По следу коршуна - Вячеслав Жуков

Ваняшин не очень расстроился из-за того, что ему, а не Греку, пришлось ехать в Истру. Во всяком случаи, это намного лучше, чем сидеть в душном кабинете и смотреть в усатую рожу ехидного капитана. Сейчас он отыщет этот дом, остановится неподалеку от него и будет ждать. Как говорил майор Туманов, надо выяснить, кто приходит сюда, кто уходит. Всех подозрительных лиц, он как и положено отснимет на пленочку. И не мешало бы выяснить личность той девицы. Там на кладбище, у Ваняшина создалось впечатление, что она старательно прячет лицо. Полупрозрачная косынка, прикрывающая волосы. И темные очки. Они прикрывают едва ли не только глаза, но и половину ее лица. А зачем? Ведь на улице не так солнечно. Нет, она явно хотела остаться не узнанной. Хотя, именно, из-за этого маскарада, у Ваняшина и появилось это подозрение.

Лейтенант остановился, как и предполагал за два дома от ворот, возле которых стоял синий «Жигуленок» первой модели. Даже как-то странно было видеть его возле роскошного дома. Один забор, выложенный из красного кирпича больше двух метров вышиной и резные металлические ворота, обошлись хозяину дома в немалую копеечку. И на фоне всей этой роскоши, синяя развалюха выглядит допотопной нищенкой, которую даже не хотят пускать во двор. Хотя в тот раз они с Греком видели, девушка подъехала, отперла ключом ворота, после чего загнала эту машину на территорию двора. А сейчас машина стоит тут. Значит, девица собирается куда-то ехать. К такому заключению пришел оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Ваняшин, не отрывая взгляда от ворот. И вдруг увидел, вышедшею девушку. Ту самую, только теперь уже без косынки. Ее белые, шелковистые волосы, спадавшие на плечи, шевелились даже от самого легкого дуновения ветерка. И сама она выглядела грациозно. Стройная фигура, красивые ноги, достойные самой лучшей манекенщицы. Короткие шорты и облегающая маячка, через которую проступают упругие груди с ярко выделявшимися сосками. Ваняшин пожалел, что опять не может рассмотреть как следует ее лица. Опять мешают эти проклятые очки. Судя по всему, девушка очень красивая, и Ваняшину даже показалось, что похожую девицу он уже где-то видел. Возможно, на обложке какого-то журнала. Точно не помнил. Но вот очки. В них она, как черепаха. И никто не скажет, что эти очки ей совсем не к лицу.

Лейтенант засмотрелся на нее и чуть не просмотрел мужчину. Плотно сбитый, широкоплечий крепыш, в темных очках. Он быстро вышел из ворот, но прежде, чем сесть в машину, посмотрел по сторонам. Кажется, обратил внимания на машину Ваняшина. Но взгляд короткий, ничего не значащий. Новенькая ослепительно белая «девятка» кому хочешь бросится в глаза. И тот посмотрел и отвернулся. Они с девушкой сели в машину. Девушка за рулем.

Машина поехала, и Ваняшин решил не стоять на месте, проследовать за ней. Интересующая его девица, сидела в ней, так чего стоять возле дома? Может слежка за ней даст куда более положительный результат, чем простаивание здесь. Но, как скоро показалось Ваняшину, слежка за синим «Жигуленком», не сулила ничего плодотворного. Машина то и дело останавливалась возле магазинов, девица уходила и возвращалась с набитыми продуктами сумками. Мужчина оставался в машине, и лейтенант уже потерял всякую надежду обнаружить для себя, что-нибудь такое, интересное. Обыкновенная хозяйская суета, которая в большей степени касается женщин. Мужчины предпочитают оставаться в стороне, предоставляя женщинам полное право выбора. Вот и этот здоровяк из такой же породы. Сидит, словно прилип к сиденью и никакой силой не вырвать его из машины. А уж когда «копейка» остановилась возле рынка, Ваняшин и вовсе откровенно заскучал, понимая, что весь день прошел на с марку. Немного оживило его, когда увидел, что и мужчина на этот раз решил не оставаться в стороне и пошел на рынок вместе с девушкой. Кажется, в нем проснулась дремавшая совесть.

Едва они вошли на территорию рынка, Ваняшин выскочил из своей машины и подбежал к синему «Жигуленку» первой модели. Нечего было и надеяться на то, что удастся пошарить в салоне. Двери, как и предполагал лейтенант, оказались запертыми. Когда-то он легко вскрывал двери таких легковушек с помощью обыкновенной металлической линейки. Но сейчас линейки не оказалось при нем, а перочинный ножик со складным лезвием, для таких целей не подходил. Ваняшин сделал пару попыток поковырять в замке, после чего сложил нож и убрал в карман. Пока ковырялся с замком, отвлекся, а когда поднял голову, то увидел перед собой ту девушку. Он не ошибся. Перед ним стояла именно та девушка, ее он видел на фотографии, которая попала к Туманову вместе с документами собранными капитаном Нельсоном. На кладбище Академику розы привозила она, только там она была в косынке и больших очках. А потом и далековато было, чтоб разглядывать ее как сейчас. Вот почему Ваняшин тогда сразу не узнал ее. Но теперь на ее лице не было очков. Она смотрела на него и молчала, кажется, надеялась получить сколько-нибудь внятное объяснение, почему он пытался открыть дверь ее машины. А раз она приняла его за автомобильного вора, то Ваняшин решил сыграть эту роль до конца, тем более, что в ее развалюхе была приличная магнитола. Только не надо уж очень наседать с объяснениями. Для начала, не мешает заговорить о чем-то постороннем. И Ваняшин улыбнувшись, сказал:

– Очки вам совсем не идут.

– Я знаю, – ответила девушка, не принимая его шутку. В ее взгляде по прежнему проглядывался вопрос, от которого Ваняшину при всем желании не уйти. И разрешить его следовало как можно скорей, пока не пришел тот здоровяк и дело не дошло до мордобития. Тогда Ваняшину придется раскрыться, сказать, что он из милиции. Но как объяснить, зачем и для чего он пытался влезть в их машину?

Лейтенант вздохнул. «Во, вляпался,» – подумал он и тут же вздрогнул, потому что сзади услышал мужской голос, который точь в точь повторил его мысль, за исключением небольшого дополнения. А дополнением этим было слово – мент.

– Ну, что, мент, вляпался? – спросил голос.

Ваняшин резко обернулся и почувствовал, как в его живот уперся ствол пистолета. Положение осложнялось тем, что к стволу был привернут глушитель, а, значит, в той толкотне, которая творилась возле входа на территорию рынка, никто не услышит выстрела. Они стояли в каких-то десяти метрах от входа, возле скопления машин и никто не обращал на них внимания. Привычная для этого места ситуация. Стоят люди, разговаривают. Только разговор получался однобоким и явно не в пользу лейтенанта Ваняшина.

Инстинктивно Ваняшин подался всем телом назад и уперся спиной в синий «Жигуленок», а мужчина, сопровождавший в этой поездке девушку, сказал тихонько, с холодным спокойствием:

– Стой, не дергайся. Если не хочешь досрочно оказаться на том свете.

Ваняшин этого не хотел. Даже мысли такой не допускал, поэтому застыл, как каменный. А мужчина деловито залез к нему сначала в один карман, потом во второй. Оружия не было у лейтенанта, и это несколько разочаровало мужчину. Разочарование даже отразилось на его лице. Ваняшин по-прежнему не видел его глаз, скрытых под темными очками, но увидел, с каким недовольством тот поджал губы. А еще Ваняшин подумал о том, откуда может этот человек знать, что он мент. Лейтенант был готов биться об заклад, что никогда раньше они не встречались. А его служебное удостоверение осталось в машине в барсетке.

– Да ты еще и без оружия. Совсем олух. У вас все такие, или только ты? – спросил мужчина, придав голосу шутливый тон, что, впрочем, Ваняшина вполне удовлетворяло. Значит, пока он его убивать не станет. Теперь бы только не разочаровать его и не дать повода, раньше времени нажать на курок.

– Только я, – ответил Ваняшин, чуть растянув губы в улыбке. Искоса посмотрел на свою «девятку». К ней уже подошел высокий мужик с чуть смуглым лицом.

«Черт возьми! Это же Семен. Но откуда он тут взялся?» – подумал Ваняшин, несколько смутившись. Семена он узнал сразу. Хорошо разглядел его наглую, с небольшим шрамом на левой щеке, физиономию, еще там, когда они с Тумановым приехали по адресу. Тогда Семену удалось уйти. Но он был не один. С ним был второй. Жаль тогда не удалось увидеть его морду.

Семен подошел, молча открыл двери «копейки», сам сел на заднее сиденье, оставив левую заднюю дверь открытой.

«Для меня, гад, постарался,» – подумал Ваняшин и не ошибся. Мужчина державший его под дулом пистолета, сказал, кивнув на открытую дверь:

– Залезай.

Ваняшин залез. За ним влез и этот с пистолетом. Семен лениво посмотрел в окно, причем, с таким выражением лица, будто все происходящее его не касалось. Похоже, ему вообще было наплевать на Ваняшина, чего не скажешь о мужчине с пистолетом. Теперь, когда лейтенант оказался, зажат с двух сторон, мужчина убрал пистолет во внутренний карман пиджака, а из бокового достал скотч.

– Лучше всяких наручников, – усмехнувшись, сказал он и схватил Ваняшина за руку, обернул ее пару раз скотчем, потом также другую и только потом, замотал их вместе.