Если движется небо (СИ) - Духовникова Евгения

Может, это вообще не человек, а киборг? Или чужой, принявший человеческий облик? Нет, ерунда, на такое даже миноры не способны... Или способны?

– Я предвидел, что что-то пойдёт не так, – продолжал Винсент. – поэтому решил лично проследить за всем. Кстати, сердце у миноров есть. Правда, находится не там и называется по-другому. Вот только миноры давно научились выключать эмоции при принятии жизненно важных решений. Надеюсь, и человечество когда-нибудь тоже придёт к этому.

– Так вот почему ты подал в отставку, Винс, – скрипя зубами от ярости, прорычал Алан. – Теперь мне всё ясно. Я-то наивно полагал, что ты просто предпочёл бизнес лиловому мундиру. А ты, оказывается, предатель!

Рассмеявшись, Винсент снял пистолет с предохранителя.

– Ждёшь, что я буду оправдываться? Жаждешь пафосных речей? Увы, дружище. Их не будет.

– Не будет, – согласился Артано и бросился на Винсента.

Выстрел догнал его в прыжке, но и Артано своей цели достиг: обездвижил врага, упав на него и придавив своим телом. Этого оказалось достаточно, чтобы Алан успел выбить пистолет из рук бывшего коллеги. Правда, удар по большей части пришёлся не на оружие, а на висок и теменную кость Винсента.

– Фелис, прости, – прохрипел Артано. Его глаза стремительно мутнели. – Но я не мог иначе.

– Артано... – девушка бросилась к нему. – Как же так...

– Йоши была на Люцерне, когда планета... – его слова прервал хриплый стон. – А без неё весь этот мир не стоит и гроша. Я лишь об одном жалею: что не успел сказать ей раньше... Что она так и не услышала этих слов... А ведь они были так нужны... Так... необходимы...

– Артано, пожалуйста... – пролепетала Фелис.

– Увы, это понимаешь только под конец. Фелис... Фе...лис... – он выдавил кривоватую улыбку. – Лис. Я рад, что мы были друзьями.

Размазывая слёзы, Фелис – или теперь уже Лис? – взяла его за руку.

– Артано, не сдавайся, держись... Кто-нибудь, помогите!.. Артано, не смей, слышишь, не смей!

– Нет, – он дёрнул головой, скривив губы в совершенно неуместной сейчас усмешке. – Не хочу. Мир – это прежде всего люди. Друзья и близкие. А теперь... Что у нас осталось, кроме горечи воспоминаний? Даже руин – и тех нет... Я не хочу, правда. Я не настолько сильный... как ты.

Глава последняя

– Холодно, – в который раз пожаловался Лейф. Он благоразумно выставил минимальные настройки на системе жизнеобеспечения – экономил энергию, и в результате на борту было всего пять градусов. Хорошо ещё, со знаком плюс.

– И одиноко, – добавил он после паузы. – Меня пугает их молчание.

– Нужно быть терпеливым, – в который раз повторила Акиита-ину. – Настроить портал – нетривиальная задача. Это сложная работа и она требует времени.

– У них была уйма времени! – недовольно воскликнул Лейф. – Мы вышли из нуль-перехода с огромной погрешностью! Я скорее поверю, что у них вообще не получилось отыскать "А-один". Или... – он запнулся. – Или они вообще меня предали. Наплели мне с три короба, а сами...

– Ты не должен так дурно думать о братьях-по-разуму, – попыталась усовестить его читтана. – Ты должен учиться доверять своим ближним.

– Да-а?! А почему я не могу сдвинуться с места? Почему связи нет? Может, они передумали и решили не рисковать? – он хохотнул.

– Не забывай, для открытия портала нужны точные координаты. Вероятно, силовое поле необходимо, чтобы зафиксировать корабль в пространстве.

– Они, что, хотят навести портал прямо на корабль? Но ведь на борту – вы!

Читтана хотела ответить, но внезапно в динамиках раздался голос Алана.

– Лейф, ты жив? Слышишь нас?

– Господин Рок? – он опрометью бросился к микрофону. – Это вы? Где вы?

– Лейф, всё в порядке? – это был голос Рамель. – У нас хорошие новости: похоже, мы сможем отправить тебя домой.

Лейф уловил тень сомнения в её словах.

– "Похоже" или "точно"? – пытливо переспросил он.

Несколько секунд динамики молчали; мальчику даже почудилось, что он слышит на заднем плане ожесточённую перепалку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сможем, не сомневайся, – наконец сказала альбина. – Скажу как есть: мне не очень нравится одна циферка, но на благополучное открытие портала и на его стабильность она вроде бы не влияет. Мне бы поковыряться подольше, я бы разобралась, в чём дело, – да время поджимает. Господин Рок меня торопит, – на заднем плане послышался глухой удар, – да я и сама прекрасно понимаю, что тянуть не стоит... Мы сейчас пришлём катер за читтаной.

– Лейф.

А это – Фелис.

– Фелис! – он запнулся, почуяв неладное. – Что у тебя с голосом? Что-то случилось?..

– Всё в порядке, Лейф, – похоже, девушка с трудом подавила рыдания – а может, это динамик барахлил. – Кстати, я больше не Фелис. Теперь я Лис.

– Правда? – по голосу девушки Лейф понял, что долгожданное обретение ника её совсем не радует. – Когда это ты успела обзавестись новым именем?

– Так вышло, – а вот теперь она действительно всхлипнула – Лейф не ослышался.

– Для меня ты всё равно Фелис, – улыбнулся он, с удивлением отмечая, что глаза подозрительно защипало.

– Лейф, слушай меня внимательно, – микрофоном вновь завладела Рамель. – Портал откроется на две секунды. Ровно на две секунды, не больше. За это время ты должен успеть пройти в него. Мы сейчас пришлём тебе координаты – бортовой компьютер твоего катера сам рассчитает траекторию и скорость.

– Я понял, – Лейф с сожалением вздохнул. – Жаль, что мы больше не увидимся. Я бы хотел вас поблагодарить... и попрощаться.

– Лейф, на это нет времени, – вмешался в разговор Алан. – Приказ о твоей ликвидации всё ещё в силе. Ты должен пройти в портал до того, как они будут здесь. После этого мы уничтожим эту адскую машину. Я лично прослежу за этим.

– Хорошо бы, – мальчик принуждённо рассмеялся. – А то мне не хотелось бы в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что любимая горнолыжная трасса аннигилировала вместе с горами из-за того, что в наш мир случайно просочился какой-нибудь горе-турист.

На том конце линии послышался звонкий мелодичный смех, похожий на перезвон колокольчиков – Рамель.

– Увы, гарантировать не можем. Ведь параллельных миров не два, а гораздо больше.

– Лучше проследи, чтоб такую ерундовину не изобрели в твоём мире, – хмыкнул Алан. – А то, чего доброго, найдутся и у вас умельцы.

К счастью, аккумуляторы станции накопили достаточно энергии, чтобы активировать установку. Рамель не видела, как ожили исполинские валы, как электрическая дуга выгнулась рассерженной кошкой, которую согнали с нагретого места на мягкой постели, как сердечник мотора пришёл в движение, загудел, зарычал, раскручиваясь всё быстрее, пока не выдал требуемую скорость и сигнал об этом не поступил на центральный процессор... Рамель не видела этого воочию – но знала обо всём, что сейчас происходило в сложнейшем механизме, наблюдая за цифрами и графиками на проекторах и экранах. Предохранители были сняты. Один за другим загорались индикаторы готовности. Наконец, вспыхнул последний.

– Прощай, Лейфант, принц с планеты Монтана, – прошептала Лис. – И где бы ты ни был... будь счастлив.

Жаль, конечно, что им не дали нормально попрощаться.

– Прощай, человеческий сын, – проскрипела Акиита-ину. – Возвращайся в родное гнездо.

Лейф их не слышал: микрофоны были отключены.

– Ничего у вас не выйдет, – устало выплюнул Ля-фа. У него уже не было сил кричать. – И себя погубите, и всех нас заодно.

– Заткнись, минор, – цыкнул на него Алан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лишь Винсент ничего не сказал: он до сих пор был без сознания.

– Поехали, – Рамель нажала на пуск.

И в то время, как портал сшивал две соседних реальности, соединяя их сквозным переходом, мир сминался, рвался, крошился, рушился, кипел и плавился. По всем уровням материй и энергий – от грубого до тонкого, от приземлённого до астрального, от суетного до извечного небесные тела сталкивались друг с другом, звёзды превращались в сверхновые, чёрные дыры выворачивались наизнанку, ошмётки плазмы прожигали бреши в ткани бытия, а сама она расползалась по швам, тлела и вновь возрождалась, превращаясь во что-то совершенно немыслимое и в то же время оставаясь прежней. Бытие и небытие, материя и энергия, пространство и время смешивались в неистовом круговороте в безумный кварк-глюонный коктейль, становясь единым целым. Лишённый точки опоры, потерявший равновесие, мир летел в тартарары, умирал в агонии – и тут же воскресал вновь, и так до бесконечности. И сколько это продолжалось: доли мгновения, годы или тысячелетия, не мог сказать никто – ни Небеса альбинов, ни Великая Мать ликтиан, ни Пречистый Свет миноров, ни тем более незадачливые божки человечества.