На сем стою - Роланд Бейнтон

объединена лишь узами Духа. Подобные воззрения могли привести лишь к созданию мистического братства, не имеющего никаких конкретных форм. Вот что подразумевал Лютер под Царством Христовым. Он никогда не заявлял, что оно может быть реализовано. В то же время Лютер не готов был и лишить Церковь всякой организации. Оставалась лишь возможность собрать вместе верные души, которые можно объединить в данной местности. К формированию такой организации Лютер подошел вплотную в 1522 году, когда он наставлял тех, кто желает причащаться под обоими видами, получать причастие отдельно от других. И даже после того, как такая форма принятия причастия стала обычной, он все же стремился объединить истинно верующих в духовное братство. Но при этом Лютер вовсе не желал упразднения церковной общины. Скорее он стремился сформировать своего рода ячейки внутри общецерковной структуры. Лютер, однако, пришел к заключению, что практические сложности непреодолимы, и к 1526 году объявил, что осуществить его мечту невозможно. На этот счет он заблуждался, поскольку анабаптистам удалось решить данную проблему, но добились они этого путем полного отказа от территориальной церкви. Дилемма Лютера заключалась в том, что он желал иметь как конфессиональную церковь, основанную на опыте личной веры, так и церковь территориальную, которая объединяла бы всех жителей данной местности. Если бы его побудили сделать выбор, решение Лютера было бы в пользу массовой церкви. Именно в таком направлении он и двигался.

Реализация этой задачи требовала определенной организационной работы. К 1527 году можно было сказать, что все княжество Саксонское находится во власти реформатов. Отход от старого во многом приводил к неразберихе. Особенно это касалось вопросов, связанных с церковным имуществом и финансовыми выплатами. Монастыри были покинуты. Что в таком случае должно произойти с хранящимися в них пожертвованиями и монастырскими доходами? В некоторых случаях жертвователи умерли много лет назад, а установить наследников было невозможно. Землям угрожала опасность захвата со стороны могущественных соседей, на монастырские же доходы рассчитывать в любом случае не приходилось, поскольку после того, как ситуация изменилась, крестьяне вовсе не намеревались и далее платить монастырям оброк. Во-вторых, церковная реформа угрожала хаосом из-за неприязни Лютера к единообразию. Каждая деревня и даже каждая церковь имела какие-то свои отличия. Скоро даже в одном городе можно было заметить отличие между церквами. Мало того - даже в одной и той же церкви обряды могли совершаться по-разному. Людей, чье ощущение религиозной безопасности в значительной мере зависело от стабильности и неизменности ритуалов, такое разнообразие и непредсказуемость всерьез выбивали из колеи. Лютер стал сознавать необходимость добиваться единообразия хотя бы в пределах одного города.

Но хуже всего было то, что доктринальные различия угрожали общественному спокойствию. В княжестве католицизм сохранил кое-где свои позиции. Кроме того, в Саксонию проникали цвинглианство и анабаптизм. В бурлящем обществе развернулась настоящая война идей. Единственное решение этой проблемы Лютер видел в том, чтобы лишь одна конфессия наделялась правом публичного служения в определенной местности. Возможности для практической реализации этого положения он представлял себе смутно, поскольку его одолевали противоречивые идеи. Он рассматривал мессу как идолопоклонство и богохульство, но при этом не желал никого принуждать к вере. Лютер постепенно приходил к мысли о необходимости признания прав соперничающих конфессий. Напрашивалось решение об утверждении территориальной церкви, направленность которой определялась бы преобладающими в данной местности убеждениями. Меньшинству же предоставлялась возможность переселиться в места, более благоприятные для исповедания их веры. Другой вопрос - следует ли применять этот принцип к одним лишь католикам или также и к сектантам.

Но кто должен взять на себя ответственность и прекратить разброд? До сих пор Лютер склонялся к конгрегационализму и решительно возражал против изгнания Цвиллинга из Альтенбурга, невзирая на волю народа. Но независимые поместные общины не обладали никакими возможностями решать такие проблемы, которые затрагивают сразу несколько районов. Решать их могли епископы, но епископы враждебно относились к реформе. Но будь даже ситуация иной, Лютер никогда не наделил бы их прежними функциями, поскольку пришел к убеждению, что в Новом Завете всякий пастор был епископом. Поэтому, когда он обращался к своим коллегам, называя их "епископ Лохаусский" или "епископ Торгаусский", это не было просто жестом. В таком случае должность епископа следовало чем-то заменить. Необходимо создать должность регионального руководителя, но как и кем должен он избираться? Если церквами, то кто соберет их вместе?

Благочестивый князь

Пока единственный ответ на все эти вопросы Лютер видел в том, чтобы обратиться к князю. Он должен выступать не в роли правителя, но как христианский брат, положение которого благоприятствует тому, чтобы в такой чрезвычайной ситуации взять на себя задачу епископа. Все церковное имущество - по крайней мере временно - переходило под управление курфюрста, чтобы он имел возможность распределять церковные доходы, направляя их на содержание служителей, преподавателей и бедных. Что же касается единообразия в обрядах и вере, то необходимо провести опрос, если воспринимать волю большинства как решающий фактор. Следует изучить мнение саксонцев. В старые времена подобные инспекции проводили епископы. Теперь же пусть курфюрст созовет для этой цели комиссию. Так и сделали. Были назначены инспекторы, в число которых вошли и богословы во главе с Лютером. Кроме того, в комиссию были включены юристы для распоряжения финансовыми вопросами. Меланхтон составил вопросы, на которые предстояло ответить инспекции. Вопросы эти необходимо было выдавать на руки в печатном виде каждому из опрашиваемых служителей. В предисловии Лютер подчеркивал временный характер всего этого мероприятия, однако курфюрст именовал членов комиссии "моими инспекторами", а инструкции Меланхтона представляли собой не столько вопросник, сколько программу, выдвинутую на утверждение. Сам того не подозревая, Лютер вступил на путь, который приведет его к созданию территориальной церкви под управлением курфюрста.

За два месяца инспекторы обследовали тридцать восемь приходов. Их интересовали финансы, поведение людей и служителей, формы богослужения и вероисповедные вопросы. В финансовых делах, как обнаружила инспекция, царила полная неразбериха и развал. Пастораты пребывали в плачевном состоянии. Один из служителей жаловался, что из-за протекающей крыши пропали книги стоимостью четыре гульдена. Инспекторы приняли решение возложить ответственность за ремонт на прихожан. Нравственное состояние особых опасений не вызывало. Церковная служба требовала определенного единообразия. Что же касается веры, то решающим фактором оказалось сочувствие Реформации, проявляемое всей Саксонией. Поэтому претворение в жизнь реформы нельзя было воспринимать как насильственное распространение вероучения среди большинства граждан. Но имелись и несогласные, а в интересах общественного спокойствия нельзя было позволить двум вероисповеданиям существовать бок о бок. По этой причине все остатки католицизма должны исчезнуть. Священников, отказывавшихся принять реформу, увольняли. Те, кто помоложе, должны были обеспечивать себя сами. Пожилым назначалась пенсия. Один из служителей женился на своей поварихе как раз в то время, когда приехали инспекторы. Священника спросили, отчего он не сделал этого раньше. Тот ответил, что, по его мнению, повариха должна скоро умереть, и тогда он мог бы найти себе жену помоложе. Он был уличен в пособничестве папистам и отстранен от служения. Однажды комиссия выявила священника, который служил в двух приходах сразу. Один из них находился на территории католиков, другой же - на территории реформатов. В каждом из этих приходов священник служил в соответствии с положенным для данной конфессии обрядом. Подобную практику сочли неприемлемой.

"За сектантами - как за цвинглианцами, так и анабаптистами - внимательно следили. Лютер пока еще не склонен был относиться к анабаптистам так, как это сделали цвинглианцы, вынеся им смертный приговор. В июне 1528 года Лютер следующим образом ответил на сделанный ему запрос:

"Вы спрашиваете, могут ли городские власти убивать лжепророков. Я не склонен к поспешному вынесению смертных приговоров, даже если они и заслуженны. Меня страшит в этом вопросе пример папистов, а также евреев дохристианских времен, ибо, когда действовал закон о казни лжепророков и еретиков, выходило так, что убивали-то как раз святых и невинных.... Не могу согласиться с тем, что лжеучителей должно умерщвлять. Вполне достаточно отлучить их от Церкви".