Олег Бажанов. Избранное - Олег Иванович Бажанов

— А сейчас?

— Что? — не поняла женщина.

— Ты всё ещё любишь Ранна?

— Знаешь, Зес, в жизни встречаются личности, которых невозможно забыть никогда, — тихо произнесла Геа.

— Значит, любишь, — сделал вывод Зес.

— Думая о Командоре, — не стала спорить Геа, — я понимаю, что, останься он живым, всё пошло бы по-иному. Это был выдающийся тхатх!

— Мудрости ему было не занимать, — тяжело вздохнув, согласился Зес. — Мне до него далеко. Но я бы хотел, чтобы ты когда-нибудь полюбила меня, как его.

— Ладно, капитан, — вздохнув, поднялась с кресла Геа, давая понять, что разговор окончен, — не будем забывать о наших обязанностях. Дел впереди очень много.

Днём в комнату скучающего в одиночестве Большого Змея пришла офицер Янгла и сообщила, что Геа сегодня вечером приглашает гостя на праздник урожая, устраиваемый тхатхами всего несколько раз в году.

— А сама главный штурман будет? — поинтересовался Змей, рассматривая на руке подарок — медный браслет с именем Геа.

— Пока не известно, — пожала плечами Мауджетт. — Она поручила мне развлекать тебя. Будь готов, как стемнеет, я приду за тобой. Надень вот это.

Девушка оставила на спинке кресла принесённый светлый костюм и вышла, закрыв за собой дверь.

Змей примерил одежду: просторная рубашка из тонкой лёгкой ткани, названия которой он не знал, и такие же брюки. Всё пришлось по размеру. Змей посмотрел на своё отражение в блестящем стекле, висевшем на стене. Если бы не тёмный цвет кожи и низкий рост, — его можно было бы принять за тхатха.

То, что увидел Большой Змей вечером на празднике, превзошло все его ожидания: под морем искусственных огней огромные длинные столы ломились от еды и напитков. Всё: и посуда, и украшения многочисленных гостей, и праздничная форма солдат и офицеров, — под лучами мощных прожекторов всё это блестело и отливало цветом яркого полуденного солнца. Играл оркестр, и, перекрывая гул множества голосов, звучала громкая ритмичная музыка. Инструменты музыкантов тоже сияли под направленным светом ламп. Такие мощные лампы Большой Змей видел впервые.

— Что это? — спросил он, прокричав в самое ухо своей сопровождающей, показывая на блестевший материал. — Золото?

— Нет, — покачала головой та, стараясь перекричать музыку. — Это медь и сплавы на её основе. Это наш металл.

Змею вспомнился рассказ Геа о металле планеты Полоя и голубой крови тхатхов.

Янгла весь вечер ни на шаг не отходила от землянина. Он заметил, что кроме него на этом празднике много темнокожих мужчин, одетых так же, как и он. Все эти мужчины в отличие от него бегали вдоль столов с блюдами, тарелками и кувшинами, подавая их тхатхам и забирая пустые. «Слуги», — догадался Змей и пожалел, что так вырядился. Он хотел было уйти к себе в комнату, но вдруг за одним из столов для слуг увидел мужчину с лицом, много раз показанным ему Вейрой. Этот мужчина никому не прислуживал. Он просто ел. Нет, ошибки быть не могло! Забыв предупредить Янглу, Змей ринулся к этому столу.

— Сааф! — радостно закричал Змей, подойдя к ближе. — Сааф! Это ты?

Темнокожий плотный мужчина поднял большие тёмные глаза от тарелки с ужином и несколько секунд внимательно вглядывался в незнакомца. Вдруг его взгляд потеплел, и Сааф поднялся:

— Большой Змей! Неужели это ты? — его удивлению не было границ. — Ты живой? Здесь?

— Как видишь, Сааф! — Они обнялись, как старые друзья. — Ты тоже узнал меня?

— Это совсем нетрудно — Вейра не раз показывала мне тебя. Но каким ты стал большим и сильным! Когда я держал тебя на руках последний раз, тебе было пару месяцев от роду, и ты был маленьким пищащим комочком.

— Этого я не помню. Зато мне много рассказывали о тебе отец, мама и Вейра.

— Да… Вейра… — в голосе Саафа погасли радостные нотки, и он опустил взгляд. — А говорили, что ты погиб.

— Много раз об этом говорили. Но Пришельцы не дождутся! — улыбнулся Змей, отпуская старшего товарища из своих крепких объятий.

— Постой, — с подозрением посмотрел на него Сааф. — А как ты оказался здесь?

— Не волнуйся, — успокоил его Змей и показал на приближающуюся к ним с недовольным лицом девушку-Мауджетта, — я под постоянной охраной.

— Ты тот самый таинственный пленник Геа? — догадался Сааф.

Большой Змей утвердительно кивнул и поинтересовался:

— Мы можем где-нибудь поговорить?

Товарищ посмотрел по сторонам:

— У Афры здесь дом. В нём у меня своя комната. Идём, там нас никто не побеспокоит.

К ним подошла высокая девушка в форме. Сааф, склонив голову, поприветствовал её:

— Добрый вечер, уважаемая госпожа Янгла!

Та, внимательно сверху вниз глядя на Саафа, еле заметно качнула головой в знак ответного приветствия. По её взгляду Большой Змей определил, что Мауджетт опасается этого землянина.

— Янгла, — вступил в разговор Змей, — мы с другом хотим поговорить: не виделись много лет. Разреши мне пойти к нему в дом? Обещаю, что ничего недозволенного не сделаю.

— Разговаривайте при мне, — холодно отрезала Мауджетт, переводя колючий взгляд с Саафа на Большого Змея.

— Янгла, ты же хорошая, добрая, — старался растопить её душу Змей. — Я не создам никаких проблем. Свяжись с Геа. Она разрешит, потому что знает, что я не нарушу слова. Поверь и ты.

При упоминании имени всесильной повелительницы, Мауджетт смягчилась:

— Пусть твой друг поручится тоже.

— Я даю слово, уважаемая госпожа, что Большой Змей вернётся на праздник тотчас же после нашей беседы, — с готовностью произнёс Сааф, не сводя взгляда с глаз Мауджетта.

— Ладно, — снисходительно промолвила Янгла. — Даю час. Но через час я потревожу вас в доме госпожи Афры.

— Благодарю тебя, уважаемая, — склонил голову в поклоне Сааф.

Змею показалось неестественным такое общение, и он с улыбкой проводил взглядом удаляющуюся Янглу.

— Что это у вас за сюсюкания: «уважаемая», «госпожа»? — с усмешкой поинтересовался Большой Змей у товарища по дороге к дому Афры.

— Так принято у Пришельцев, — пожал плечами Сааф. — Мы же говорим «мудрый Авейт».

— Я заметил, что вы с Янглой в натянутых отношениях.

Сааф не ответил. Змей не стал приставать с расспросами.

— Как там Вейра? — после недолгого молчания спросил Сааф.

— Она всё также у Авейта. Стала помощницей прорицателя Ахэлма, — произнёс Змей.

— Это я знаю. А что у неё в личной жизни?

— По-моему, ничего нового. — Змей чувствовал себя неловко. — Она всё ещё любит тебя.

— Любит… — с нескрываемой грустью повторил Сааф