В небе Ленинграда - Александр Новиков

Если бы мы послали на Карельский перешеек Пе-2, а не Ту-2 и Ил-4, то сами себе чрезвычайно усложнили бы задачу и не уложились бы в срок, отведенный на подготовку авиации к предстоящей операции. В этом случае, чтобы создать бомбовый эквивалент, вместо двух дивизий пришлось бы перебросить под Ленинград не менее шести. Таким числом свободных авиасоединений Ставка тогда не располагала: основные силы бомбардировочной авиации были сосредоточены на Украине и в Белоруссии. Ослаблять же ВВС на этих направлениях, особенно на белорусском, мы никак не могли. Наконец, и тыл 13-й воздушной армии не смог бы своими силами обслужить дополнительно такое число бомбардировщиков, и мы вынуждены были бы усилить его за счет тыловых частой авиации других фронтов. А переброска авиационных тылов дело сложное и долгое. Время же подгоняло нас.

Следовало учитывать и еще одно немаловажное обстоятельство. После падения Выборга в дело вступал и Карельский фронт, против которого финны создали мощную оборону. Для прорыва ее тоже требовалось достаточное число бомбардировщиков. Но тыл 7-й воздушной армии был еще слабее тыла 13-й. Да и новая переброска авиации была весьма нежелательна. А к этому пришлось бы прибегнуть, пошли мы под Ленинград Пе-2. Между тем Ту-2 и Ил-4 могли действовать в интересах Карельского фронта с аэродромов Ленинградского аэроузла, дальность их полета позволяла свободно покрывать расстояние туда и обратно.

Командование ВВС Красной Армии учло эти обстоятельства и решило перебросить на Карельский перешеек две дивизии, вооруженные Ту-2 и Ил-4, причем без тылов. Такому дополнительному количеству самолетов служба тыла 13-й воздушной армии могла обеспечить нормальную работу своими силами.

Большие надежды мы возлагали на 334-ю бад, которой командовал полковник И. П. Скок. Дивизия эта имела на вооружении новые бомбардировщики Ту-2. Судьба этого самолета была сложной. Конструкторское бюро А. Н. Туполева спроектировало его до войны, тогда же были построены первые экземпляры Ту-2, носившего пока условное название "самолет 103". Но в серийное производство, и то весьма ограниченное, он поступил только в 1942 г. Несколько модифицированный по сравнению с первым вариантом, оснащенный двумя моторами АШ-82, имевший для своего типа мощную бомбовую нагрузку - 3000 кг (в перегрузочном варианте) и большую скорость - 547 км/час (на высоте свыше 5000 м), Ту-2, несмотря на некоторые недоделки, понравился летчикам. Впоследствии его признали лучшим фронтовым бомбардировщиком второй мировой войны. Но до лета 1944 г. Ту-2 в боях использовался редко. В основном он выполнял функции воздушного разведчика и как таковой был незаменим. Иногда, как это было на Курской дуге, мы привлекали Ту-2, но в очень малом количестве, и к боевым действиям{195}. Теперь настало время проверить его в массовом применении. Действия по долговременной обороне противника на Карельском перешейке послужили бы для Ту-2 отличным экзаменом на зрелость.

Однако Сталин вначале воспротивился этому. Он не хотел, чтобы гитлеровцы до Белорусской операции узнали о том, что у нас имеется целое соединение Ту-2. Но, выслушав наши соображения относительно самого бомбардировщика и плана усиления 13-й воздушной армии, Верховный отменил свой запрет на дивизию Скока. Он предупредил только, чтобы мы берегли 334-ю дивизию как зеницу ока. Все две недели, что я пробыл на Ленинградском фронте, он каждый день вызывал меня к телефону и, расспросив о действиях авиации, непременно осведомлялся о дивизии Скока. Я отвечал, что 334-я бад работает отлично.

История появления на Карельском перешейке 113-й бад, которой командовал генерал-майор М. В. Щербаков, по-своему тоже интересна и поучительна. Эта дивизия, имевшая на вооружении ночные бомбардировщики Ил-4, одно время входила в состав Авиации дальнего действия, которая непосредственно подчинялась Верховному Главнокомандующему. АДД же - это ночники, и действовать днем в обычных боевых порядках они не были обучены. Но однажды, в самый канун битвы на Курской дуге, Сталин поинтересовался, могут ли ночники работать днем. Он сказал, что тяжелые бомбардировщики очень помогли бы при прорыве оборонительных рубежей врага. Командующий АДД А. Е. Голованов ответил отрицательно. Он сослался на то, что его летчики не имеют опыта дневных полетов группами, что сами бомбардировщики, в основном Ил-4, уже не обладают достаточной скоростью для боевых действий в дневных условиях и плохо вооружены для отражения атак вражеских истребителей и потому днем пускать их очень рискованно: могут быть большие потери.

- А ваше мнение, товарищ Новиков? - обратился ко мне Верховный.

В то время мы уже имели достаточно истребителей, могли надежно прикрывать бомбардировщики, и я предложил в порядке эксперимента выделить нам одну дивизию Ил-4 и проверить ее в дневных условиях. Опыт на Курской дуге удался, и с тех пер 113-я дбад стала подчиняться непосредственно мне. Словом, Ил-4 могли выполнять и роль фронтовых бомбардировщиков, но, конечно, при соответствующем прикрытии их истребителями. Это еще раз подтвердилось в боях на Карельском перешейке.

Во время Кенигсбергской операции мы использовали днем уже не одно соединение тяжелых ночных бомбардировщиков, а всю 18-ю воздушную армию{196}. 7 апреля 1945 г. 516 самолетов ее под сильным истребительным прикрытием нанесли мощнейший бомбовый удар по вражеским объектам и войскам в Кенигсберге. В результате этого удара командование гарнизона потеряло управление войсками, сопротивление противника резко ослабло и наши штурмовые отряды начали быстро продвигаться вперед.

С учетом этих двух дивизий 13-я воздушная армия располагала 258 бомбардировщиками. Расчеты показали, что при нешироком фронте наступления (на главном направлении) этого числа бомбардировщиков вполне достаточно. Штурмовиков и истребителей у ленинградцев хватало своих. Всего к боевым действиям на Карельском перешейке привлекалось 1074 самолета ВВС и 220 самолетов КБФ. Таким образом, наши наземные войска имели и надежный воздушный щит (истребители), и необходимую воздушную ударную группу (бомбардировщики), и авиацию сопровождения (штурмовики).

Во второй половине мая началась усиленная подготовка авиации к предстоящему сражению. Соединения и части 13-й воздушной армии на одном из авиаполигонов в условиях, максимально приближенных к боевым, отрабатывали приемы взаимодействия родов авиации, наведения на цель, истребительного прикрытия, управления в воздухе и нанесения массированных ударов. Все ведущие групп по картам и планшетам тщательно изучали районы боевых действий. Командиры полков и дивизий выезжали на передний край и на месте уточняли расположение огневых точек и узлов обороны противника, детально согласовывали с общевойсковиками систему сигналов взаимного опознавания.