Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики - Сидней Боундс

— Здесь Нэд Роулинг, — произнес удивительно тихий голос. — Почему ты изменил курс?

— Разве это важно? Я выполнил свое задание.

— Ты не сдал рапорт.

— Вот тебе и сдам. Я проведал одного их чужаков. Произошла милая, приятельская беседа. Потом мне позволил возвратиться домой. Я не знаю, какое влияние окажет мой визит на судьбу человечества. Конец.

— Что ты намерен делать дальше?

— Я же говорю, — возвратиться домой. Здесь мой дом.

— Лемнос?

— Лемнос.

— Дик, впусти меня в свой корабль. Поговорим десять минут… Прошу тебя, не откажи.

— Не откажу.

Через минуту от корабля Роулинга отделилась малая ракета и поравнялась с кораблем Миллера. Вооружившись терпением, Мюллер ждал. Роулинг вошел, снял космический шлем. Он был бледен, похудел и словно бы повзрослел. Другим сделалось выражение глаз. Мюллер и Роулинг довольно долго молча смотрели друг на друга. Потом Роулинг подошел и поздоровался, сжав локоть Мюллера.

— Я уже не надеялся увидеть тебя когда-нибудь, Дик, — произнес Роулинг. — Я только хотел… — и внезапно замолчал.

— Что? — спросил Мюллер.

— Я не чувствую этого! — выкрикнул Роулинг. — Не чувствую этого!

— Чего?

— Тебя, твоего поля. Смотри, я стою тут, перед тобой и не чувствую. Того отвращения, той боли, того отчаяния… оно больше не излучается.

— Чужак выпил все, — сказал Мюллер спокойно. — Меня не удивляет, что ты не чувствуешь. Душа уходила из меня. И мне ее не полностью вернули.

— О чем ты говоришь?

— Я чувствовал, как то существо высасывало все, что было во мне. Это, должно быть, только побочный эффект. Побочный продукт.

Роулинг медленно произнес:

— А ты знал об этом. Еще раньше, чем я сюда вошел?

— Сейчас это только подтвердилось.

— И, несмотря на это, ты собираешься вернуться в лабиринт. Зачем?

— Там мой дом.

— Твой дом — Земля. Для чего ты хочешь возвратиться на Лемнос? Ты исцелился.

— Да, — сказал Мюллер. — Счастливый конец моей печальной истории. Я снова могу общаться с людьми. Награда за то, что второй раз так благородно рисковал собой во имя блага человечества. Прекрасно! А человечество способно общаться со мной?

— Не высаживайся на Лемносе, Дик. Ты же ерунду говоришь. Меня послал за тобой Чарльз. Мы все очень гордимся тобой. Он тоже гордится тобой. С твоей стороны будет огромной ошибкой, если ты спрячешься на Лемносе.

— Возвращайся на свой корабль, Нэд, — ответил Мюллер.

— Я пойду с тобой в лабиринт, если ты так хочешь туда возвратиться.

— Если ты это сделаешь, то я убью тебя. Я хочу быть один, Нэд, неужели ты не понимаешь? Я выполнил задание. Последнее. Я свободен ото всех кошмаров и ухожу на пенсию. — Мюллер заставил себя улыбнуться. — Не набивайся мне в товарищи, Нэд. Я тебе доверяю, а ты хочешь меня предать. Все было случайностью. Теперь покинь мой корабль. Мы сказали друг другу все, что могли сказать, за исключением одного слова «прощай».

— Дик…

— Прощай Нэд. От моего имени поздравь Чарльза. И других.

— Не делай этого!

— На Лемносе есть что-то, чего я не хочу терять, — сказал Мюллер. — Я имею на это полное право. Поэтому держись подальше. Все держитесь подальше. Я узнал правду о людях Земли. Ну, ты уже идешь?

Роулинг слушал в молчании. Потом направился к люку. Когда он выходил, Мюллер сказал:

— Попрощайся со всеми от моего имени, Нэд. Я надеюсь, что ты последний человек, которого я вижу. От этого мне легче.

Роулинг исчез в люке.

Вскоре Мюллер запрограммировал корабль на гиперболическую орбиту с задержкой на двадцать минут, вошел в посадочную капсулу и приготовился к спуску на Лемнос. Спускался быстро, приземлился счастливо. Попал прямо в нужное место, на расстоянии двух километров от ворот лабиринта.

Высоко стоящее в небе солнце светило ясно.

Бодрыми шагами Мюллер направился в сторону лабиринта.

Он выполнил все, что от него требовали.

Сейчас он шел домой.

— Это его очередная поза, — возразил Боудмен. — Он выйдет оттуда.

— Скорее всего — не выйдет, — сказал Роулинг. — Он говорил серьезно.

— Ты стоял перед ним и ничего не чувствовал!

— Нет. Он уже не излучает.

— Он отдает себе в этом отчет?

— Да.

— В таком случае — выйдет, — сказал Боудмен. — Мы будем за ним наблюдать и, когда он попросит забрать его с Лемноса, прилетим за ним. Раньше или позже он захочет человеческого общества. Он пошел туда, чтобы все осмыслить и, наверное, считает, что лабиринт — самое подходящее для этого место. Он еще не готов окунуться в водоворот нормальной жизни. Дадим ему два года, три, четыре. Он выйдет оттуда. Зло, которое причинил ему один вид разумных существ, исправил другой вид. Дик снова сможет жить в обществе.

— Я не думаю, — произнес Роулинг тихо. — Не думаю, что это все не оставило никаких следов. Чарльз, он кажется мне не совсем человеческим… уже нет.

Боудмен рассмеялся:

— Хочешь пари? Ставлю пять к одному, что самое позднее через пять лет Мюллер выйдет из лабиринта.

— Хм…

— Значит, договорились.

Роулинг вышел из конторы Боудмена. Опускалась ночь. Он взошел на мост перед зданием. Через час он поужинает с любимой девушкой, ласковой и покорной, которой больше всего льстило, что она подруга знаменитого — Нэда Роулинга. Эта девушка умела слушать, умоляла, чтобы он рассказывал о своих подвигах, и очень серьезно кивала, когда он говорил о своих новых заданиях. Хороша была и в постели.

Роулинг, шагая по мосту, остановился и взглянул на звезды.

В небе искрились мириады светящихся точек. Лемнос и Бета Гидры IV, планеты, захваченные лучевиками, и все человеческие колонии, и даже невидимая, но реально существующая отчизна-галактика тех чужаков. Где-то там расположился на обширной равнине лабиринт, где-то был лес губчатых деревьев стометровой высоты, и на тысячах планет росли молодые города людей, а над некоторыми из них летали по орбитам капсулы, а в капсулах таилось что-то неизмеримо чуждое. На тысячах планет встревоженные люди боялись будущего. Среди грибообразных деревьев прогуливались грациозные немые, длиннорукие существа. В лабиринте обитал один… человек.

«Может быть, — подумал Роулинг, — я через год, через два проведаю Дика Мюллера».

Он знал, что еще не время строить планы. Неизвестно еще, как прореагируют лучевики, если вообще прореагируют, на то., что узнали от Ричарда Мюллера. Роль гидранов, усилия людей в своей самообороне, выход Мюллера из лабиринта — вот те тайны, которые надо раскрыть. Вдохновляла и, пожалуй, немного поражала Роулинга мысль, что он, скорее всего, доживет до разгадок этих тайн.