Пепел - Ники Сью

И тут в общем чате класса выскочило сообщение, они посыпались один за другим, заставляя мой телефон вибрировать. В бесконечных оповещениях я заметил свое имя и имя моей девушки. Не удержался, кликнул по экрану, а там эти фотки, которые мне Смирнова показывала. Кто уж их выслал, я не понял, но народ активно обсуждал, не стесняясь в выражениях. Как они только не обзывали Риту, какие только эпитеты не звучали.

– Капец, Вить, – шепнула Оля, вздыхая.

– Я ему морду разобью, – прошипел себе под нос, выходя из чата. Быстро нашел в контактах номер Раевского, позвонил ему, но вместо ответа получил сухое «абонент недоступен». Аким тоже был отключен, зато пошли гудки у Кирилла, и, спустя пару секунд, он даже соизволил ответить.

– Где вы, мать твою? – сходу прорычал я, ощущая, как по венам бежит кипяток. Все это неправда, убеждал себя, все эти фотографии липовые, моя Рита не могла – крутилось набатом в голове, она не такая.

– Скоро приедем, а что, Шест, о друзьях вспомнил?

– Я тебе рожу сломаю, понял! – повысил голос, не заметив, как в зале заглушили музыку, и все внимание было направлено на меня одного.

– Ты, Шест, мозги себе сломал, но мы слава богу их починили.

– Слушай, если у тебя ко мне какие-то счеты…

– Нет, братишка, все происходит добровольно, мы здесь развлекаемся, да, Риточка? – видимо, обратился он к Марго, а затем сбросил вызов.

Я подорвался с места, выскочил в коридор, не в силах успокоиться: внутри колотило, будто на спине завели моторчик. Опять начал набирать Рите, потом пацанам и так по кругу, однако теперь ответов не было. Проклятье! Только бы с ней все было в порядке, просил кого-то, сам не зная кого.

Головой я понимал, что это подставной фарс, Риту тупо заставили, возможно, пригрозили, но сердце неистово ныло, заливая ревностью легкие. Я готов был разнести зал, каждого встречного бить до крови, до мяса, пока не успокоюсь, пока не увижу Марго в целости и сохранности. Да только бить было некого.

Я словно попал в камеру пыток, оказавшись на электрическом стуле в полнейшей темноте. Минуты превратились в вечность, пока я нарезал круги вокруг парковки. Потом побежал в сторону маленького парка, там тоже стояла парочка машин, но безрезультатно. В итоге дошел до будки охранника и потребовал, чтобы мне показали камеры видеонаблюдения всей территории, почему-то казалось, парни не могли далеко уехать, тем более Раевский был поддатым.

Мужик сначала наотрез отказывался, но после тысячи рублей, которые я ему сунул в карман, резко стал податливым. Мы посмотрели с ним все зоны, благо камеры стояли практически везде, но тачки Акима не обнаружили. Потом я промотал на час назад и совершенно случайно наткнулся на момент, где Рита вышла вместе с пацанами, о чем-то разговаривая. Они не волокли ее силой, не приставляли к ее голове оружие, хотя это, конечно, совсем дикость. А на выходе из ресторана Миша даже дверь открыл, аля джентльмен. Я окончательно растерялся. И главное – мы разминулись буквально в несколько минут, потому что тачка матери выезжала с парковки вместе с геликом Акима, видимо, к тому моменту я уже ушел. Какой-то сюр, иного объяснения происходящему не было.

– Ой, а это не ваша машина? – воскликнул вдруг охранник. Я глянул на монитор – действительно, черный гелик Гедуева въехал на территорию ресторанного комплекса.

– Спасибо, – буркнул мужику, а сам выскочил из будки, помчавшись в сторону парковки. И как назло народ повалил из зала, видимо, подошло время запускать салют. Толпились они, правда, чуть поодаль от парковочной зоны, напротив центрального входа. Однако стоило только Акиму выйти из тачки в компании остальных парней, и они моментально привлекли к себе внимание.

Рита тоже вышла, я, как увидел ее, чуть не задохнулся, остановившись буквально в паре метров. Она поправила платье, которое немного сползло вперед, оголив больше положенного в области декольте, затем сказала что-то Раевскому. Тот расплылся в довольной улыбке и в ту же секунду наклонился, чмокнул мою Риту, мою любимую, мать его, Риту, в щеку.

Я как стоял, так и замер, переставая понимать происходящее. Горло обожгло, легкие словно сжались в спазме, кажется, я и не дышал вовсе. Находился в каком-то диком оцепенении. Каждый вдох отдавался болью, будто в меня вонзали кинжалы. Это же невозможно – крутилось в голове, но с глазами не поспоришь.

Рита кивнула Мише, затем наконец-то заметила меня. Взгляд ее всего лишь на долю секунды вспыхнул неподдельным страхом, мольбой, но также быстро погас, оставаясь пустым и безразличным. А может, у меня тупо начались галлюцинации, я окончательно запутался.

Сглотнув, двинулся навстречу Марго, убеждая себя, что сейчас все станет ясно, она расскажет, какого черта позволила Раевскому себя поцеловать, пусть и в щеку, и об этих проклятых фотках, да обо всем! А потом я всем им надеру задницы, заставлю на коленях просить прощения у Риты. Никому не позволю обижать ее, подставлять под удар, насмехаться над нашими чувствами.

Однако когда Романова остановился напротив, все слова растерялись, оставляя пустоту. Ну что я должен спросить? Что она должна ответить? Как нам, в конце концов, заговорить? А главное, Рита не выглядела жертвой, которую насильно куда-то утащили. Она абсолютно спокойно смотрела на меня, и взгляд у нее был не затравленным, никаких опухших от слез глаз.

За спиной послышались голоса ребят, что явно заметили нас, заметили Марго:

– Капец! Ну и дрянь!

– Бедный Витя.

– Вот же

– Бессовестная!

– Да чтоб ей пусто было!

Мне хотелось, чтобы все вокруг замолчали, но их фразы подобно плетям проходились по телу, задевая нервные окончания. Я напрягся, стиснув челюсть, не сводя глаз с Риты. Я ждал, искренне ждал, она сейчас улыбнется и скажет, что произошло недоразумение, кинется ко мне, пожалуется. Но Рита не кинулась, не улыбнулась, лишь единожды облизнула пересохшие губы.

– Тебя… – начал первым я, потому что стоять в звуках улюлюканья было уже невмоготу. Внутри тикал отсчет до взрыва, то остановки сердца. – Тебя обидели?

В ответ она качнула головой, оглянулась, явно зацепившись взглядом за Раевского.

– Ты… в порядке? – я не узнавал собственный голос, он казался мне незнакомым, чужим, надломленным.

– Да, – ответила Романова, спустя еще один вздох. Она скрепила перед собой руки в замок, словно пыталась отвлечься на что-то, на какие-то действия, только бы