Воспоминания о Рамане Махарши. Встречи, приводящие к трансформации - Дэвид Годман

Суббалакшми Амма

Днем во время нашего первого визита мы взяли кешью и сладости как подношение Бхагавану и пошли в ашрам. Войдя в холл, мы положили подношение на скамеечку перед ним и сели. Корова Лакшми, которая как раз лежала рядом с диваном Бхагавана, поднялась и начала жевать наше драгоценное подношение. Бхагаван посмотрел на нее и ничего не сказал. Его помощник, Мадхава Свами, даже не взглянул на это.

Мы подумали, что было бы непочтительно тревожить корову, но вскоре меня это вывело из себя и я воскликнула: «Уберите корову!»

Мадхава Свами ответил наивно: «Почему? Я думал, вы положили эти сладости для Лакшми![183]»

Н. Н. Раджан

Однажды я принес еду в большом открытом сосуде. Корова Лакшми подошла сзади и начала есть из него. Я не заметил этого.

Бхагаван сказал: «Хватит, Лакшми, хватит! Оставь немного для нас».

С этими словами он дал ей еще еды и отослал прочь. Помощник посмеялся надо мной и пожурил за невнимательность. Но Бхагаван, с присущим ему милосердием, сказал: «Почему ты обвиняешь его? Бедняга, он слишком наивен, чтобы замечать все это».

Так я получил от своего Учителя справку о том, что я наивен. Что мне еще нужно в этой жизни[184]?

Сури Нагамма

Одним январским утром 1947 г. корова Лакшми вбежала в холл. Ее ноги, туловище и хвост были измазаны в грязи. Из ее носа текла кровь, вокруг шеи болтался обрывок веревки. Она направилась прямиком к дивану, на котором сидел Бхагаван. Помощники с отвращением заговорили о том, что она пришла вся в грязи.

Однако Бхагаван сказал с любовью: «Пусть идет сюда. Пусть идет сюда. Какая разница, в каком виде она пришла?» И, обращаясь к корове, сказал: «Иди сюда, моя дорогая. Иди ко мне».

С этими словами он провел рукой по ее телу, похлопал по шее и, глядя на ее морду, сказал: «Что такое? У нее течет кровь!»

Один из помощников сказал: «Ей недавно продели веревку через ноздри».

«Ого? Так вот в чем дело. Поэтому она пришла сюда жаловаться. Думаете, ей не больно? Не в силах терпеть боль, она прибежала ко мне жаловаться, даже не омывшись. Что же делать? Дайте ей немного иддли или еще чего-нибудь», – сказал Бхагаван, сострадая ее беде.

Помощники дали ей бананов и выпроводили.

Я пошла в кухню, принесла иддли и дала их ей. Она удовлетворилась этим и ушла на свое обычное место.

Когда все мы вернулись в холл и расселись, Бхагаван, глядя на помощников, заметил: «Разве вы не приходите ко мне рассказывать о своих несчастьях? Она поступила точно так же. Почему же вы раздражаетесь на нее из-за того, что она пришла сюда в грязи? Когда у нас беда, разве мы думаем о том, в порядке ли наша одежда, расчесаны ли как следует волосы? [185]»

Кришна Бхикшу

Однажды корова Лакшми вошла в холл. Она пошла прямиком к Бхагавану, положила голову на его плечо и заплакала. Бхагаван сидел очень тихо и нежно гладил ее по голове.

«Почему ты так печалишься? – прошептал он ей на ухо. – Кто тебя обидел? Не грусти, моя дорогая, перестань плакать. Я здесь, я тебе помогу».

Лакшми перестала плакать, несколько раз лизнула Бхагавана и, успокоенная, ушла[186].

Аннамалай Свами

Каждый раз, когда Лакшми приходила на даршан, она шла очень быстро, не замечая никого на своем пути. Преданные сами должны были решать, хотят они отойти с дороги или быть раздавленными коровой. Дойдя до дивана Бхагавана, она часто вставала перед Бхагаваном и клала голову ему на стопы. Если она подходила ближе, он нежно гладил ее голову и шею. Часто они находились так близко друг от друга, что слюна Лакшми капала на Бхагавана. Если в ашраме подавали что-нибудь особенное, Бхагаван давал ей эту еду прямо в холле. Я видел, как он дает ей иддли, паясам и вадай – на банановом листе, как человеку. Иногда он относил еду прямо в коровник и кормил ее там.

Один раз, когда в ашраме было очень мало травы, Бхагаван заметил, что Лакшми не хватает еды. В тот день в столовой он отказался есть то, что ему подали. Вместо этого он попросил помощников отдать его порцию Лакшми. Когда об этом странном поступке узнали люди, работавшие в коровнике, они поняли, что Бхагаван таким неявным образом протестует против плохого обращения с Лакшми.

С рынка принесли немного корма, и оба – Бхагаван и Лакшми – снова могли нормально питаться.

Все знают, что Лакшми часто рожала телят на день рождения Бхагавана. Я однажды видел одного из этих телят, совершенно белого. Он сидел в холле перед Бхагаваном и из-за своего цвета и позы выглядел в точности как Нанди – бык, на котором ездил Шива. В то время Бхагаван сидел на шкуре тигра, олененок Валли сидел рядом, перед диваном в угольной печке горел огонь, рядом была серебряная кобра, которую использовали как подставку для благовоний. Когда Бхагаван сидел в своем холле со всеми этими атрибутами Шивы, казалось, будто ты вдруг оказался на Кайласе – горе в Гималаях, где, согласно мифам, живет Господь Шива[187].

Когда в 1930-х гг. ашраму дарили других коров, было решено построить для них нормальный коровник.

Бхагаван

После того как Лакшми осталась здесь, преданные из разных мест стали приводить сюда коров и оставлять их. Загон для скота становился все больше. Вначале они были просто привязаны в разных местах под навесом из тростника. Когда сюда приехал судья Салем Сундарам Чети, он решил построить коровник и назначил благоприятное время для закладки первого камня. Через полчаса после назначенного времени, когда все уже было подготовлено, Лакшми сорвалась со своей привязи и прибежала ко мне, словно хотела сказать мне, что для нее строят дом и я должен быть там. Когда я встал, она отвела меня на это место. Она сделала то же самое, когда пришло время для церемонии новоселья. Она каким-то образом всё понимала. Какая умница! [188]»

Кто-то пожертвовал 500 рупий – достаточную сумму для того, чтобы построить небольшой коровник. В этот момент Бхагаван вмешался очень необычным образом.

Аннамалай Свами

Чиннасвами договорился с местным каменщиком, что он построит небольшой коровник и это будет стоить не более 500 рупий. Бхагаван хотел коровник по-больше…

Примерно в десять часов утра, до начала строительства, Чиннасвами организовал небольшую церемонию закладки фундамента этого маленького коровника[189]. Когда все ушли, Бхагаван отвел меня в сторону и сказал, что план необходимо изменить.

«В следующие несколько лет сюда придет много коров, – сказал он. – Даже если мы построим большой коровник, здесь будет столько коров, что часть из них придется держать снаружи. Мы должны построить коровник побольше, и строительством должен руководить ты, а не этот каменщик».