Ведьмина Сила (СИ) - Завгородняя Анна Александровна

— Что вообще происходит, Лада? Федя мне тут сказки рассказывает, но я-то чувствую — что-то не так!

Она отстранилась и посмотрела поверх моего плеча на куратора, вошедшего следом.

— Это все из-за вас? — спросила женщина.

— Нет, мама, нет! — быстро сказала я, чувствуя, что не могу позволить ей обвинять Северского в том, чего нет. — Он помогает мне, — я взяла ее за руку. — Нам.

Она взглянула на меня, затем на Демитра, и проговорила с прямотой, свойственной только матерям, которые все видят и все понимают:

— У вас что-то есть к моей дочери?

Я ахнула, потянула ее за руку.

— Мам, не в этом дело…

Но Северский уже шагнул к нам и произнес, глядя прямо ей в глаза без доли улыбки.

— Я защищаю ее.

— И все? — она прищурила глаза.

— Пока все, — он говорил искренне и спокойно.

— Хорошо, скажем так, что я вам поверила…

— Мам! — протянула я, но старшая Кузьмина имела железный характер, особенно когда хотела чего-то добиться и была в чем-то уверена.

— Давайте поужинаем и я расскажу вам все, — предложил куратор. — Полагаю, скрывать от вас правду нет смысла.

— Хорошее решение, — мама кивнула, а мне стало немного неудобно за ее прямоту. Демитр спас нас обеих, а она вредничает. Конечно, она была права в своем праве знать правду, и я надеялась, что когда все откроется, мама иначе посмотрит на Северского.

— Итак, все к столу! На пустой желудок какие могут быть разговоры? — наигранно весело воскликнул домовой. — А потом вы поговорите, и все встанет на свои места.

— Поддерживаю! — сказала я и потянула маму за стол.

Темная вышла из портала, оглядевшись по сторонам. Пещера была точно такой, какой она ее себе представляла. Сырая мрачная обитель, стены, пронизанные скрытыми жилами пламени, воздух, сырой и влажный, отчего тяжело дышать, и этот жар, какой бывает только в кузнях.

Шагнув вперед, женщина вошла в пещеру, где ее уже ждал огромный темный кузнец. Он сидел на обломке скалы, сложив на груди мощные руки. Рядом пылал горн, но на каменных столах не было инструментов и лава не плескалась, как было во время последнего посещения Вероники. Темная застала лишь то, что некогда было кузней.

— Далеко собрался? — спросила она.

Булат, казалось, дремавший, открыл глаза, в которых вспыхнуло яркое пламя. Увидев вошедшую, он оскалился и, чуть склонив голову набок, проговорил:

— Значит, ты хозяйка Земской? Ведьмы, что принесла искореженный ключ?

— Да. Я пришла лично, чтобы воздать тебе плату и получить свой заказ, — женщина сделала еще один шаг, двигаясь с удивительной грацией. Ее глаза замерцали, отражая пламя в горне. Вскинув руку, она легко коснулась раскаленного камня и прочертила на нем незамысловатый узор, после чего поднесла палец к губам и подула на потемневшую от ожога кожу. Та мгновенно приняла прежний вид.

— Тьмы в тебе слишком много, — произнес Булат. — Давно, как погляжу, живешь?

— И планирую жить еще дольше, — она резко обернулась и смерила кузнеца взглядом. — Мне нужен ключ.

— А мне плата, а не эти сказки, которые лаяла твоя шавка.

Темная скривилась.

— Как грубою! — сказала она, но тут же добавила: — Впрочем, Вероника мне никогда не нравилась. У нее были большие амбиции, но мало ума.

— Значит ее больше нет? — догадался кузнец, но темная в ответ лишь улыбнулась, мол, догадайся сам, здоровяк.

— Ключ, — женщина протянула руку и требовательно шевельнула длинными пальцами.

— Плату, — насупившись ответил Булат. — Твоя дохлая ведьма успела рассказать, что я желаю?

— Конечно. Ты все получишь!

— Я хочу, чтобы ты показала мою плату, — потребовал кузнец.

— Конечно. — Темная достала из складок длинного черного плаща крошечную коробочку и протянула в сторону Булата. — Оно здесь.

— Превосходно, — громада улыбнулся и потер в предвкушении руки. — Открой, чтобы я убедился, что там именно то, что мне надо.

Женщина пожала плечами и сделала так, как было велено. Мгновение спустя из открытой коробки полился яркий свет, который мог соперничать лишь с солнечным. Он залил кузню и губы Булата растеклись в счастливой улыбке.

— Ты помнишь, что его можно использовать всего один раз? — спросила темная.

— Мне хватит, — отрезал Булат и достал из пространства труд своих рук. Темная впилась взором в обычный на вид ключ и прошептала:

— Это он?

— Он. Ты разве не чувствуешь своей темной душой, как поет металл? — спросил Булат и, отдав женщине ее заказ, забрал коробку, одним щелчком пальцев закрыв ее. Свет тут же погас и темная сжала ключ в кулак, отступив на несколько шагов назад.

— Мы в расчете, — пробасил Булат и что было силы соединил в ударе кулаки.

Пещера словно содрогнулась. На голову темной полетели мелкие камни. Стены ожили, осветив пространство алыми жилами живого пламени и женщина, крепко сжав в левой руке долгожданный ключ, правой открыла портал, успев скользнуть в его спасительную темноту до того, как в кузнице Булата начали рушиться стены и пол, взорвавшись фейерверком вырвавшейся на свободу лавы.

Некоторое время мама сидела молча и только смотрела, но не на меня, а куда-то в пространство, размышляя о том, что узнала и услышала.

Мы молчали. Федя мыл посуду, делая вид, что ничего не видит и ничего не слышит, а мы с Демитром молча ждали, что скажет мама.

— Мда, — спустя несколько минут проговорила моя Марина Александровна.

Я замерла, зачем-то покосившись на куратора и в этот момент снова прозвенел телефон. Взяв его в руки, увидела, что звонок идет снова с того самого номера, с которого звонили прежде. Протянув мобильный, показала его Северскому.

— Дай мне, — велел он и когда взял в руки трубку, встал из-за стола и отошел в сторону. Я хвостиком поспешила за ним.

— Да, — холодно спросил Демитр, сняв трубку.

Судя по выражению его лица, в ответ была только тишина.

— Говорите, — произнес он, а затем уронил руку и вернул мне телефон. — Я бы сказал, что кто-то ошибся номером, но боюсь, что это не так.

— Враги? — шепнула я.

Мы вернулись к столу, где Федя уже подавал чай. Мама по-прежнему сидела в глубокой задумчивости и я подошла к ней, чтобы обнять со спины.

— Мам, все будет хорошо, — сказала неловко.

— На тебя охотятся какие-то чудовища и ты пытаешься уверить меня, что все хорошо! — выдохнула она.

— Чайку? — Федя ловко пододвинул маме кружку. — С мяткой и бергамотом, — добавил он, — нервы хорошо успокаивает.

— Во что вы втянули мою девочку? — спросила мама, подняв взгляд на Демитра.

— Я ее ни во что не втягивал, — спокойно ответил куратор. — Когда я ее нашел, она уже владела силой, хотя еще не понимала этого. Я лишь хочу спасти ее и не более того.

— Так спрячьте ее, — воскликнула мама.

— Вы не совсем понимаете, с какими силами мы столкнулись, госпожа Кузьмина, — сказал Демитр. — Я полагал, что все четко объяснил.

— Умом понимаю, но сердце болит и боится, — сказала она.

— Это нормально. Вы — мать.

Куратор и мама переглянулись.

— Вам придется немного пожить в моем доме, — сказал Демитр. — Продуктами я вас обеспечу. Побываю на вашей работе. Мы сделаем все, чтобы вы ее не потеряли.

— Мы? — мама изогнула вопросительно бровь.

— Кураторов много, мам, — тихо сказала я.

— Хорошо. Я буду здесь. А Лада?

— Ей придется в понедельник вернуться к занятиям, — ответил Демитр.

— И она будет в безопасности в вашей академии? — уточнила мама, явно заранее не веря в это.

— Я буду рядом. Я не допущу, чтобы с ней случилась беда, — спокойно ответил Северский.

— Марина Александровна, вы и меня со счетов не снимайте. Домовые тоже кое-что могут, — закрыв воду и вытерев руки о полотенце, сказал свое слово Федор.

— К вам буду приходить только я. Федора могут выследить, — продолжил куратор. — А на выходных, если все будет спокойно, к вам приедет Лада.