Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Багдад называли городом дворцов и я не видевший его раньше не мог представить себе, что это такое. Вступив в Багдад и поднявшись на одну из возвышенностей, я увидел, что по обоим берегам Деджлэ, насколько мог охватить взор, множество дворцов, возведенных в свое время аббасидкими халифами, Багдад в период правления той династии в течении пятисот одиннадцати лет являлся столицей исламских государств.
(Пояснение: Тимурленг ошибается, в период аббасидского халифата, столицей государства той династии какое-то время был город Самра, но мы должны простить Тимурленгу эту ошибку — Марсель Брион)
Каждый из правителей, уходя на покой, строил дворец для себя, который затем доставался его детям, их было столько понастроено в Багдаде по обоим берегам Деджлэ, что они уже располагались неподалеку от развалин города Мадаъэн (исторический Ктесифон), сегодня между теми развалинами и Багдадом всего семь фарсангов и часть строительного материала, употребленного на строительство дворцов, была добыта из тех развалин. Я увидел и те развалины, древние архитектурные строения Багдада сохранились и по сей день.
Каждый из дворцов в Багдаде имеет присущий ему цвет и во время восхода или заката солнца, если смотреть на город с возвышенности, это множество дворцов является взору будто скопление разноцветных драгоценных камней. Для постройки некоторых дворцов использован белый или цветной мрамор, эти камни были привезены в Междуречье из Ирак-э Аджам, Фарса, Кермана и Йезда и использованы для сооружений, возводимых могущественными владыками.
Вступив в Багдад, я велел воинам отдыхать. Я не забывал о том, что на восточном берегу Деджлэ находится враждебное мне войско, и что между нами и им произойдет жестокая битва тогда как мои воины были утомлены долгим переходом и им требовался отдых до того как им предстоит сразиться с тем войском. Хоть я и не оставил багдадскому правителю возможности переправиться на западный берег Деджлэ, однако существовала возможность, что он, последовав моему примеру, подымется вверх или вниз вдоль реки, и убедившись, что находится достаточно далеко от меня, переправит свое войско с восточного на западный берег и атакует меня, пребывающего в то время в Багдаде. По этой причине я счел необходимым предоставить отдых своему войску, чтобы оно было в состоянии успешно отразить натиск противника в случае его нападения.
Как я уже упоминал, мною была оставлена часть войска на берегу Деджлэ, задачей которого было не допустить переправы войска правителя Багдада на западный берег. Командование тем отрядом я возложил на военачальника по имени Кара Куз.
Это был человек невысокого роста, широкоплечий, службу у меня он когда-то начинал простым воином и я, заметив в ходе боев его выдающиеся способности, регулярно повышал его в должности. Кара Куз, обязанный мне своим выдвижением и накопленным богатством, выражал по отношению ко мне бескрайнюю преданность и я знал, что в любое время, если потребуется, он пожертвует своей жизнью ради меня.
Я был в Багдаде, когда пришло донесение от Кара Куза, что между его и вражескими конниками разразилась жестокая битва. Он просил принять во внимание возникшую опасность и по возможности, оказать ему помощь.
Поскольку Кара Куз располагался на западном берегу Деджлэ, а багдадский правитель — на восточном, стало ясно, что последнему удалось переправить свои конные отряды через реку. Раз такое удалось багдадскому правителю, не было сомнений в том, что он постарается как можно быстрее навести мост, чтобы переправить на западный берег все остальное войско. Мне было известно, что в войске у багдадского правителя насчитывается пятнадцать тысяч всадников, вероятно, он направил их вверх по реке, где они и сумели пересечь ее не попавшись на глаза Кара Кузу. Я также знал, что река Даджлэ — полноводная и поэтому багдадский правитель не мог так просто переправить свое конное войско через неё, будь такое возможно, я не был бы вынужден сооружать мостовую переправу для своего войска.
Конь, хоть и умеет плавать, не может пересечь полноводную и быстротекущую реку, его унесет стремнина. Я сказал себе, что должно быть багдадский правитель для переправы через реку прибегнул к тому же средству, что и я — то есть соорудил мост и таким путем перебросил своих всадников на тот берег, и сейчас пока эти конники атакуют нас, его пешее войско шагает по мосту, чтобы так же напасть на нас.
Вступив в Багдад, в целях предосторожности, я пленил и заключил в темницы некоторых из родных и близких правителя Багдада и его приближенных, чтобы иметь в своём распоряжении заложников.
И прежде, чем выступить на помощь Кара Кузу, я отправил ему послание, в котором велел передать багдадскому правителю, что если тот не прекратит враждебные действия, я казню всех родных, как его, так и его приближенных. После этого я велел, чтобы боевые трубы сыграли подъем, чтобы разбудить воинов и выступать в поход.
Среди пленников находились двое сыновей и трое дочерей багдадского правителя, дети его приближенных, и если бы правитель Багдада продолжил свои враждебные действия, я бы велел казнить их на его глазах и глазах его приближенных. Когда правителю Багдада стало известно, что я казню всех его родных в случае, если он вздумает продолжать противодействие, он пал духом, пали духом и его приближенные. Багдадский правитель прислал своего представителя к Кара Кузу для ведения мирных переговоров. Я поручил Кара Кузу вести самому те переговоры, сам же я подготовился к тому, чтобы отстоять город, ибо не исключалось, что те переговоры могут оказаться уловкой, имеющей целью усыпить нашу бдительность и внезапно напасть на город с неожиданного направления.
Готовясь к отражению возможной атаки врага, я не забывал так же и о том, что не следует доводить его до отчаяния, до такой степени, когда он станет ожесточенно драться, закрыв глаза на все, даже на жизнь своих родных и близких. Я велел передать багдадскому правителю, что для установления мира необходимо, что бы он распустил все свое войско, после того как армия будет распущена и я буду уверен в том, лишь тогда я освобожу его родных, чтобы они могли воссоединиться с ним и его приближёнными и, что лишь после этого стану говорить с ним о других условиях мира, имеющем материальный и денежный характер.
Правитель
