Я – Стрела. Трилогия (СИ) - Суббота Светлана

Сможем ли мы, обычные молодые люди, разного характера, интересов — стать такими, как требует Кодекс? Потянем ли эту ношу — становится все лучше с каждым годом? Мы шептали, повторяли за претором слова первого этапа клятвы, до будущих синяков прижимая кулаки к плечу. И верили в каждое звенящее над площадкой слово нашей будущей жизни. Жизни Стражами.

Глава 24

Мы — это наша семья

— Трогал мою дочь?

Давно я не видела папу в такой ярости. Сразу после объятий, рассматривания значка «Отвага» и пары нейтральных вопросов, он потребовал познакомить его с «этим юным зазнайкой». И с места в карьер напустился на Камачо. Впервые я видела проблески сомнения на обычно самоуверенном лице. Райден осторожно покосился на сжатые кулаки моего отца, повел плечом, ненавязчиво прикрывая меня и, упрямо дернув вперед подбородком, сообщил:

— Не устоял, сэр. Она для меня — все.

— Это для меня она — все, наглый щенок!

Я стояла тихо, стараясь не отсвечивать. По мнению моего папы, грош цена мужчине, который не умеет за себя постоять в трудную минуту или не способен перевести скандал в диалог. Сейчас решалось, что выберет Райден, как себя поведет. И ничем помочь я ему не могла, как бы не хотела. Папа сделал еще один шаг вперед и навис над нобилем, как обычно поступал со своими курсантами. Прессинг физический и моральный, атака по всем фронтам! Трепещи и растворяйся в воздухе, пытающийся войти в семью Маккоев мечтатель!

— О, сэр. Значит нас теперь у Стеллы будет двое, — твердо ответил Камачо. — Для меня важны ваше мнение и советы, я собираюсь стал лучшим мужем для нее.

— У девочки очень упрямый характер, как поступишь, если она настаивает на своем, а ты знаешь, что она не права? — уже чуть тише, но по-прежнему грозно осведомился Мёрфи Фицрой Маккой.

— Мы разговариваем, сэр.

— Хм… Значит, вручили тебе медаль «За храбрость» на Прорыве? И как там?

— Сейчас даже немного страшнее, сэр!

Отец аккуратно пальцем стряхнул невидимую пылинку с плеча Камачо. Тот не дрогнул.

— Льстец, — пробормотал отец, с едва слышной добродушной ноткой.

— Рад стараться!

— Да перестань тянуться, не на плацу. Хотя…

Рядом охнули. Стремительно, оттолкнув зонтиком зазевавшегося чьего-то родственника, в нашу небольшую компанию ворвалась миссис Камачо-Пальмэ.

— Что здесь происходит?! — произнесла она сдавленно-шелестящим, напряженным голосом. — мне кажется или вы смеете кричать на моего мальчика, героя Прорыва?

Райден искал ее сразу после построения, но так и не смог найти. А сейчас она нашла нас сама и… выказывала недовольство.

— Моя мама, сиятельная Люсиль Камачо-Пальмэ, — мягко сказал Райден. — А это отец Стеллы, мама, сэр Маккой.

— Мне все-равно…

— Позвольте, мы удалимся, — сказал нобиль, подхватывая родительницу под локоть. — Еще не виделись сегодня, пора поговорить. Хорошего дня, сэр! Увидимся, Стелла!

И потянул ее в сторону. Тяжелая зеленая атласная юбка с вышивкой по подолу возмущенно хлестнула меня по ногам, но вслух возмущаться женщина не стала. Что ж, в отличие от мужчин семейства, я была уверена в ее непростом отношении ко мне и не верила, что она легко сдастся.

— Проблемы? — тихо осведомился у меня отец и потрепал по макушке. Он всегда так делал, когда я маленькой падала, сбивая коленки или нечаянно ломала игрушку.

— Между нами с Райденом — нет. С его мамой, я надеюсь, еще утрясется, — твердо сказала я. — А вот у тебя я хочу кое-что спросить.

Мы отошли под крону ближайшего дерева. Я облокотилась на толстый коричневый ствол, посмотрела наверх, пытаясь рассмотреть небо сквозь плотную вязь листьев и веток. Вот мелькнул просвет и солнечный луч копьем прошил зелень, подсветив прожилки на ранее затемненных листьях. Не всегда мы хорошо видим на близком расстоянии, иногда требуется помощь или неожиданное сравнение.

— Папа, я пси-инициирована.

— Хм, это понятно.

Под руками царапалась грубая кора дерева, но спина через мундир не чувствовала неудобства. Я оттолкнулась и стала прямо, глядя в глаза отцу.

— А еще у меня проявилась темная магия и так как сама я с Хаосом раньше дел не имела, вывод могу сделать только один…

— Какой же, дочь?

Он полуприкрыл глаза веками, так что не разглядеть что думает. Сверху пронзительно затрещала, зацокала какая-то птица, и мы оба вздрогнули.

— Ты очень большой, папа… для обычного человека. А это значит, или уникален по природе, или принимал эликсиры. Вкупе с моей магией…

Меня сграбастали в объятия и сильно сжали.

— Маленькая…

И я заплакала. Столько времени, держалась как каменная. А тут не смогла. Молча, не вытирая бегущие капли, цепляясь за белый мундир. Он прижимал меня к себе, неловко гладил по голове, целуя в макушку.

— Мне страшно, папа! Что со мной происходит. Ты пил эликсиры? Был Стражем?

— Нет, Эля, — его голос звучал глухо. — Не эликсиры. Я пил зелья, которые варила твоя мама. Она была… экспериментатором. Считала, что Стражи не все делают для людей, слишком многое скрывают и сама скупала, а потом готовила настойки из растений, зараженных Хаосом. В своем отделении твоя мама поднимала больных, которых другие врачи считали безнадежными. Много проверяла на себе.

Вот отчего во мне так много темных сил. Во времена Средневековья Викторию Маккой называли бы — ведьмой. Наиболее часто пси-активные дети рождались в семьях Стражей. Как говорил Сантана, с каждым годом все больше среди них было малышей, чей контур не закрывался обычным инициированием в стрессе и эмоциях. Им для получения полной силы требовалась подпитка специальным эликсиром Вирго, но став Стражами, именно они показывали намного большие возможности, чем остальные. Как монета с двумя сторонами, Хаос даровал силы сражаться с собой же, но, на определенной грани от чрезмерного насыщения и по врожденным данным — люди могли стать отличным сосудом для офицеров из другого мира. В семьях нобилей Хаос в виде еды, питья или капель принимали только Стражи, а в моем же случае это были оба родителя. Я — будущий Страж, чьи силы слишком неоднозначны и близки истинному Хаосу. Говорящая с тварями. Инициированная Стражем и ставшая ему невестой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌Мы стояли с отцом, обнявшись, молча. И ни в нем, ни во мне, не было сомнения в будущем. Никаких метании что делать дальше. Прежде всего я — человек Земли, студент ГАСа, та, что приняла Кодекс. И вся моя пси-энергия, темная энергия, мысли, жизнь — все полностью я отдам для защиты своего мира. До последнего вздоха. До тех пор, пока меня не заберет Хаос. Или мы, Стражи, не уничтожим его.

Через пару дней у нас начались бесконечные занятия и тренировки. Стало понятно, что до этого нас просто жалели, а вот теперь — взялись по полной программе. Утром и вечером — полосы препятствий, спаринги, любимый мной бег. Днем — уроки по концентрации, рунам, эликсирам, истории, бестиарию, политике и государственной организации.

Моника, неожиданно для меня и себя, увлеклась рунологией. Мартин быстро стал любимым ассистентом Фуко. Аделаида хвостом начала бегать за Сантаной. И не всегда я понимала, какую часть в ее немом обожании занимал восторг перед умениями ритора, а какую — интерес к его неординарной личности самого. Увы, сам Хог относился к девушке заботливо, но без привкуса мужского внимания. Надеюсь, со временем ее неопределенная привязанность перерастет в обычное уважение к учителю.

Домик Пьюнжиков недели две оставался закрытым пока не приехал новый садовник. Кукла давно стала неотъемлемой частью девочки, а саму Лири вряд ли отпустил с безопасниками ее отец, так что скорее всего они уехали всей семьей. Иногда, проходя мимо их забора, увитого зеленым плющем я думала, что обязательно когда-нибудь увижу маленькую мисс «Сильный Характер», но точно не представляла насколько уже близка наша встреча.

Эпилог

— Они оба мне нужны, ситуация предельно опасна, — Пинто хлопнул на стол претора лист с грозным государственным гербом наверху. — Трое наших людей исчезли там один за другим.