Генезис - Кирилл Клеванский

— Ой! — вскрикнула идущая впереди графиня Норман.

Неудачно поставив ногу, она поскользнулась и, картинно взмахнув руками, устремилась навстречу судьбе. Дирг было дернулся спасти нашу очаровательную гарпию, но его опередил Кандид. Подхватив на руки падающую девушку, он задержал свои объятия дольше, чем следовало бы.

— Не ушиблась? — улыбнулся новичок.

Графиня Норман кокетливо стрельнула глазками, поправила платье и покачала головой.

— Давайте поторопимся, — чуть ли не взмолилась Лейла, приметив настроение своего брата.

И мы продолжили путь. Мне сердечные томления друзей были интересны лишь постольку-поскольку. В конце концов, личная жизнь — она потому так и называется. Но не подколоть Дирга я не мог. Он небось уже весь извелся и сотни раз локти искусал. Так подставиться — пригласить в группу парня, который с первого дня учебы сохнет по симпатичной брюнетке. В общем, в последнее время обстановка накалялась, и рыжий воспринимал любое действие барона в штыки. Вот и сейчас, скрипя зубами и сжимая кулаки, он пытался взглядом прожечь спину новенького.

— Сам виноват, — хмыкнул я.

Друг резко повернулся ко мне, и в его взгляде я прочитал немедленный вызов на дуэль.

— А я что? — поднял я руки в примирительном жесте. — А я ничего, иду, молчу, облака считаю.

Рыжий сделал несколько вдохов и выдохов и, чуть успокоившись, процедил:

— Сам знаю. Одно хорошо, после турнира мы с ним будем реже видеться.

Посмотрев вперед, туда, где Кандид развлекал наших девушек очередной веселой историей, я философски пожал плечами, ссылаясь на извилистость путей старушки судьбы. Вскоре показались высокие стены полигона, зарезервированного за нашей командой. Как нам удалось заполучить в безраздельное владение целый полигон, когда иные вынуждены стоять в очередях и всеми правдами и неправдами выбивать драгоценные часы площадей для тренировок? Ну, все же в общении со столь высокородными особами есть и свои плюсы. Один из них — близкая дружба отца Лейлы и господина ректора. Старик как бы невзначай сделал нам подобный реверанс, отдав во власть один из дюжины полигонов. Правда, самый маленький и самый удаленный, но глупо было бы жаловаться.

Охранник на входе, уныло обмахивающийся папкой с бумагами, не стал в нашу сторону даже головы поворачивать. Казалось, ему абсолютно все равно, что происходит вокруг. И даже упади сейчас на Академию метеорит, его бы волновало лишь одно: как охладить зудящую от зноя кожу.

Пройдя под аркой, мы оказались на песке. Я с подозрением покосился на свои поношенные ботфорты, резонно опасаясь, что раскаленный песок запросто прожжет избитые подошвы. Других жара заботила не столь сильно: каждый уважающий себя дворянин пользовался незатейливым амулетом, который был одновременно щитом от нещадно палящего солнца и переносным кондиционером. Я, быть может, тоже прикупил бы себе подобную безделушку, но в этих целях пришлось бы распрощаться с подаренным переговорщиком. Иначе бы денег не хватило, даже откладывай я в дальний ящик все стипендии. Так что приходилось обходиться по старинке.

Поприветствовав нашего куратора, статного мужчину с орлиным носом и острым подбородком, я засеменил в раздевалку. Там я убрал в мешок свою «парадную» одежку, нацепив простую смердяху и тонкие холщовые штаны. Ботфорты сменил на еле дышащие мокасины, обошедшиеся мне всего в один серебряник. На пояс нацепил новенькие ножны — презент от известного вам принца, и, загнав туда сабли, поспешил на площадку.

Чико уже вещал. Сегодня он был в ударе. Через два дня начнется первый тур, и по инсайдерской информации, добытой понятными путями, было известно, что мы будем в нем участвовать и сражаться против сборной команды второкурсников и первокурсников. Поминая исключительную честность сортировки «с листа», я не сомневался, что нас за ручку проведут в одну восьмую.

— Итак, сегодня мы отработаем связки боя из укрытия, бой в перебежке и отступление! — Голос у охотника был звонкий. До Капрала ему еще далеко, но все задатки в наличии. — Густаф, в прошлый раз ты нам наглядно продемонстрировал, как щит ставить не надо. В итоге Дирг сломал об него нос. Сегодня жду от тебя лучших результатов. Рейла, твоя задача — поддержка, но это не значит, что ты должна поливать врага почти максимумом, на который рассчитан твой резерв. Жди момента и, когда появится брешь, атакуй. Но только не устраивай нам тут второй Борс. Это там наши молодчики на полную катушку использовали огненные и лавовые ковры.

Чико отличался не только звонкостью голоса, но и острым умом, четкой логикой и огромным запасом язвительности. Так что его наставления могли вогнать в краску даже Пило. Подойдя к друзьям, я встал последним в шеренге. Им еще только предстоит посетить раздевалку, мне же начальные вводные не нужны. Меня в них просто нет.

— Лизбет, когда тебе говорят «огонь», это не значит, что нужно лихорадочно, один за одним, метать огненные шары, при том что у тебя они выходят из рук вон плохо. Это на своей шкуре испытал Тим, благо отделался легким испугом и прожженной штаниной. Дирг просто просил зажечь любое пламя, чтобы его водное облако обернулось облаком пара, что дало бы вам лишних пять секунд на тактические корректировки.

Девушка активно кивала головой и старательно прятала лицо, залитое алой краской.

— Теперь же наша звезда, наш герой. Гений от боевой магии. — Дирг, казалось, активно пытался исчезнуть на месте, чего на моей памяти еще не происходило, уж стеснительным-то он никогда не был. — В следующий раз, когда захочешь испробовать удар по площади, будь добр, выбирай точку подальше от меня. Очередной град из сосулек я могу не предугадать, и тогда за меня сработают рефлексы. И что-то мне подсказывает, что у тебя нет желания преждевременно покинуть турнир по состоянию здоровья.

Меня уже тянуло ехидно захихикать, но пришлось держать лицо кирпичом.

— Ладно, все всё поняли? — сложив руки на груди, спросил Чико.

Народ активно закивал, выражая полное осознание произошедших ляпсусов.

— Тогда чего стоим?! — зычно крикнул лейтенант. — Бегом переодеваться.

Ребята как ужаленные бросились к раздевалкам. На арене мы с Чико остались один на один. Я уже начал разминаться, сгибая ноги в коленках, вытягивая руки и прокручивая корпус.

— Тим, давай-ка ты сегодня подальше будешь своей самодеятельностью заниматься? — устало пропыхтел уже вспотевший куратор.

Самодеятельностью он называл мою тренировку. Убедившись в моей полной профнепригодности, лейтенант откровенно признался — он не понимает, что я вообще делаю на боевом факультете. А с чертильщиками он в принципе не работает, мол, участь невротика его не прельщает.