росли как грибы в скверах и на окраинах.

Какие-то бронзовые монстры с колючими спинами, не то черти, не то водяные. Эти памятники вызвали поначалу возмущение, но продолжалось оно недолго, к чудищам привыкли, и детишки с удовольствием забирались на них, чтобы потереть коленчатые щупальца. На счастье!

Только сейчас Домовой стал замечать все, что раньше, словно волшебным покровом, было скрыто от него. Словно кто-то туману напустил на беспечных горожан… Беспечных ли?! Скорее наоборот – слишком занятых собой. Все хотят выжить!

На набережной им попалась на глаза странная процессия, похожая на тех хрестоматийных слепых, что когда-то целыми командами бродили по городам и весям.

По виду явные бомжи, но было что-то странное в их организованном шествии.

Роль мальчика-поводыря при этих убогих выполнял коротышка с приплюснутым лбом, похожий на тех несчастных, которых выращивали в коробах и колбах, уродуя на потеху толпе. Пахнуло Средневековьем от этой картины, но запах сырой грязи, который ощутил Иволгин, пройдя мимо уродца, был вовсе не метафорой. И продолжение эта немая сценка имела вполне современное. Раздав знаками нужные указания, низколобый вывел из-за дерева мотороллер, проворно оседлал его и укатил. Бомжи проводили его взглядами, потом стали разбредаться в указанных направлениях.

А может, Киса все-таки права, и он зря паникует? Город постоянно меняется, и это нормально. В Москве вон вообще все посносили к черту еще при большевиках. Нет, сейчас не время рефлексировать. Как бы там ни было, а «Ленинец» пока стоит вместе со своими подвалами, и даже бронзовый Ильич на Московской площади пережил все потрясения и никуда не собирается исчезать.

А сегодня Вадиму предстояло сделать все, что в его силах, чтобы не дать зданию исчезнуть. Он вполне допускал, что этим строителям может прийти в голову снести Дом Советов, чтобы использовать дорогостоящую землю под какую-нибудь постройку, вроде тех, что уже появились в центре города. Странные фасады, которые выглядывали то здесь, то там. Люди привыкли.

Директор «Ленинца» оказался в больнице с грыжей, а Вадим не привык к словесным баталиям. Только чувство долга и страх остаться ни с чем именно теперь, когда почти удалось выбить из Первого отдела разрешение на вскрытие подвалов, давали ему силу.

Он даже на заседание умудрился опоздать. Правда, не по своей вине. Сначала машина встала в квартале от здания КУГИ. Водитель, молодой и исполнительный, немедленно предложил вызвать такси, но Вадим махнул рукой – слава богу, ноги еще двигались, а пройти один квартал не представляло труда. Он решил срезать путь, ориентируясь по памяти, но быстро понял свою ошибку: за последний год здесь слишком многое изменилось. На месте старых домов вырос новый деловой центр – маленькое государство в государстве. Деловой Ватикан, где обычные горожане появлялись редко; нечего было здесь делать обычным горожанам.

«Заблудился…» – подумал Иволгин пять минут спустя и усмехнулся. Он и в страшном сне представить себе не мог, что такое однажды случится, – он потеряется в собственном городе, который знает с младенческих лет как свои пять пальцев.

И тем не менее. Улицы делового центра, потеснившего старый город, были ему незнакомы.

На первый взгляд казались они одинаковыми. Он задержался на перекрестке, тщетно дожидаясь кого-либо из прохожих, у кого можно было бы спросить – куда он, собственно, попал и как отсюда выбраться. Тротуары были пусты – мимо проехали два черных авто и нырнули в подземный гараж под одним из зданий. Шлагбаум за ними сразу же опустился. Кто им управляет и где сидит – оставалось неясно, скорее всего, работала автоматика.

Вадим вытащил мобильный, но тут же обнаружил, что аккумулятор сел – он так и не привык ко всем этим техническим новшествам, к компьютерам и мобильным телефонам… Выругался и спрятал трубку.

Он никак не мог отделаться от чувства, что за ним наблюдают. Впрочем, вполне возможно, что кто-то смотрит на него сейчас. Кто-то очень недружелюбный. Сейчас схватят, допросят. С пристрастием. Что ты, добрый молодец, здесь делаешь?! А кстати, не такой уж плохой вариант. Тогда у него будет шанс успеть… Он посмотрел на часы. Времени оставалось в обрез.

Вскоре он сумел понять логику названий улиц – одни из них были обозначены цифрами, другие – латинскими буквами. «Весьма практично, и никому не придет в голову переименовывать, если что, – подумал Иволгин. – А если и людей так называть?! Впрочем, это у кого-то уже было. У Замятина, что ли?» Правда, толку никакого – он не помнил адреса, адрес знал водитель.

И никакого общественного транспорта! Похоже, тем, кто здесь работал, он не требовался. А может, и нет никого, может, здесь какие-нибудь роботы вкалывают? Киборги! В конце рабочего дня их выключают из розетки, и все. Ни тебе профсоюзов, ни карьеризма, ничего.

Предположение насчет киборгов нельзя было ни опровергнуть, ни подтвердить.

Иволгин попытался вспомнить, как он здесь оказался, вернуться по своим следам, но это-то как раз было невозможно – все дома были на одно лицо, все перекрестки и улицы – похожи друг на друга… Архитектура под копирку. В худших советских традициях. Он повернул в показавшийся знакомым переулок, но ошибся, и через пятнадцать минут Домовой понял, что запутался окончательно.