Алатырь-камень - Валерий Елманов

– Я хочу запомнить тебя. Моему хану Абдулле ибн Ильгаму служит много воинов. Хватает среди них и хороших. Есть и великие. Их совсем мало. Таких, как этот, я у него не встречал. Счастлив правитель, которому служат такие воины.

Он низко склонился, неспешно повернулся и пошел к сеням, но у самой двери обернулся и заметил:

– Я не слышал, что он тебе говорил. Но я думаю, что он не ушел бы, не досказав все до конца. Ты что-то упустил. Твоя промашка в том, что ты слушал его умом. Теперь припомни все его слова и пропусти их через сердце. Тогда ты поймешь, что я был прав. Только советую поторопиться, иначе ты можешь не успеть.

– Не успеть куда?

Старик флегматично передернул узеньким плечиком:

– Я не просто лекарь – я хороший лекарь. Мне дано чувствовать запах смерти.

– Ты опять про Родиона? – не понял Константин.

Старик грустно усмехнулся и медленно покачал головой:

– Запах повсюду. Но когда я подъезжал к твоему городу, он был намного сильнее. Смердело оттуда, – и он махнул рукой куда-то вправо. – А теперь думай, – строго добавил он и перешагнул порог.

Константин рванулся было за ним, но затем остановился, круто развернулся и вернулся в гридницу. Там он присел возле Родиона и задумчиво взглянул на него.

– Ну, начало мне было хорошо понятно, – произнес он, обращаясь к лежащему, словно тот мог его услышать. – И середина тоже куда ни шло, а вот в концовке ты зачастил, парень. Про синь-камень мне вообще невдомек. Неужто Бату рискнет…. Да нет, ему не пройти, тем более так быстро. К тому же у нас договор. Тогда что? И при чем тут день Карачуна? А ведь этот день сегодня. Ты же сам сказал. Значит, надо торопиться, но куда? И лекарь тоже советовал поспешить. А еще он говорил про запах смерти, который… который не в городе. Несло его… Откуда?

А если с озера? А там как раз синь-камень… Стоп! – почти выкрикнул он.

Осколки бессвязных слов Родиона наконец-то, как живые, сложились в цветную мозаику, и подсказка лекаря, словно рамка, очертила их, сомкнув воедино. Теперь он знал, что нужно делать, вот только и впрямь не было бы поздно.

Вихрем выскочив в галерейку, где он совсем недавно беседовал со стариком-булгарином, Константин опрометью пробежал ее и резко затормозил в узком переходе перед двумя дружинниками, которых поставил здесь воевода Горыня.

– Ты, – устремился указательный палец государя в одного из них. – Бегом на звонницу. Если заперта – выбей дверь, но чтоб колокол звонил что есть мочи. Бегом! – рявкнул он на замешкавшегося воина, и тот кубарем скатился по лестнице, торопясь к приземистому Дмитриевскому собору, стоящему напротив терема.

– А ты немедля разыщи воеводу. Пусть Горыня собирает всех воев, что есть под рукой.

– Так убыл давно полк-то, – возразил дружинник. – Кого сбирать-то? Нас сотня всего и осталась, да еще стража градская. Ну и те, кто второочередники.

– Вот пусть всех метет подчистую и на коней! – раздраженно прикрикнул Константин. – Да моих не забудь. Их в первую очередь поднимай. Пусть внизу у терема ждут.

«Теперь что?.. – чуть растерянно подумал он и тут же спохватился. – Ах, да! Минькины пушки. Хоть и неказисты, но все равно немалым подспорьем станут. О! Надо же Славку разбудить!» – И он метнулся по крутым переходам наверх, на ходу вспоминая, где кого уложил вчера воевода.

То, что вышла ошибка, да не одна, а сразу две подряд, он понял слишком поздно, когда изменить уже ничего было нельзя. Ну ладно разбудил Торопыгу – этот сгодится, а вот Миньку будить не следовало бы – чревато.

«Ладно, мы ему иное занятие найдем, так что за нами не увяжется», – подумал он.

Объяснить все заспанному Славке и Торопыге решил по дороге к озеру, торопливо бросив им на ходу, чтоб одевались и ждали его во дворе. Там уже стоял гомон, а воевода, могучей глыбой бестолково мечущийся среди суетившихся людей, прибавлял лишь суеты, но никак не порядка.

Едва Константин сбежал по высоким ступенькам с крыльца, как почти лоб в лоб столкнулся с владыкой Мефодием, торопившимся через двор.

– Все после расскажу, отче, – бросил он на ходу. – А пока благослови народ на бой. Ты, кстати, дружинника моего не видел? Он должен был в набат ударить, да что-то не слышно его до сих пор.

Патриарх открыл рот, но ответ был уже не нужен. Раздался сочный колокольный звон, первым делом поднявший в небо переполошенную стаю ворон, тут же принявшуюся возмущенно каркать.

– Я там звонаря оставил, – откуда ни возьмись появился запыхавшийся дружинник.

– Молодца, – уже спокойно ответил Константин и перевел дыхание.

«Как правильно торопиться? Для этого надо совершать медленные движения, но без перерыва между ними», – вспомнил он и двинулся к воеводе.

– Горыня, – окликнул негромко, но гигант услышал, обернулся и опрометью бросился к царю.

Отведя его в сторонку, Константин негромко произнес:

– От того, что ты так суетишься, быстроты у твоих воев не прибавится. Они что, из материнской люльки вчера вылезли, или все-таки сами знают, что должны делать?

– Да вроде бы знают, – неуверенно протянул Горыня.

– Тогда мешать им ни к чему. А где мои дружинники?

– Всех подняли. Вот-вот прибудут, – заметно успокоился Горыня – сказывался невозмутимый тон царя.

– Вот и славно, – одобрил Константин. – А лошади их в твоих конюшнях?

– Туточки они все, – подтвердил Горыня.

– Тогда иди туда и спокойно повели конюхам, чтоб седлали их в первую очередь. Нет, – тут же поправился он. – В первую очередь мою и воеводы Вячеслава Михалыча.

– А мою, государь? – раздался сзади голос Торопыги. – Не обижай. Я понимаю, что многое позабывал, но мечом не одного ворога ссеку, ежели что.

– И его тоже в первую, – вздохнул Константин и посоветовал Горыне: – Не суетись, воевода. То ли будут вороги, то ли нет – неизвестно. Представь, что это учеба. Я же тебя знаю – всегда из лучших был, так чего же теперь-то?..

– Вот это ты верно сказал, государь, – весело заметил подошедший Вячеслав. – Воевода, бегущий в мирное время, вызывает смех, а в военное – панику, – с ходу выдал он очередной афоризм, измененный применительно к средневековью.

– Но мешкать тоже не след, – добавил Константин. – Когда все будут готовы, немедленно выезжай к синь-камню. Мы там будем.

– Туда-то почто? – удивился Горыня.

– Потом, все потом, – отмахнулся уже на ходу. – Ты лошадей повели готовить. – И тут же обратился к изобретателю, шедшему следом за Вячеславом: – У тебя пушки не подведут, как при вчерашнем испытании?

– Да мелковаты они, – поморщился Минька.

– При отсутствии горничной негоже отказываться от кухарки, – прокомментировал Вячеслав.

– Точно, – подтвердил Константин. – Значит, так. У меня тут внезапно возникло желание проверить сей град на предмет боевой готовности оставшегося гарнизона. Вводную я Горыне уже дал. Ну, якобы вороги приближаются к граду, и ему необходимо вывести воев к синь-камню. Время уже засек. Но чтобы все выглядело более реально, вели своим людям пушчонки загрузить и вон хоть в том возке отправить туда же. Да, чуть не забыл, – спохватился он. – Корзина-то у воздушного шара в порядке?

– Да нормально. Борт один только помялся, а так ничего, – с подозрением глядя на Константина, ответил изобретатель.

– Тогда давай еще и воздушное наблюдение изобразим. Человечка три-четыре оставь и организуй его накачку. Будем сверху несуществующего врага искать. А мы со Славой время засечем, чтоб потом точно знать, какой срок нужен, чтобы его с земли поднять. Сам-то воздухоплаватель в порядке?

– Ты что, Слана не знаешь? – усмехнулся Минька. – Он же как только караван приведет с Урала, и сразу ко мне. Можно сказать, асом стал. Залезает в корзину, а глаза прямо светятся. Если я когда-нибудь планер построю, то он первым испытателем станет.

– Кстати, а ты сам-то летал на нем? – невинно осведомился Константин.

– Спрашиваешь, – горделиво хмыкнул Минька. – Только не летал, а поднимался. Он же веревкой привязан, а та к вороту намертво…

– Вот и мне рукой помашешь с верхотуры, а заодно и посмотришь, что там у нас неправильно. Я прямо там буду, у синь-камня. Кстати, Вячеслав, а ты совершенно случайно Переяславль не снабдил земляным маслом или продуктами его перегонки?

– Так ведь Переяславль, можно сказать, внутренний округ, – пожал плечами воевода. – К чему оно ему?

– Жаль, – расстроился Константин, но, увидев, как Минька снова насторожился, тут же добавил: – Представляешь, как было бы здорово, если бы мы еще и дымка для убедительности подбавили? А то, что это за враги, которых и не видно вовсе. Ну ладно, – вздохнул он с облегчением, завидев, как из конюшни уже выводят сразу трех скакунов. – Поеду я, пожалуй.

– Я что-то не пойму! – выкрикнул, недоумевая, изобретатель, но конюхи уже подводили царю чалого жеребца, так что вопрос пришелся в пустоту.