Генрих V - Кристофер Оллманд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От английской власти зависело, будет ли кризис разрешен раньше или позже. Ключ к пониманию английской политики в 1417 году кроется в одном слове: Франция. В предыдущем году Генрих потратил много сил и средств на то, чтобы склонить Сигизмунда на свою сторону; и в конце концов он достиг этой цели на условиях, о которых договорился со своим гостем в Кентербери. Его новый союзник, вероятно, желал соглашения с Англией больше из-за поддержки, которую она могла бы оказать ему на соборе (отсюда и открытое щеголяние Сигизмунда своим членством в Ордене Подвязки, которое так удивило членов собора), чем из-за военной помощи, которую он мог ожидать от Англии. Генрих, напротив, предпочитал подчеркивать политические и военные преимущества, которые мог принести ему договор; он оказался менее заинтересован в реформировании церкви, чем Сигизмунд. Уже в октябре 1416 года, едва закончилась дипломатическая встреча в Кале, Генрих принял решение о продолжении войны на следующее лето. В то время как в Констанце вспыхнули разногласия после возвращения туда Сигизмунда в январе 1417 года, мы должны помнить, что Генрих и его королевство готовились к предстоящему вторжению во Францию, в которое, так или иначе, было бы выгодно вовлечь как можно больше союзников, прямо или косвенно. К июлю 1417 года, когда силы вторжения были почти готовы, Генрих должен был принять ряд решений, которые повлияли бы на политику Англии в отношении собора, а также, по всей вероятности, на будущее самого собора. Его целью было ускорить последовательность событий, которые освободили бы Сигизмунда от работы в соборе и позволили бы ему помочь Генриху продвигать его дело во Франции.
Генрих был не из тех людей, которых мог задержать очевидный тупик. Несомненно, весной 1417 года он узнал, что собор рискует оказаться вынужденным бездействовать. Он также должен был понимать, что его собственные представители в Констанце, вероятно, не были единодушны в том, как лучше двигаться дальше. Вполне вероятно, что епископ Халлум, под влиянием своего давнего желания реформировать церковь, использовал бы свое влияние как руководитель посольства короля, чтобы склонить его к сотрудничеству с Сигизмундом с целью проведения реформы[850]. Возможно, именно на Халлума была направлена директива Генриха, реконструированная историками и, вероятно, датированная 18 июля (чуть менее чем за две недели до его отплытия во Францию). В ней король приказал, чтобы все его послы придерживались инструкций, которые он им дал, а против тех, кто этого не сделает, будут применены санкции. Язык директивы был твердым, и даже жестким. Это говорит о том, что те, кто до сих пор выступал от имени короля в Констанце, возможно, слишком привыкли выражать свои собственные взгляды, а не его. Теперь он утверждал свою власть над ними. Они должны делать то, что им приказано. Причина ясна. Генрих готовился следовать новой политике, и его посланники должны были быть едины в ее изложении.
Изменение политики (необходимость того, чтобы английские послы выступили единым фронтом, показывает, что Генрих осознавал важность того, что он делает) было не чем иным, как изменением приоритетов, со всеми вытекающими отсюда последствиями для будущих достижений собора и будущего англо-германского союза. Мы не знаем точно, когда английские послы в Констанце получили новые инструкции, вероятно, во второй половине августа, возможно, к концу месяца, поскольку они почти наверняка были составлены 18 июля или около того, вместе с приказом о том, что послы должны им подчиняться. Однако в августе, до их получения, все еще оставались некоторые англичане, согласные с немцами в том, что реформа должна иметь приоритет перед выборами Папы[851]. Но Генриху предстояло избежать разногласий или, что еще хуже, противодействия его новой политике в рядах самих послов. 4 сентября епископ Халлум, лидер сторонников реформ, быстро и неожиданно умер от дизентерии в Готлибене, примерно в миле от Констанца. Известие о его смерти достигло Солсбери три недели спустя, 25 сентября.
Возможно, Халлум не всегда был тактичен, и он, несомненно, скрестил шпаги со многими людьми во время своего двух с половиной летнего пребывания в Констанце. Но он пользовался репутацией духовного человека, которого очень заботило будущее Церкви. Когда он умер, этот человек, который, если бы не отказ Генриха IV освободить его, стал бы кардиналом-куратором, был похоронен достойно своего статуса и своего вклада в благо Церкви: его упокоили перед главным алтарем собора в Констанце 9 сентября. Это событие должно было стать важным, поскольку возможность прочесть ораторию в честь умершего епископа дала Ричарду Флеммингу, который не был королевским посланником, возможность поразмышлять о соборе, его работе и разногласиях, которые он сейчас переживает. Чтобы выйти из тупика, он предложил собору подготовиться к выборам; англичане, добавил он, к удивлению многих, помогут осуществить этот процесс. Не в последний раз официальный повод был использован для объявления о решающем изменении политики с далеко идущими последствиями.
Было очевидно, чем может обернуться это резкое изменение политики, почти наверняка объявленное без предварительного уведомления Сигизмунда. Генриху пришлось столкнуться с тем, что его "предательство" Сигизмунда, который теперь рискует оказаться в политической изоляции, может иметь эффект, противоположный желаемому, и что Сигизмунд, сильно подведенный английским королем, может отказаться сотрудничать с англичанами вне собора. Поэтому они не перешли в активную оппозицию; их цель можно было представить как попытку сделать возможным компромисс между все более обострявшимися позициями партий и тем самым дать собору возможность продвинуться вперед. После смерти Халлума, как отмечает Филластр, англичане попросили кардиналов присоединиться к ним в заключении мира с Сигизмундом путем посредничества. Изменение политики не обязательно означало отказ от немцев. Действительно, посредничество сработало[852]. 19 сентября Сигизмунд в принципе согласился с кардиналами перенести выборы Папы, взамен были даны обещания провести реформы.
К концу сентября компромисс стал признанным фактом в сложившейся ситуации. Важно осознать это, чтобы представить в перспективе следующий поворот в этой истории. 18 июля епископ Генри Бофорт объявил о своем намерении отправиться в паломничество в Святую землю. Дата примечательна тем,
