Любовники по наследству - Анна Малышева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я на минутку…
На нее никто не обратил внимания, и меньше всех – Илья, которому, во всяком случае, было известно, что приближается назначенный час. Она снова поразилась его выдержке и актерским талантам, глядя, как он, забыв, по-видимому, обо всем на свете, кроме игры, требует у Вадима прикупа.
Она поднялась из-за стола, прошла на кухню, бросилась к окну. Здесь белый «Москвич», здесь! Она рванула на себя дверцы шкафчика. И остолбенела. Перед ней красовалось с десяток совершенно одинаковых банок – жестяных, расписанных красными цветами…
«Черт бы взял и меня и горничную!» – в отчаянии подумала она. – «Она что же, обалдела?! Вот эта? Нет, черт… Горох. Рис. Эта? Вообще пустая… Вот! Вот манка!»
Отыскав, наконец, нужную банку, запустила пальцы в крупу и принялась там шарить. Пальцы нащупали кольцо от связки ключей. Она вытянула ключи и отряхнула их от манки.
«Слава Богу, хоть пометки сохранились!» – подумала она, разглядывая ключи.
Она посмотрела на часы. «Пора! Девять ровно!» Взяла ключи и стараясь производить как можно меньше шума и прислушиваясь в то же время к звукам, раздававшимся в столовой, отперла замки. Распахнула дверь. На площадке стояли двое мужчин: один – лет за сорок, другой – помоложе, щуплый, с роскошными кустистыми бровями.
Она, конечно, ожидала увидеть кого-то, но все же отшатнулась. Потом отступила с порога.
– Проходите, – сказала она шепотом.
– Постойте у двери, – попросил ее таким же шепотом тот, что был постарше.
Женщина замерла.
– Я хочу уйти, – решилась она напомнить.
– Постойте у двери немного, – попросил ее опять тот, что был постарше. – Не годится, чтобы она нараспашку была… Мы немного пошумим…
Марина застыла, а они прошли через кухню и исчезли в коридоре. Она ждала. «Вот еще шаг, еще… Они в столовой!»
Выстрел! Еще один! Еще! Три выстрела, почти без перерывов. Тишина. Ноги не держали ее.
Она распахнула дверь на лестницу и бегом бросилась вниз, цепляясь за перила. «Три выстрела… – стучало у нее в голове. – Но почему только три? Сергей, Семен Федорович, Ваня… А Вадим? Кто остался жив? А если стреляли не они? Если стрелял Вадим – в них?»
Ей показалось, что она спускалась по лестнице целую вечность. Наконец, открыла дверь подъезда. На нее пахнуло свежим, вольным воздухом. Опьянев от этого воздуха, от страха и от надежды, она бросилась к белому «Москвичу», который все так же мирно стоял под окнами.
– Это я, – сказала она первое, что пришло ей в голову, распахивая дверцу и плюхаясь на сиденье позади водителя. Водитель, плотный, лысоватый мужчина лет пятидесяти, изумленно оглянулся.
– Что значит – «я»? – спросил он.
– Я – Марина!
– Ну и что?
Марина оцепенела, глядя на него. А он вдруг разразился бранью:
– Вы чего тут уселись?! Ну-ка выходите!
– Извините, ради Бога…
Поняв, что обозналась, Марина попятилась, вылезая из машины.
– Извините…
– Нет уж, это вы извините!
Громогласный женский голос заставил ее обернуться. Позади стояла грузная женщина в ядовито-зеленом плаще и так же ядовито щурила на нее глаза.
– Что это вы делали в нашей машине?
– Я…
– Тогда ты объясни, что она делала в нашей машине?! – грозно обратилась разгневанная дама к мужу. Тот, сжавшись, сразу потеряв всю важность, пытался оправдаться:
– Да я ее первый раз… Да ты что, не видишь?! Она же рехнулась!
– Ах, она рехнулась?! – вскипела супруга. – Но я-то еще не рехнулась, слава Богу! И ты мне скажешь, что она делала в машине!
Марина тем временем проводила отступательные маневры, пока не оказалась вне пределов досягаемости. Тут она заметила то, от чего у нее перехватило дыхание. Из темно-зеленого джипа, стоявшего неподалеку, появилась сначала стройная, обтянутая блестящим чулком нога. Потом появилась обладательница ноги.
Серебристые волосы, светлый плащ, кукольное, нежное личико…
– Света! – Марина даже не поняла, каким чудом перенеслась к подруге на своих высоченных каблуках. Света схватила ее за руку и втащила в машину.
Они сидели рядом, и Марина никак не могла поверить, что все кончено. Она смотрела на Свету, а той, казалось, сейчас не было дела до Марины.
– Как там? – быстро спросила она.
– Наверху? Не знаю.
– Как не знаешь?
– Я убежала.
– Но ты открыла дверь?
– Ну да. Они вошли туда… Свет, было три выстрела, в столовой…
Света дернула головой.
– И кто убит? – севшим голосом спросила она.
– Не знаю…
– Я посмотрю… – Света высунулась было из машины, но Марина поймала ее за рукав.
– Стой! Ты что, пули захотела?!
– Оставь меня!
– Не сходи с ума… – зашептала Марина. – Что бы там ни было, его уже не спасти…
Света замерла, не глядя на нее.
– Это их машина? – Марина тем временем оглядывалась по сторонам. – Шикарно!
– Это моя… – мрачно ответила Света.
– А твой «вольво»?
– Он не мой… Мне его подарил Вадим…
– Ясно. А они на чем?
Света указала ей на серый «мерседес», стоявший у подъезда.
– А я думала, они на «Москвиче»… – Марина выглянула в окошко. – Ой, та баба его, кажется, бьет! Того мужика! Ты видела, как я к ним влетела?!
– Что это ты веселишься? – мрачнее прежнего спросила подруга.
– Не знаю… – протянула Марина, стараясь задушить в себе смех, который рвался наружу. – Нервы, наверное… А нам нельзя прямо сейчас уехать отсюда?
– Я хочу узнать…
– Что?
– Да все, черт возьми!
– Да ведь ты и так знаешь… – прошептала Марина. – Поедем, а?
– Нет, – отрезала Света. – Я подожду.
Михаил со своим напарником прошел по коридору, стараясь не производить шума, и распахнул дверь в столовую. В тот же миг Илья вскочил со своего места и всадил пулю в сидевшего рядом с ним Сергея. Тот упал на пол, не издав ни звука. Следующие два выстрела достались Ване и Семену Федоровичу. Потом наступила тишина. За столом больше никого не было.
– Ну, выходи, – сказал Михаил, направляя пистолет на зеленую, свисающую до пола скатерть.
Скатерть не отвечала.
– Ты решил там отсидеться? – усмехнулся Михаил. – Ладно, посиди еще…
Илья обошел стол и встал рядом с Михаилом. Он вопросительно посмотрел на него. Тот покачал головой и снова обратился к столу:
– Ты меня не узнал? Не успел разглядеть?
Стол молчал.
– Значит, узнал, – заключил Михаил. – Молчишь, значит, узнал… Но ты лучше не молчи… Лучше скажи мне что-нибудь… На память… Я жду! – Выждав минуту, продолжал: – Не думал, что мы, в конце концов, тебя найдем? Знаешь, что тебя погубило? Часы!
– Это каким же образом? – вдруг подал признаки жизни стол.
– Простым… Нам описали твои великолепные часы… Один человек… Видишь, как оно бывает. Ты ради этих часов, можно сказать, душу продал. А они тебя продали…
– Ты все еще любишь красиво говорить, – отозвался стол.
– Дай хоть посмотреть на тебя, – отозвался Михаил. – На правах старого знакомого…
Стол, судя по всему, задумался.
– Дай взглянуть на твое лицо. – Михаил как будто просил. – Тогда я смогу сказать, изменился ты или нет.
Зеленая скатерть откинулась. Вадим выбрался из-под стола и встал перед ними. Его лицо раскраснелось, он дышал тяжело, стиснув зубы. Глаза блестели так, что было больно смотреть.
– Ну, вот он я, – сказал он, глядя на Михаила. – Любуйся.
– Не изменился, – заключил осмотр Михаил.
– Да и ты не слишком… Разве постарел немного… Что, жизнь не балует?
– Жизнь как жизнь, – ответил Михаил. – Не такая крутая, как у тебя. Знаешь, я принесу на днях цветов на твою могилу… Ты бы видел, какой мемориал мы отгрохали…
– Ну? Не поскупились?
– Да уж… Можешь быть доволен. Впрочем, второй раз такой могилы ты уже не удостоишься.
– Что так? – сощурился Вадим. – Или карманы опустели?
– Я бы для тебя, сам знаешь, ничего не пожалел… – отрезал Михаил. – Да только хоронить тебя буду не я…
– Н-да? – издевательски спросил Вадим. Он, казалось, оправился. Огляделся по сторонам. – Всех убили?
– Еще не всех.
– А этих-то за что?
– За компанию… Фараон ты наш…
– Почему фараон?
– А что, ты свое образование в Москве забыл? – усмехнулся Михаил. – Ведь ты же мне когда-то рассказывал, как хоронили в Египте фараонов. Говорил, что, когда фараон умирал, убивали всех его жен и слуг и клали вместе с ним в могилу. Чтобы ему на том свете не скучно было.
– Мне и на этом скучать не приходилось, – повел плечом Вадим. – Я бы еще пожил, честно говоря.
– А я, честно говоря, не дам.
– Экий ты стал… Несговорчивый… – процедил сквозь зубы Вадим.
Никто не успел заметить, откуда у него взялся пистолет. Он выстрелил только один раз – в Михаила. Второй раз выстрелить не успел – обрушился на стол с дырой посреди лба, увлекая за собой деньги, карты и недопитые рюмки с коньяком.
Илья с напарником бросились к Михаилу. Тот стоял бледный, зажимая простреленную выше локтя левую руку.
