Нижние уровни Ада - Хью Л. Миллс-младший

я был готов к связыванию. Нам не хватало людей во взводе до моего отбытия. Теперь я знал, что разведчики работают за двоих на задачах. С Уиллисом, управляющим полетами, единственное о чем я мог думать, так это «Господи, помоги всем нам!»

Я воспользовался стационарным телефоном, чтобы позвонить в Фу Лой и узнать, может ли ротный связной вертолет приземлиться в Лонг Бин, чтобы забрать меня. Я вернулся во взвод в тот же день, с рядом швов на моем бедре, а также с тростью, которая помогала мне ковылять повсюду.

Несколько дней спустя, офицеры роты были приглашены на вечеринку через взлетно-посадочную полосу, которую устраивал батальон. Была смена командиров батальона, и было запланировано отметить это событие. Единственная проблема заключалась в униформе — в приглашении было отмечено, что все присутствующие должны быть в хаки и надеть все награды и знаки отличия.

Я не носил хаки по крайней мере десять месяцев. Как и большинство других парней. Но в армии приглашение было на самом деле вежливой формой требования, чтобы вы присутствовали и в предписанной униформе!

Большинство из нас забыло даже основы, такие, как табличка с вашим именем над нагрудным карманом и на какой стороне воротника должны быть знаки различия, а на какой эмблема рода войск. Или, что еще более озадачивало, какие планки мы имели право носить и в каком порядке они должны быть расположены на униформе.

Так что это было на усмотрение 1-го сержанта роты Мартина Л. Лорана. Первый вопрос обычно звучал так:

— Проверьте мое личное дело, пожалуйста, Топ, и посмотрите, какие планки я имеют право носить.

А затем:

— И в каком порядке они должны быть на груди?

Слава Богу, первый сержант Лоран был терпеливым человеком. Мало того, что он должен был быть пастырем для всех новых солдат и молодых сержантов, но и роты, полной молодых уоррентов и офицеров. Во время нашей последней проверки перед отбытием на вечеринку, я помню, как одному из их числа первый сержант сказал:

— Молодой уоррент-офицер, задержитесь на минуту. Я хорошо понимаю, что Вы по праву гордитесь армейской планкой за отличие с литерой «V», которую Вы носите, но черт побери, сынок, она идет после твоей Серебряной Звезды. Лента Серебряной Звезды идет первой! А теперь, пожалуйста, исправьте это перед тем, как идти на вечеринку к командиру батальона.

Одетые в накрахмаленное и наглаженное хаки, блестящие полуботинки и фуражки для заграничной службы, мы все пересекли взлетно-посадочную полосу и отправились в клуб 1-го Авиационного.

Мы должны были отдать должное — эти ребята из батальона действительно знали, как устроить вечеринку. У них было шоу с филлипинскими артистами и открытый бар, с большим количеством выпивки. Место было довольно хорошо оформлено.

Нам было так весело, что мы подзадержались. Около 10.30 или 11 часов вечера мы заметили, что майор из батальонного штаба положил глаз на одну из артисток. Это было все, что нужно Роду Уиллису. Он был чертовски уверен, что не позволит майору быть лучше него, когда дело касается представительниц слабого пола. Поэтому каждый раз, как майор отходил выпить или в туалет, Уиллис пытался закадрить эту юную леди. Оба мужчины были более чем слегка выпивши и мы все знали, что рано или поздно последуют проблемы.

В следующий раз, вернувшись после визита в гальюн, майор обнаружил Уиллиса, сидящего за столом леди и положившим руку на ее плечо. Добрый майор протопал обратно к столу, держа себя очень величественно и заорал:

— Какого черта ты делаешь? Старший по званию разговаривает с этой леди. Она не приглашала тебя за этот стол и ты должен катиться к черту отсюда!

Род вспомнил, хвала Господу, что этот человек был майором. Так что, проявив редкое и неожиданное уважение к золотому дубовому листу на воротнике майора, Род очень вежливо извинился перед молодой леди и пошел к стойке у бара, где я стоял.

Тогда леди, видимо пресытившись препирательствами, встала и ушла. Вместо того, чтобы оборвать цепь событий, ее уход привел майора в ярость. Его лицо стало свекольно-красным. Он упер руки в бедра, подошел к Уиллису и ткнул указательным пальцем в лицо Рода.

— Хорошо лейтенант — кипятился он — Мне нужно ваше проклятое Богом имя и подразделение!

У Рода на лице появилась эта дерьмоедская ухмылка. Он продолжал пить свое пиво, но ничего не ответил.

— Вы самое жалкое подобие офицера Армии Соединенных Штатов, что я видел — бушевал майор — Ваше поведение было неподобающим для офицера и оскорблением для каждого, кто носит офицерскую форму. Эта юная леди была моей девушкой и тебе не следовало с ней связываться. Ты это слышишь, лейтенант?

Я гордился Родом. Хотя он продолжал ухмыляться, он не сказал в ответ майору ни слова.

Еще несколько раз ткнув своим пальцем в теперь уже счастливое лицо Рода, майор закончил свою тираду угрозой:

— И не забывайте об этом!

Затем он умчался прочь, все еще швыряя ругательства через плечо.

С финальным выходом майора, Род отпустил один из самых отвратительных смешков, которые я когда либо слышал. Я не находил ничего веселого.

— Ради всего святого! — сказал я ему — Для парня, чью задницу надрал от одного края до другого один из старших офицеров штаба батальона, я не понимаю, какого черта ты веселишься.

— Ну — ответил Род — Знаешь ли ты, что последние тридцать пять секунд, пока он разглагольствовал и бушевал, я на самом деле ссал на левую ногу майора, а он был так чертовски занят, читая мне нотацию, что сукин сын даже не знал об этом. Как тебе это нравится, Один Шесть, в качестве небольшого примера низкого и неторопливого ответа воздушной разведки на действия противника?

Уиллис расстегнул молнию в разгар обличительной речи штабного офицера и исподтишка помочился на ногу и ботинок майора! Я знал, что это лишь вопрос нескольких секунд, пока добрый майор не поймет что произошло. Я сграбастал Рода, который все еще хихикал и любовался влажноногим офицером, пересекавшим комнату.

— Давай уматывать отсюда к черту, пока мы еще можем спасти свои шкуры!

К тому времени, было уже так поздно, что не осталось ни одного джипа, чтобы отвезти нас из клуба обратно в роту. Но, желая спешно отступить из района без дальнейших задержек, мы, шатаясь, побрели по центральной линии взлетно-посадочной полосы назад, к нашим хижинам.

С тем количеством выпивки, которое было в наших баках, некоторые празднующие столкнулись с навигационными