Совушка ее величества - Елена Кароль

– Да.

– Не прощаюсь…

Лорд ушел. И лишь когда за ним закрылась дверь, королева смогла выдохнуть. Казалось бы, так просто – взять и запретить, потребовать абсолютного подчинения, но… Но она не смогла. Именно этим двоим она приказывать не могла, а могла лишь просить и надеяться на то, что они выполнят ее просьбу. Жестокую, но такую необходимую.

Шэт!

Не удержавшись и через секретаря отложив две последующие, не очень значимые встречи, Амидайла одним взмахом руки создала портал и вышла из него в комнате своего любимого и такого несносного дракона.

– Калахем…

– Ами? – Дракон что-то чертил в тетради за рабочим столом, но стоило в комнате появиться его ненаглядной, да еще и с нервно подрагивающими губами, как тетрадь была забыта, а все исследования отброшены до лучших времен. – Золотко, что случилось? Тихо-тихо… иди ко мне.

– Калахем… – Шаг, второй… и у нее остаются силы лишь на то, чтобы рухнуть дракону на колени и уткнуться носом ему в шею, крепко обняв за плечи подрагивающими пальцами. – Калахем… Ты… Я…

– Да? – Не совсем понимая, что происходит, но чувствуя, что любимой плохо, причем не физически, а морально, дракон не торопился давить, зная, что она вскоре успокоится и все расскажет сама.

И действительно, прошло всего несколько минут, как королева взяла себя в руки, чуть отстранилась и, посмотрев озадаченному дракону прямо в глаза, твердо заявила:

– Я хочу от тебя ребенка. И не искусственного, а того, которого рожу сама. Где сейчас твоя мать?

Глава 37

Моему дневному сну не посмел помешать ни один смертный, так что к шести вечера я была идеально выспавшейся и уже буквально предвкушала момент начала бала, а больше всего не начала, а девяти часов, когда можно будет плюнуть на все условности и обнять самого любимого мужчину на свете.

Ужин я проглотила, не сильно рассматривая, потому что ощутимо проголодалась без обеда, после чуть ополоснулась в местной шикарной ванне, чтобы проснуться окончательно, а затем поступила в абсолютное и безоговорочное владение Яниты.

Сначала мы надели платье, от которого я была в полном восторге – нежно-голубое, оно переливалось на свету и при различном освещении меняло оттенок с серебра до лазури. Жесткий лиф был расшит мелким бисером, причем четко в тон моему сапфировому гарнитуру, подаренному ба. Рукавов у этого платья не имелось, так что плечи и вся верхняя часть груди были открыты, и держалось оно лишь за счет тугой шнуровки на спине. Подол платья свободно струился по ногам, но когда ястреб кружил меня в вальсе (дома я, разумеется, успела примерить наряд и даже немного потанцевать в нем), то становилось понятно – юбка очень широкая и состоит как минимум из трех слоев различной по своей структуре и цвету ткани: ярко-синий нижний слой, полупрозрачный серебряный средний и почти невесомый нежно-голубой верхний.

Когда я поинтересовалась, а не слишком ли это смело для местного высшего общества, то получила заверения, что нет, не слишком, но лишь для этой уникальной ночи. И вообще, мои идеальные плечи грех прятать под одеждой и пусть все остальные завидуют.

Удивительно было услышать подобные слова от такого собственника и ревнивца, как Юмирай, но я не нашла в его словах подвоха и просто согласилась. А может, он и правда захотел в кои-то веки утереть нос всем остальным и показать, что я уникальна не только внутри и своей родословной, но и внешними данными.

Кстати, да, неплохо…

Внимательно рассматривая себя в зеркале после того, как Янита закончила наносить последние штрихи, я отметила и огромные благодаря грамотному макияжу, выразительные синие глаза (синими они стали стараниями ба), и тонкие идеальные брови, и изящные скулы, и аппетитные розовые пухлые губы. Волосы были уложены в высокую прическу с милыми нежными кудряшками, несколько локонов игриво падали на плечи, и в целом я выглядела безумно притягательно даже для себя самой.

Завершал образ дорогой гарнитур с сапфирами: ожерелье, закрывающее чуть ли не половину обнаженного участка груди, серьги и браслет. Кроме всего прочего имелось и кольцо с диадемой, но их сегодня я надевать не стала – на балу будет лишь одна королева, Амидайла, а кольцо у меня на пальце уже есть – обручальное. Кстати, тоже с сапфирами, так что все в тон. Еще одно кольцо было в разы проще – всего лишь тонкое колечко из серебра с одним-единственным камушком-стразом, но это уже была необходимость. Колечко мне презентовала лично ее величество, и оно являлось ни много ни мало, а артефактом для отвода глаз, которым я буду пользоваться каждый раз, когда меня пригласит очередной кавалер.

Именно так Амидайла планировала скрыть от большинства окружающих вопиющий факт моего сияния с каждым пожелавшим.

Последний раз крутанувшись перед большим зеркалом, висящим в гостиной, я мысленно констатировала: хороша, чертовка, и, многозначительно подмигнув довольной даже больше, чем я, Яните, отправилась в Янтарную гостиную.

Что ж… кто не спрятался, я не виновата!

А вот и они: юные, неискушенные, невероятно прекрасные в своей невинности и желании стать любимыми и единственными.

Внимательно рассматривая всех девушек, одну за другой проходящих в зал через боковую дверь, Элидайро едва не пропустил ту, которую ждал уже больше часа. Все мужчины, кто желал сегодня заполучить себе ту самую, идеальную половинку, прибыли во дворец еще загодя, предпочтя поскучать лишний час-другой, чем опоздать даже на секунду и упустить шанс первого танца с понравившейся девушкой. Некоторые девушки и женщины, кстати, тоже прибыли чуть раньше официального начала бала, но только те, для кого этот слет был уже не первым. Сейчас вся эта разновозрастная толпа хаотично передвигалась по залу под легкую и ненавязчивую музыку, общаясь со знакомыми и обмениваясь последними новостями.

Но лишь тогда, когда куранты, расположенные на дальней стене за троном, пробьют восемь раз и ее величество официально объявит начало полуночного слета, станет возможным то, чего все ждали долгие семь лет. Лишь тогда станет возможно сияние пар, лишь тогда души потянутся друг к другу, интуитивно выискивая в огромной толпе гостей ту единственную или того единственного, кто станет судьбой и любовью на всю оставшуюся жизнь.

Недаром многие заядлые холостяки не торопились связывать себя узами брака, а просто заводили роман между слетами. Многие из них приходили на бал уже со своей избранницей, причем именно для того, чтобы убедиться в своем выборе. Кто-то убеждался, становился самым счастливым и принимался планировать свадебное торжество, а кто-то разочаровывался и отправлялся на новые поиски.

Элидайро посетил уже три слета, но еще ни разу ему не был интересен факт поиска супруги – намного интереснее было наблюдать возникновение сияния. Сам он никогда и никого не приглашал. Зачем, когда есть множество безотказных любовниц? Да и не был он готов к семейной жизни.

Но сейчас…

Хороша, совушка, невозможно хороша!

Внимательно разглядывая уже ограненный признанным в знающих кругах ювелиром бриллиант, точнее сапфир, Элидайро поймал себя на мысли, что все бы ничего, но его что-то смущает. Магическое сияние совушки было необычайно ярким. На ее губах постоянно мелькала многозначительная улыбка. Виктория, стоявшая на возвышении непосредственно у трона, бросала в толпу слегка презрительный взгляд. Рядом с ней стояли девушки и красивее, и моложе, но именно она притягивала к себе большинство взглядов. И она это понимала, отчего веселилась еще больше.

Заинтересованных было необычайно много, то ли потому, что Виктория вела себя непринужденнее остальных юных вампирш, то ли благодаря тому, что уже все без исключения знали, кто ее родители (спасибо чересчур любопытным демонам и их разведке), а может, потому, что из юных птиц лишь она одна была магичкой.

Кто знает…

Так, отставить пустые и неуместные мысли, пора пробираться поближе, а то чует его интуиция – не только он один желает ее первый танец.

Это было бы смешно, если бы не было похоже на выставку-продажу. Продавали, как ни странно, нас. Не слишком обращая внимание на остальных соседок по подиуму, на который больше всего походило возвышение у трона, я безразличным взглядом скользила по разряженной толпе. Сегодня мужчины были покупателями. Они имели возможность присмотреться, прицениться, предварительно выбрать, чтобы к тому моменту, когда Амидайла объявит начало танцев, урвать самый лучший кусок пирога.

Гадкие и недостойные мысли, но я не могла от них избавиться, раз за разом ощущая на себе десяток-другой откровенно масляных взглядов. Брр! Мамочка, прости, но, боюсь, сломанных конечностей сегодня будет очень много.