Человек из чужого времени - Борис Сидненко

– Я еще немного побуду. Мне надо кое о чем поговорить с Юлей с глазу на глаз.

– Тут, брат, без моей помощи тебе не обойтись.

Глава 13. Момент истины

– Лиза правильно сделала, что выбрала тебя. Вы идеально подходите друг другу, – задумчиво сказал Андрей, когда они вышли на кухню и остались наедине. Андрей достал из шкафчика коньяк и налил его в две маленькие рюмки.

– Давай, за встречу.

Михаил не стал отказываться и выпил за компанию.

– Раньше я столько не пил, – поморщившись, заметил Михаил.

– Раньше вся страна столько не пила.

– Я вообще не пил.

– В нашей стране этим не принято гордиться.

Выдержав паузу, Андрей начал издалека.

– Я иногда безумно завидую тебе. Жить так, как будто ты сам по себе, а мир сам по себе, – это, конечно, здорово. Ни политика, ни общественное мнение, ни ситуация в стране – ничто тебя не волнует. Просто живешь, любишь, занимаешься тем, чем хочешь, и поступаешь так, как сам того пожелаешь. А что еще человеку надо? Деньги? Слава? Власть? Я снова и снова задавал себе один и тот же вопрос: много ли человеку надо для полного счастья? И вдруг мне открылась истина. Как оказалось, от внешнего мира ему всего-то и нужны свобода, стабильность, безопасность, любимая работа и любимая женщина.

Он немного помолчал и, хитро улыбнувшись, добавил:

– Ну и деньги, конечно.

Михаил молчал, он понял, что именно сейчас настал момент истины. Андрей посмотрел с сочувствием на этого «большого, наивного ребенка» и после небольшой паузы продолжил:

– В какой-то момент своей новой жизни я словно прозрел. Это произошло, когда мы с Маришкой были в Югославии.

Он налил еще по полрюмки, и молодые люди молча выпили, после чего Андрей снова заговорил.

– Наши связи и деньги заменили нам весь тот бред, который правители придумали для народа, чтобы выезд за границу не казался раем. Ты только вникни в этот абсурд: рядовому советскому гражданину надо было сдать все анализы, получить у всех козлов-руководителей положительную характеристику, выучить наизусть фамилии всех членов политбюро дружественного государства, и только тогда можно было ждать, благоговеть и изо всех сил надеяться на чью-то лояльность. Мой компьютерный и ее кафешный бизнес дали нам столько шальных денег, что мы не знали, куда их распихать. Мотали направо и налево. Покупали технику, машины, квартиры, шмотки. У одного известного академика выкупили дачу в Вырице. И все равно чего-то не хватало. И мы решили оторваться по полной. Так вот, это было в Югославии. Мы выезжали без анализов и без знания имен членов югославского политбюро. Деньги – это удав для кролика-чиновника. А денег у нас было немеряно. Марина и там вела себя высокомерно, как в Союзе. То ли она кому-то не так ответила, то ли кого-то послала в свойственной ей манере, но в итоге разбираться пришлось мне. В результате – три ножевые раны. Одна пустячная, одна в легкое и одна около сердца. Я истекал кровью, но все было сделано вовремя. Как видишь, я жив и здоров. Но когда меня везли в больницу, я этого еще не знал. Я думал, что умираю… и лишь молил Бога, чтобы он так рано не забирал меня к себе. Пойми меня правильно, я очень хотел жить. Именно тогда я понял, что у меня нет ни истинной веры, ни настоящей любви, ни богатырского здоровья. А когда этого нет, то тебе уже не нужны ни деньги, ни шмотки, ни квартиры и ни дачи, – Андрей замолчал, налил Михаилу и себе коньяк, не спеша выпил и продолжил свой монолог: – С Юлей ты сам разберешься. Это фантастическая девчонка. Лизе до нее лететь и лететь. И все же я пришел, чтобы предупредить тебя о том, что сейчас происходит именно вокруг Лизы и с ней самой. Я понимаю, ты любишь и ту и другую. Так, наверно, бывает. Да что лукавить, по себе знаю, так бывает… Но жертвовать одной любовью ради другой – это… Даже не с чем сравнить. Твой выбор верный. Лиза любит тебя неестественно сильно. Ты даже не можешь себе представить, сколько всего она сделала, чтобы защитить тебя, оградить от неприятностей и обезопасить тебя. Ради этого она пожертвовала всем – семьей, карьерой, собственной безопасностью. Она сделала все, чтобы мы думали, будто документы уехали вместе с ней в Германию. И все это только для того, чтобы отвести от тебя беду. Она даже разыграла комедию с тайной передачей документов одному из немецких бюргеров.

Андрей словно никуда не торопился. Он говорил спокойно, осмысленно, ровным и грустным голосом. Он налил еще по одной рюмке коньяка и уже не пил, не чокался, а потягивал его маленькими глоточками, смаковал.

– Ты думаешь, тебя оставили в покое, убрали няньку из КГБ, предоставили возможность разгуливать по Питеру и цивильно посещать Смольный?

Он криво, но по-доброму улыбнулся, мол, наивный ты человек, Михаил.

– Ты под колпаком. Раз уж залег на дно, так и сидел бы там спокойно. Какого черта ты вылез, никак не могу понять. Все считают тебя психом. Но я-то знаю, ты нормальнее любого из нас. Что ты высунулся?

– Мне приснился сон.

– Ладно, хрен с тобой, поступай, как знаешь. Только знай: беда идет за тобой по пятам. Я слышал последнее указание твоего куратора. Тебя уже не пощадят.

– Я это знаю. Спасибо, Андрей.

– Да, ладно… Проверяли Лизу. Она все верно рассчитала. Кроме одного – твоей бурной деятельности. Лиза, вероятно, полагала, что ты затихаришься где-нибудь и все будет в шоколаде. Но, видать, и она просчиталась.

Михаил хотел было что-то возразить, но Андрей поднял руку и жестом подал команду: «Остынь!»

– Что с ней там происходило, лучше тебе не знать. Если захочет, она расскажет сама. Но проблем у нее стало – немеряно. Я тайно всегда помогал ей, чем мог. Но мои возможности ограничены самой структурой Госбезопасности. Мне нельзя светиться… Скажу лишь одно. Был там, в Германии, у нее один помощник, типа оператор. Бродил за нею по пятам с кинокамерой. Охранял ее. Ну и заодно снимал все формальные и неформальные шоу. Так вот, этому охраннику сразу же по приезде Лизы в Германию прострелили череп прямо у нее на глазах. Полагаю, напугали до смерти. Это классика! Вот такие вот пироги, дружище, Никола-Михаил!

– Не может быть!

– Может.

– А что дальше? – взволнованно спросил Михаил.

– А дальше все было, как обычно. Кто-то стал требовать какие-то записи, какие-то пленки. Словом, жизнь Лизы была на волоске. У нее даже не было возможности вылететь обратно – украли паспорт, деньги, личные вещи. Ее похищали, пугали и возвращали обратно. Как ей удалось связаться с братом, знаю только я. Именно я отслеживал их разговор по телефону. Это был крик отчаяния. Сейчас ее брат там. Ей все вернули. Скоро они будут в Союзе. Это уже из других источников. Можешь мне поверить.

– А что брат?

– Он из другого ведомства, из контрразведки, полагаю.

Андрей замолчал. Михаил был в шоке. Наконец Андрей снова заговорил.

– Они прилетают завтра рано утром. Ты можешь встретиться с ней на Фонтанке. Именно за этим я и пришел сюда. Я – тот самый извращенец, который подглядывает и подслушивает чужие тайны, – Андрей криво усмехнулся. – Ты славный мужик, Михаил. И знай: по-настоящему я люблю только двух человек – тебя и Лизу. Тебя я люблю недавно, как славного парня и настоящего друга. Откровенно говоря, у меня больше нет настоящих друзей. К тому же мне нравятся твои приколы. Опять же, любопытно узнать, чем закончится история с психами-двойниками. А вот Лизу я люблю уже много лет… Сильно и безнадежно. А живу с Мариной. Вероятно, это и есть то, что мне определено судьбой. О! Мариша! Она сделала мою жизнь в шоколаде. Все, что перед тобой сейчас есть, – это ее рук дело. До нее я был никто, плюгавый инженеришка с улицы. Можно сказать, она подобрала меня на помойке, где самое место русской интеллигенции. А сейчас я – двенадцатый отдел, суперспециалист. Обеспеченный и «упакованный» клерк. Это все ее связи. На это я и повелся. Но не жалею. Откровенно говоря, мне моя участь нравится. Все, хватит откровений! Прощай.

Он налил еще по одной рюмке, сказал: «На посошок», и друзья разом выпили «до дна». Они вышли в большую прихожую. Там их уже поджидали Юля и Марина. Андрей напоследок обнял Михаила, на ходу попрощался с девушками и выскочил из квартиры.

Все стояли посреди прихожей и молчали. Это длилось несколько минут.

– Михаил, скажи мне откровенно, – неестественно тихо начала Марина, – я красивая?

– Очень.

– Меня можно любить?

– Тебя нельзя не любить.

– Так почему же он живет со мной, а любит другую?

– Так бывает, когда человек любит сразу двоих. Главное, чтобы тайная, нереальная любовь не омрачала любовь настоящую. Иначе первая перестает быть тайной, а вторая реальной. Андрей любит тебя. Ты и есть его реальная любовь.

– Это неправда.

– Это правда. Просто дело в том, что наши чувства и желания – они напрямую связаны с образом жизни и с конкретной ситуацией. Изменилась жизнь. Изменилась ситуация. На них уже не воздействуешь. Это свершившийся факт.