Многоцветная Земля - Джулиан Мэй

– Я могу управлять парусом в одиночку, – сказал пират, когда они спустились к берегу. – Положите Фелицию в мою лодку, а сами вдвоем следуйте за мной.

Они отчалили от берега последними и вздохнули спокойнее, только когда отошли достаточно далеко от берега. Воды озера были холодны и имели мутно-синий цвет. Озеро питали реки, сбегающие с гор Юра и с покрытых лесом Вогезских гор на северо-востоке. Амери неотрывно смотрела на удаляющийся берег, над которым уже кружились птицы, слетевшиеся поживиться мертвечиной.

– Клод… Я подумала вот о чем. Почему Эпона не умерла раньше от своих ужасных ран? Ведь амфиционы буквально разорвали ее на части еще до того, как Ричард, Иош и Дугал пробились к ней. Она должна была погибнуть от кровопотери или шока, но не погибла.

– Люди в форте говорили вам, что тану почти неуязвимы. Что они имели в виду?

– Не знаю… Может быть, пришельцы обладают способностью концентрировать свою коэрцитивную силу и, как стеной, отгораживаются от нападающих? Но я никогда не думала, что тану, мужчина или женщина, способны выжить после столь тяжелых телесных повреждений. Ведь о тану трудно не думать как о носителях чего-то человеческого, в особенности после той схемы воспроизведения потомства, о которой упоминала Эпона.

– Все люди, даже не наделенные метапсихическими способностями, цепляются за жизнь. Мне приходилось видеть в поселениях на дальних планетах разные случаи, почти ничем не отличающиеся от чуда. А если принять во внимание усиление метапсихических способностей, которого тану достигают с помощью торквесов, то…

– Интересно, есть ли у них какие-нибудь регенерационные установки здесь, в Изгнании?

– Думаю, что есть, в городах. И бог знает какой еще технологией они располагают. До сих пор мы видели только торквесы, устройство для тестирования метапсихических способностей и металлоискатель, с помощью которого они обыскивали нас по прибытии через врата времени.

– Да, да. И тут стоит вспомнить о стальном стилете, которым Эпоне был нанесен смертельный удар.

Старый антрополог снял куртку и прислонился спиной к одной из банок лодки:

– Не сомневаюсь, что наш друг Брайан смог бы рассказать немало интересного о легендарной антипатии злых пухов к железу. Скорее всего, он объяснил бы это напряженными отношениями между культурами Бронзового и Железного веков… Но похоже, что весь европейский фольклор почти единодушно сходится на том, что железо несовместимо с древними и даже смертельно опасно для них.

Амери не на шутку рассердилась:

– Ради Бога, прекратите, Клод! Эпона была экзотической женщиной, но женщиной во плоти, а не каким-то бесплотным эльфом.

– Тогда объясните мне, почему амфиционы, которые искусали и четвертовали Эпону, и колотые раны, нанесенные ей мечом, не прикончили ее, а один-единственный удар стилетом оказался смертельным.

Амери задумалась.

– Возможно, железо как-то взаимодействует с торквесом. Кровь тану красная, как и у нас, и, по-видимому, столь же богата железом. Возможно, что тело, разум и ожерелье тану функционируют в тонкой и хрупкой гармонии, которая нарушается при введении большой массы железа. Более того, если железо окажется вблизи интимной ауры тела, то тану могут терять равновесие. Помните Стейна с его секирой? Никто из людей в замке не мог остановить его, когда он не на шутку разбушевался и крушил все направо и налево. Тогда это не показалось мне странным, но теперь, когда мы узнали столько нового, происшествие со Стейном представляется мне значительным.

– Они обыскивали нас достаточно тщательно, – задумчиво произнес Клод. – Но почему стражи не забрали у Стейна его секиру? И как Фелиции удалось пронести свой стилет?

– Не могу себе представить… разве что стражи были беспечны и не обратили внимания на поножи. Может быть, золотые ножны ввели детектор в заблуждение? Это открывает возможности для выработки контртактики.

Клод внимательно посмотрел на Амери из-под полуприкрытых век. В ее настойчивости было что-то новое и настораживающее.

– Амери, вы сейчас говорите, как Фелиция! Девушка, ничуть не сомневаясь в осуществимости своих намерений, заявила, что собирается подчинить всю проклятую расу тану. Ее не смутило, что тану покорили всю Землю!

Амери одарила Клода странной улыбкой:

– Но ведь Земля – наша планета. По прошествии шести миллионов лет люди будут обитать на ней, а тану бесследно исчезнут.

Амери зажала румпель под мышкой, направив лодку на восток. Свежевший бриз туго наполнил парус.

Они зашли за болотистый остров, спустили паруса, убрали мачту, подняли шверт. Охапками тростника и ивовых ветвей замаскировали лодки. Вместо рулей укрепили в задней уключине по веслу так, что человек, сидящий низко пригнувшись на корме, двигая веслом то в одну, то в другую сторону, мог придать лодке заметное движение вперед.

Ричард возмутился:

– При такой скорости, чтобы дойти оставшиеся полкилометра до берега, нам понадобится не менее двух часов!

– Говори потише, – предупредил Клод. – Не забывай, что голос прекрасно разносится по воде.

Он подвел свою лодку вплотную к лодке Ричарда.

– Где-то на берегу есть тропа, быть может, даже форт, в котором нам предстояло остановиться на отдых сегодня утром. Мы должны соблюдать осторожность и не обнаруживать себя до тех пор, пока не убедимся, что берег пуст.

Ричард нервно хохотнул:

– Берег пуст! Так вот откуда пошло это клише!

Должно быть, еще пираты…

– Заткнись-ка лучше, сынок, – оборвал его старый палеонтолог, и от настороженности и усталости голос его прозвучал хрипло. Плыви вслед за мной и делай вид, будто ты большая куча мусора.

Клод шевелил кормовым веслом так осторожно, что не разводил волны. Казалось, будто две груды плавника медленно дрейфуют от одного острова к другому, постепенно приближаясь к низменному берегу, у которого тростник и камыш стояли пятиметровой стеной. Длинноногие птицы с хохолком из розовых перьев и белыми зеркальцами на крыльях степенно вышагивали на мелководье, время от времени ловко хватая клювом лягушку или рыбину.

Солнце поднималось все выше. От жары и духоты скоро стало трудно дышать. Какие-то кусачие мошки начали пикировать на них. Под слоем маскировочной зелени путники были, словно в ловушке, и маленькие мучители улетели, оставив на коже зудящие следы от укусов, прежде чем путешественники смогли найти в наскоро уложенных рюкзаках какое-нибудь средство, отпугивающее насекомых. Наконец после мучительно долгого плавания лодки задели днищем слой ила на дне, из которого вверх поднимались стройные стволы бамбука толщиной с человеческую ногу. Широколистные вечнозеленые деревья наполняли воздух густым пряным ароматом своих цветов. В прибрежной грязи была проложена тропа, на которой виднелись глубокие четкие отпечатки чьих-то плоских ступней, словно кто-то указывал путь на сушу.