Последние ворота Тьмы - Алексей Ефимов

— Они не знали, куда лететь. Они ничего не знали о внешней Вселенной — о том, каков мир вне Мааналэйсы. А вот мы знаем. Так что, если доберемся до него — все наши проблемы будут решены.

— Ты думаешь, это так просто?

— Да. Я отвлеку тварь и постараюсь увести её подальше. Ты отнесешь наших зеленых друзей — я покажу, куда. И поможешь Маахису — я не знаю, что есть в здешней воде. Если у меня всё получится, это ничем вам не грозит.

— Но почему ты… — возмущенно начал Лэйми.

— Я самый ловкий из всех нас. Это очень просто.

Это действительно оказалось просто — по крайней мере, для тех, кто смотрел. Охэйо выскользнул наружу и принялся с дикими воплями кружиться вокруг твари, время от времени поливая её лучами лазера. Но он держался выше линии, на которую она могла выбрасывать свою жидкую смерть. Тварь явно понимала это и не пыталась «стрелять», только вертелась на месте. Тогда Охэйо пришлось изменить тактику — он опустился ниже линии «огня», но на безопасном расстоянии, — и тварь немедленно устремилась вперед, стараясь сократить дистанцию. Охэйо немного отлетел… потом ещё… и ещё…

Лэйми обхватил поперек живота не сопротивлявшегося, но страшно тяжелого Маахиса — тот весил, пожалуй, больше его самого — и, проскользнув над загаженной лестницей и огромными лужами желтой липкой слизи, окружавшими выход, облетел Ключ. Его целью был круглый островок диаметром всего метров в двадцать, — лишь немного больше, чем обычные прогалины между гигантскими деревьями. Он таился за пирамидой, с другой стороны от выхода: если бы не колоннада громадных стволов, они бы сразу увидели его.

Лэйми отпустил Маахиса, потом вернулся, чтобы перенести орков. Те с тоской смотрели на лазеры своих мертвых товарищей, но добраться до них не могли. От самих товарищей уже давно ничего не осталось.

Опустившись на краю островка, в яме между чудовищных корней, Лэйми начал руками разбрасывать мокрые опавшие листья. На глубине всего нескольких дюймов он наткнулся на ржавую сталь и заработал с удвоенной энергией. Остальные молча наблюдали за ним, не помогая, но и не пытаясь мешать.

Всего через минуту он расчистил внушительную квадратную крышку, вделанную в бетонную плиту. Непонятно было, как она открывалась — он не видел ни ручек, ни замка. Пока Лэйми искал их, рядом опустился Охэйо, торопливо оттирая бок какими-то мохнатыми листьями.

— Она в меня всё же попала, — отдышавшись, сказал он. — На самом деле у неё, наверное, тысячи глаз — они маленькие и скрыты между пластинами панциря, так что издали их не видно. Мне пришлось подняться над кронами, а потом нырять вниз, чтобы оторваться от неё. Тут кругом — только лес. Деревья такие большие, что не понять — есть тут холмы, или нет. А вход… — он босой ногой сгреб лесной мусор.

Сбоку от крышки в бетон была вделана ещё одна, маленькая, и Лэйми удалось её открыть — точнее, она просто рассыпалась ржавчиной. Под ней, в нише, был какой-то механизм, тоже весь проржавевший и крошившийся под пальцами. Охэйо даже не стал возиться с ним. Он улетел и почти сразу вернулся, таща за ремни два облепленных слизью лазера. Осторожно, чтобы не перемазаться, он отомкнул задние части их цилиндров — сверхпроводниковые аккумуляторы, тяжелые стальные банки длиной с ладонь.

— Они взрываются, — сказал он, — если повреждены обмотки. Надеюсь, что заряда хватит. Вообще-то там есть ещё пара штук…

Он засунул батареи поглубже в дыру, потом поднялся в воздух. Лэйми отлетел, орки и Маахис отошли сами. Охэйо выстрелил.

Взрыв был похож на короткое замыкание — слепящая электрическая вспышка рассыпалась веером искр и обломков. Крышку сорвало, вращаясь, она полетела далеко в сторону и плюхнулась в воду. Под ней был бетонный колодец глубиной метров в восемь, с узкой ржавой лестницей, сырой и душный; на его стенах цвела мохнатая, ядовито-желтая плесень. Она покрывала даже массивную стальную дверь на дне — к счастью, не запертую, но, чтобы повернуть штурвал и оторвать её от рамы, друзьям пришлось объединить усилия и прибегнуть не только к силе мышц, но и к той силе, что позволяла им парить в воздухе.

Дверь открылась с треском, в каскадах спадающей с косяков ржавчины. Неожиданно чистая квадратная комната за ней была залита холодным голубоватым светом. Её пол был шершавым, стены гладкими. В правой была вторая, плотно пригнанная дверь из блестящей, нетронутой стали, и, рядом с ней — уже знакомый им щиток контрольного устройства.

На сей раз Охэйо пришлось долго нажимать кнопки, то и дело сверяясь с книгой. Наконец, дверь отошла с мягким вздохом. Её ступенчатая боковина была толщиной дюймов в двенадцать, сама стена — не меньше сорока. За ней открылось круглое пустое пространство метров десяти в диаметре. Из прямоугольников на его стенах сочился тусклый красный свет. Воздух, выходивший оттуда, был жарким и очень сухим.

Войдя внутрь, Лэйми увидел шахту глубиной метров в пятидесят. Этажах в трех под ним была плоская, с чашеобразным углублением, верхушка поднимавшейся со дна круглой колонны четырех метров в диаметре. Углубление окружал венец острых, иглообразных шпилей. Лишь тогда Лэйми понял, что видит корабль.

Когда все вошли, Охэйо, с помощью другого щитка, закрыл и запер внешнюю дверь — не от какой-то угрозы, просто так всем им было спокойнее.

Дверь выходила на железный решетчатый балкон. К нему примыкала решетчатая же клетка отвесной лестницы — она вела вниз, ещё метров на двадцать, ко второму балкону. От него узкий мост шел к люку корабля, вовсе не огромного — всего тридцати метров в высоту. Из его основания — усеченного конуса диаметром метров в восемь — до двух третей высоты цилиндрической части поднималось пять шпилей Генератора Зеркала; в её середине был люк — круглая монолитная плита диаметром не больше метра. Охэйо запустил пальцы в щель под толстой пластиной сбоку от него, откинул её и с усилием сдвинул массивную рукоять; люк отошел внутрь с сухим вздохом. Он был толщиной дюймов в восемь.

Внутри была довольно просторная комната, залитая тем же холодным голубоватым светом. Её серые стены состояли из множества вогнутых дверок. Узкая лестница в центре вела наверх, упираясь в массивный круглый люк со штурвалом.

Верхнее помещёние оказалось раза в три меньше нижнего; его круглую стену разрезали пять узких, как щели, дверей. Третья комната, напротив, была самой обширной; свет в ней был белым, чистым и ярким. Вдоль её кольцевой стены шли вогнутые панели темных экранов, под ними был узкий пульт с многочисленными огоньками. Нагому Лэйми вдруг стало очень неуютно в таком окружении.