Боевые псы Одиума - Роман Глушков

Когда Невидимка, превозмогая боль, выкарабкалась из подвагонного пространства, в ангаре уже не слышалось ни грохота, ни выстрелов. Лишь где-то на месте крушения станции что-то потрескивало да лязгало. Данн, который мог бы не раз подстрелить Одиннадцатую, пока она елозила под дрезиной, тоже почему-то не пытался продолжать борьбу. Складывалось впечатление, что Невидимка была единственной, кто выжил в «Аквамарине» после катастрофы.

Держась за больной бок и срываясь на кашель почти на каждом вдохе, злоумышленница обогнула дрезину и осторожно выглянула из-за нее, желая проверить, что же случилось с Айзеком.

Данн катался по полу, не выпуская пистолета и закрыв глаза окровавленными кулаками. Рядом валялись разбитые вдребезги и также перепачканные в крови очки-сканер. Не зная, в чем дело, можно было подумать, что полковник вдруг решил застрелиться, но в последний миг испугался, отдернул голову и по неосторожности ослепил себя вспышкой от выстрела. В действительности всему виной был брошенный Невидимкой дарт-шокер, угодивший Айзеку точно в маску, осколки которой и лишили его зрения.

Окончательно лишили или нет, Одиннадцатую совершенно не волновало. Полагая, что ослепший полковник будет стрелять на любой подозрительный звук, Невидимка подобрала автомат и крадущейся походкой приблизилась к Данну.

Рот у находившегося в шоке полковника был открыт, однако ни криков, ни стонов Айзек не издавал. Лишь невнятный хрип давал понять, насколько невыносима терзающая Данна боль. Настолько невыносима, что он даже забыл о ранившей его противнице, которая находилась в этот момент где-то поблизости.

Невидимка могла бы о многом сказать сейчас Данну, но промолчала и предоставила слово своему оружию. Получив в грудь короткую очередь, Айзек захрипел сильнее, выгнулся в конвульсии, после чего выронил пистолет и обмяк. На залитом кровью лице полковника невозможно было прочесть никаких эмоций. Поэтому не исключено, что в последние мгновения своей жизни он был даже рад тому, что нашелся-таки человек, который освободил его от опостылевшей повинности повелителя призраков.

Невидимка бросила последний взгляд на мертвого врага, нажала на его «сковороде» кнопку отмены всех адресованных превенторам приказов и кинулась на поиски Бунтаря. Его подозрительное молчание наводило девушку на очень нехорошие мысли…

Когда Одиннадцатая отыскала друга в разбросанных у ворот обломках, покалеченный Бунтарь уже пришел в себя и, лежа на спине, рылся дрожащими руками в рюкзачке. Невидимке хватило пары секунд, чтобы определить, насколько пострадал Первый, да и его мертвенно-бледное и покрытое потом лицо тоже говорило о многом.

Прежде чем броситься на помощь товарищу, девушка осмотрелась, проверяя, подчинились ли превенторы отданной с пульта Айзека команде, и, не выявив близкой угрозы (осмотреть весь ангар мешала поднятая в воздух пыль), опустилась на колени перед Бунтарем.

– Как ты? – взволнованно спросила Одиннадцатая, с ужасом глядя на перебитые ноги Первого. Сейчас она была готова забыть о своих сломанных ребрах, если бы те не напоминали о себе резкой болью и кашлем. Хотя что это была на самом деле за боль в сравнении со страданиями Бунтаря.

– Где Данн? – со стоном поинтересовался в ответ Первый. Он оставил вопрос подруги без ответа, но ей и так было ясно, что дела плохи.

– Данн мертв, – сообщила Одиннадцатая, морщась и от очередного болевого прострела в боку, и от невозможности облегчить Первому страдания. – Я приказала этим уродам остановиться. Что делать теперь?

– Все правильно. Ты молодец… – Губы Бунтаря тронула еле заметная улыбка. Он наконец-то нашел то, что искал в рюкзачке. Это была «сковорода». – Беги, заводи… дрезину!

– Но!..

– Не спорь! – сурово проронил превентор. Было заметно, что гнев и волнение отнимают у него много сил, и подруга тут же примолкла. – Беги и заводи!.. А я… займусь воротами… – Он кивнул на будку с пультом, что находилась всего в нескольких шагах от них. – Только подтащи меня туда… а я разберусь… И ты разберешься – это ведь дрезина, а не геликоптер… Шевелись!

До крови прикусив губу, Невидимка ухватила Бунтаря под мышки и поволокла к будке. Там девушка усадила стонущего от боли товарища спиной к стене, после чего Первый обшарил пульт и с удовлетворением отметил, что без проблем дотягивается до всех кнопок и переключателей, которых, впрочем, здесь имелось не так уж много.

– Держи! – Первый протянул подруге рюкзачок, набитый похищенными из «Гелиополя» документами. Вытащенную «сковороду» Бунтарь, однако, оставил себе, прижав к груди, словно бесценное сокровище. – И как заведешь дрезину… уезжай! Это приказ! Помни: мы поклялись закончить это дело любой ценой! Доедешь до порта, а там как-нибудь разберешься… Держи сумку, кому говорят! И прощай!.. Я люблю тебя и любил еще до того, как встретил. Не знаю, как такое возможно, но… это правда…

– Я… я… – Невидимка задыхалась, но на сей раз не от боли в ребрах, а от окончательного осознания жестокой реальности. Она топталась на месте и не решалась взять у Бунтаря этот проклятый рюкзачок.

– Беги!!! – набрав в грудь воздуха, рявкнул Бунтарь. На его бледном лице выступили багровые пятна – настолько тяжело дался Первому этот последний нелегкий приказ.

Крик разозленного друга возымел на Невидимку действие и вывел ее из ступора. Сама не своя от шока и волнения, она взяла из дрожащих рук Бунтаря рюкзачок и, втянув голову в плечи, побежала к погрузочной площадке. Эмоции Одиннадцатой наконец-то перехлестнули через край, и когда она добралась до дрезины, то уже не сдерживаясь рыдала в голос. Однако при этом ни на миг не забывала о том, что ей нужно делать…

– Ты справишься, милая. Непременно справишься… – твердил без умолку Бунтарь. Постоянный разговор с самим собой помогал Первому игнорировать боль и сосредоточиться на работе. – Не может быть, чтобы ты не разобралась с этой штукой… И я разберусь… Всего делов-то: открыть ворота… Раз, два и готово…

Действительно, ничего сложного в этом не оказалось. Пульт был также защищен ультрапротектором, чьи сканеры опознали Бунтаря как сотрудника службы местных перевозок. Все, что потребовалось затем, это ударить по разблокированной большой красной кнопке.

В ангаре прозвучала короткая предупредительная сирена, следом за ней послышался гул электродвигателей, и огромные створы начали неторопливо раздвигаться. Бунтарь, которому из его положения была видна лишь верхушка ворот, облегченно вздохнул. Ему было невдомек, что находилось за ангарными воротами. Вполне возможно, что там давно стоял заслон охраны и ни о каком бегстве нельзя уже вести речь. Однако Первый верил, что у подруги все получится и ей повезет убраться отсюда живой.

Эта вера и придавала Бунтарю силы. Подтягиваясь на руках, он выполз из будки и уселся у ее входа, притулившись к косяку. Посмотрев в сторону погрузочной площадки, он увидел, как Невидимка деловито копошится в кабине дрезины, периодически оглядываясь на входные двери. Через них с минуты на минуту в ангар должны были вернуться каратели и охрана. Несомненно, после всего, что здесь творилось, Холт затребует у Данна доклад. Которого, естественно, не дождется и начнет действовать по обычному плану, безо всяких выкрутасов вроде использования превенторов или десантирования штурмовой группы с крыши.

– Давай, милая, не мешкай! – пробормотал Бунтарь, поторапливая подругу. – А я пока закрою проект «Контрабэллум». Теперь уже по-настоящему.

И положив себе на колени «сковороду», отдал через панель быстрых приказов команду «Все ко мне».

Ждать пришлось недолго. Трое превенторов прибежали практически сразу, возникнув перед Бунтарем своим коронным манером – прямо из воздуха. Несмотря на то, что сейчас Первый готовился к появлению бывших собратьев, это опять произошло неожиданно для него.

Пострадавшие в катастрофе подтянулись с небольшим запозданием. Следующий превентор явился, сильно хромая и с болтающейся, как плеть, сломанной рукой. На остальных Бунтарю было и вовсе жалко смотреть, пусть даже сам он выглядел не лучшим образом. Один бывший противник с перебитой ногой двигался, как заведенный: делал несколько неуклюжих шагов, затем его покалеченная конечность подкашивалась, он падал, с трудом поднимался и дальше все повторялось по-новой. За ним следовал его товарищ. Этот превентор лишился при крушении станции обеих ног и потому полз вперед на одних руках, повинуясь, как и все, общей ультразвуковой команде. Безногий двигался медленно, поскольку истекал кровью, и Бунтарь засомневался, что он вообще доберется до остальных. Но превентор добрался. Правда, как только он присоединился к группе, то сразу же уронил голову на бетон и больше не шевелился.

Из восьми превенторов, что оставались в живых на момент катастрофы, двое приказу не подчинились. Из чего Первый сделал вывод, что они мертвы (Бунтарь не знал об убитом Невидимкой телохранителе Данна, поэтому в действительности под обломками «Юнити-2» лежало лишь одно вражеское тело).