Истребитель закона - Василий Головачев

Хранители переглянулись.

– Что ты хочешь сказать? – поднял брови Никола Русый.

– Много и ничего, – хмуро ответил Иакинф. – Либо Соболев добрался до Знаний Бездн и стал игнорантом[48], выпав из-под влияния Материнской реальности, либо пробудился Безусловно Первый, и мы ощущаем его приближение.

В зале собора установилась тишина. Хранители слишком долго жили на Земле и слишком хорошо знали друг друга, чтобы спорить или доказывать недоказуемые вещи. Слова Иакинфа лишь заставили их сравнить свои ощущения со сделанным предположением.

– Если пробудился Первый, – сказал Матфей, – тем более надо помочь светлым силам здесь, в нашей реальности. Изменение неизбежно, так почему бы не попытаться хотя бы сгладить его последствия, колебания социума?

– Я тверд в своих убеждениях, – бросил Павел.

Матфей грустно улыбнулся.

– Твердое и крепкое – спутники смерти, нежное и мягкое – спутники жизни[49]. Ты выбираешь сейчас не между традицией и прогрессом, изменением и стабильностью, а между бытием и небытием, между жизнью и смертью.

– Чего ты хочешь, потрясатель традиций? – глянул на Матфея из-под седых бровей Никола Русый. – Зачем тебе наше благословение? Ведь ты все равно поступишь по-своему.

– Нельзя полностью уничтожить Тьму, но ее можно и нужно ограничить. Появление ликвидатора в Материнской реальности – это наступление Тьмы, наша помощь борцам с ликвидатором – это ее ограничение. И ничего сверх того.

– Как простым смертным удастся нейтрализовать Истребителя Закона, который представляет собой поле сознания вне личности и времени, а не живое существо?

– У них есть воля и есть желание восстановить Закон справедливости.

– Этого мало.

– У них есть синкэн-гата. И если им по следам Всемогущих удастся добраться до Соболева, которому стала доступна маха видья[50], возникнет возможность возрождения Первоначального Замысла Творца.

На лицах Хранителей промелькнули улыбки. Первоначальный Замысел был седой легендой Круга, но никому не хотелось разрушать эту легенду сомнениями.

– Делай, что сочтешь нужным, – сказал Никола Русый. – Мы не будем препятствовать. Но обязаны предупредить патриархат Круга.

Павел, который демонстративно отошел от всех, вдруг поклонился и исчез. Он не был согласен с решением Схода, но подчинялся ему. За ним по одному ушли остальные Хранители, остались только Матфей и Никола Русый.

– Ликвидатор стал слишком самостоятельным и не остановится на уничтожении Круга, – сказал Матфей тихо. – Он замахивается на абсолютную власть в реальности. В скором времени он примется за нас, и если ему удастся добраться до остальных Великих Вещей…

– Я знаю, – скорбно опустил уголки губ Никола Русый, в лице которого проступили черты Серафима Саровского, авешей которого он был. – Нового Изменения человечеству не пережить. Но и жить так, как мы жили до этого, нельзя. Нужен светлый выход. Хотелось бы верить, что появление Воина Закона справедливости, воплощения аватары, и есть выход. Удачи тебе.

И Матфей остался один.

Глава 34

РЯД ВОЛШЕБНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ МИЛОГО ЛИЦА

Преследователи норовили все время зайти справа, и пилоту то и дело приходилось маневрировать, чтобы не дать им подойти близко и в то же время лететь к цели – Троице-Лыковской церкви, где беглецы могли нырнуть в подземный лабиринт и пробраться к МИРу Ликозидов.

– Их осталось два, – крикнул пилот на ухо Василию. – Остальные отвалили. Попробую оторваться.

– Они встретят нас у церкви, – в другое ухо Василия пробурчал Самандар. – Рыков прекрасно знает, что нам некуда деться, кроме как уйти в МИРы Инсектов.

– Почему вы летите именно в Троице-Лыково? – напряг голосовые связки Юрьев, поглядывающий на притихшую в объятиях Стаса дочь. – Свет клином сошелся, что ли, на МИРе Ликозидов?

– Именно из него мы уходим в «розу», – ответил Василий.

– Тхабс должен работать из любого района реальности, не обязательно из определенной точки.

– Может быть, но я не умею им пользоваться.

– Формула предельно проста, но ее не объяснить словами. Тхабс должен перейти в интервал «разрешенной неизвестности», тогда вы сможете уходить в «розу» из любой точки пространства без боязни, что переход границы будет запеленгован.

– Я не знаю, как перевести тхабс в… этот ваш интервал, – с некоторым раздражением сказал Василий.

– Могу помочь. И тогда мы уйдем в «розу» прямо отсюда. Но для этого вы должны открыть мне ваше сознание и выйти вместе со мной в астрал, чтобы образовать виртуальный объем перевода.

Василий размышлял недолго.

– Согласен. Но вместе с нами выйдет и Вахид.

– Возражений нет. Включаемся и соединяем усилия, времени мало.

Трое Посвященных сосредоточились на вхождении в астрал и на какое-то время как бы выпали из потока бытия, унеслись в иные – многомерные края, чтобы обменяться знаниями и тут же вернуться обратно, уже с иным пониманием мира. Василий был потрясен открытием до глубины души, Самандар никак не выразил свои чувства, а Юрьев умело скрыл свое ликование: он узнал все, что хотел, и без особого труда, на что рассчитывать даже не смел.

– Ну что, экспериментируем? – сказал он.

– Оставьте оружие, – очнулась Мария. – Помните о преобразовании реальностей, в которые попадете.

– Она права. – Василий отложил автомат и пистолет, проследил, чтобы остальные сделали то же самое, пробормотал: – Боже, если ты есть, спаси мою душу, если она есть… Поехали!

И кабина вертолета опустела.

Пилот, обеспокоенный наступившей тишиной, оглянулся, выругался в изумлении, непроизвольно выпуская штурвал из рук, так что винтокрылая машина нырнула и пошла боком, зажмурился, помотал головой, ущипнул себя и перекрестился. Но наваждение не проходило: от тех, кого он спасал от погони, осталось в кабине только оружие…

Первой мыслью Василия было: не получилось!

Они все так же стояли в тесной кабине вертолета, вертолет все так же мчался вперед над городом, лавируя между высотными зданиями, но затем стало ясно, что ситуация изменилась.

Во-первых, в кабине отсутствовал пилот!

Во-вторых, исчезли преследующие беглецов вертолеты.

В-третьих, небо над городом было не голубое, а белое, перечеркнутое серебристой светящейся полосой.

А в-четвертых, город под машиной Москвой назвать было трудно.

Василий осознал это за секунды, хотел обратить внимание остальных на отсутствие пилота, в этот момент вертолет завис над плоской крышей одного из зданий, превратился в миллион легких пушистых нитей и растаял. Люди выпали с высоты двух метров на белую и твердую, как керамика, крышу здания, но сгруппировались и удержались на ногах, хотя в себя пришли не сразу. И все пятеро, включая Стаса и Марию, первым делом ощупали своей чувственной сферой окружающее пространство. Мысленное сканирование мира вокруг стало для каждого из мужчин уже не привычкой, а инстинктом, и даже Стас, воспитанный старшим Котовым в духе воина, постигший значение санго – трех уровней подготовки: тело, понимание, дух, – без усилий выходил в астрал и просеивал излучение материальных предметов, научившись отмечать очаги опасности. Для Марии же, впитавшей в себя знания Светлады, ощупывание мира вокруг стало естественной потребностью.