Древний Восток в античной и раннехристианской традиции - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(14) Пристань синов Каттигары наибольшую долготу дня имеет в 12 часов 30 минут и отстоит от Александрии, от южного полюса, возвышающегося над землей, к востоку на 7 часов 50 минут 30 секунд, или на полных 8 часов, а солнце там бывает в зените дважды в году, отстоя от летнего солнцестояния в обе стороны приблизительно на 70°.
28. 12-я карта Азии
(1) 12-я, и последняя, карта Азии охватывает остров Тапробану с островами вокруг нее. Параллель, проходящая посередине ее, равна меридиану. (2) Ограничивается карта отовсюду Индийским морем.
(3) Из более значительных городов на ней Нагадиба наибольшую долготу дня имеет в 12 часов 30 минут и отстоит от Александрии к востоку на четыре часа с половиной и пять секунд, а солнце там находится в зените дважды в году, отстоя от летнего солнцестояния в обе стороны приблизительно на 70°.
(4) Таракори наибольшую долготу дня имеет в 12 часов 40 минут и отстоит от Александрии к востоку на 4 часа 20 минут 15 секунд, а солнце там бывает в зените дважды в году, отстоя от летнего солнцестояния в обе стороны на 62°.
(5) Мааграмм, главный город, наибольшую долготу дня имеет в 12 часов 25 минут и отстоит от Александрии к востоку приблизительно на 4 часа 30 минут, а солнце там бывает в зените дважды в году, отстоя от летнего солнцестояния в обе стороны приблизительно на 72°40'.
24. Климент Александрийский
(перевод С.Г. Карпюка)
Климент Александрийский (Тит Флавий Клемент) (около 150–между 211 и 216 гг.)
родился в языческой семье в Афинах, но сам принял христианство, много путешествовал. В конце II в. возглавил александрийскую богословскую школу; его предшественником и учителем был Пантен, который, согласно церковному историку Евсевию Кесарийскому, в конце II в. совершил с миссионерской целью путешествие в Индию.
Климент написал много апологетических и полемических сочинений.
Строматы
(Στρωματεῖς, или Στρώματα. Часто переводят как «Ковры» или «Смесь», т. е. имеется в виду пестрота содержания, «с разными темами»)
I.15.71 Итак, философия — весьма полезное достояние, с давних пор процветала среди варваров, освещая (своим блеском) народы, а потом уже пришла и к эллинам. А представляли ее среди египтян пророки, среди ассирийцев — халдеи, среди галлов — друиды, среди бактрийцев — саманеи, среди кельтов — философствующие, среди персов — маги (...), среди индийцев — гимнософисты, а также другие философы варваров. Их (гимнософистов) племя состоит из двух частей, и одни из них называются сарманами, а другие — брахманами. А из сарманов те, которые называются гилобии («живущие в лесах»), ни в городах не живут, ни крыши над головой не имеют. Они изготовляют себе одежду из коры деревьев, питаются плодами и пьют воду из пригоршни, не женятся и не заводят детей, как и нынешние так называемые энкратеты. Есть среди индийцев повинующиеся наставлениям Будды[559], они его за наивысшую благочестивость почитают как бога.
I.15.72 (...) Об этом совершенно ясно пишет Мегасфен, современник Селевка Никатора, в третьей книге своей «Индики»: «Все то, что сказано древними (греческими флософами) о природе, говорится и у философов вне Греции: то-то у индийцев — брахманами, то-то в Сирии — так называемыми иудеями». (...)
III.7.60. (...) Брахманы не употребляют животной пищи, не пьют вина, но некоторые из них, как и мы, принимают пищу каждый день, а другие — раз в три дня, как сообщает Александр Полигистор в «Индике». Они презирают смерть и совсем не ценят жизнь, ибо убеждены, что существует повторное рождение. Богами они почитают Геракла и Пана.
Те из индийцев, которые называются семнами, проводят всю жизнь нагими. Они стремятся к истине, предсказывают будущее и поклоняются какой-то пирамиде, под которой, как они считают, покоятся мощи некоего бога.
Ни гимнософисты, ни так называемые семны не живут с женщинами, полагая, что это противно природе и противозаконно. По этой причине все они блюдут чистоту, девственность хранят и женщины-семны. Считают, что они ведут наблюдения над небесными явлениями и, посредством истолкования их, предсказывают кое-что из будущего. (...)
VI.4.17. (...) (Самоубийства язычников) не носят характера мученичества за веру, так как они не познали настоящего бога и предают себя смерти пустой, так же как индийские гимнософисты — напрасному огню. (...)
25. Тертулианн
(ок. 160–после 220 гг. н. э.)
Из Карфагена (в Северной Африке), один из первых апологетов христианства, писал на латинском языке. Сохранилось много его сочинений.
Апология
42, 1–2
(здесь автор защищает христиан от обвинений со стороны язычников)
(1) Но нас обвиняют в прегрешениях и по другому основанию, а именно, говорят, что от нас нет никакой пользы в делах. Как это так, коли мы люди, живущие вместе с вами, имеющие такую же пищу, одежду, обустройство, такие же потребности в жизни? Мы ведь не брахманы и не гимнософисты индов, эти лесожители и изгнанники жизни. (2) Мы памятуем, что мы должны быть благодарны Богу, Господу, Творцу. Мы не отвергаем никакого плода творений его, разумеется, мы воздерживаемся от чрезмерного или превратного пользования. Таким образом, мы живем вместе с вами в мире сем не без форума, не без мясного рынка, не без бань, лавок, мастерских, постоялых дворов, торгов ваших и прочих дел. (...)
26. Афиней
(II–III вв. н. э.)
греческий писатель, автор огромного произведения, которое по-гречески называется «Дейпнософисты» (здесь переведено: «Пирующие знатоки»). Оно сохранилось в 15 книгах в сокращении из первоначальных 30 книг. Но и I–II и начало книги III в этом составе из 15 книг не сохранились. Этот пропуск восполняется из составленных в XI в. извлечений из этого произведения. Автор рассказывает своему другу Тимократу во всех подробностях о пире, продолжавшемся несколько дней, который устроил богатый римлянин Ларенсий и на котором сотрапезниками были (в числе 29 человек) ученые-эрудиты (врачи, юристы, филологи, философы, музыканты). Темы их бесед очень разнообразны. Здесь приводятся цитаты из произведений около 800 авторов (большей частью не сохранившихся). Пир, разумеется, вымышленный.
Пирующие знатоки
I, 18е
(О кулинарных и эротических изысках. Эта книга сохранилась в сокращении)
(...) А Филарх говорит,
