Перо Феникса - Алексей Сперанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сейчас у меня на руках “карт бланш”, но при этом четко осознаю пределы допустимой силы, которую могу использовать. Убивать всех вокруг (не в мираже, конечно, а в реальности), кстати, запрещается – максимум настучать дубинкой по макушкам. Любопытно.
Ну значит “держите меня семеро”! Правда, как без магии отсюда выбираться? Но у меня ведь есть каналы с аспектами и их уже в моей коллекции аж целых четыре!
Мысленным взором, находясь там же, возле ядра души, обращаюсь к остальным “жгутам”-каналам аспектов: Жизни, Смерти и Судьбы. Не знаю, что может пригодиться в моей ситуации, поэтому беру то, что есть, и переплетаю все вместе. Внутри меня при этом что-то больно (хотя и не сильно) заныло – сказывается то, что ядро обтянуто потоками, а я их так бесцеремонно соединяю в одну “кучу-малу”.
– Я прекрасно понимаю твою злость, но сейчас ты находишься под сильным заклинанием-мороком. Здесь – мы цари и Боги, – в этот раз говорил Страж, причем именно тем же девчоночьим голосом. Запас моих шуток-прибауток сразу же пополнился новой заготовкой – если с кем-то из них будет драка, то прямо в лицо брошу фразу “Дерешься как девчонка!”. Это точно выведет из себя таинственного дознавателя.
– А почему нельзя было нормально поговорить? – тяну время, пытаясь сообразить, что могу сделать при помощи Аспектов.
– Это самый гуманный из имеющихся у нас методов, позволяющий получить информацию и при этом не раскрывать себя, – слово в этот раз взял Антон, – И раньше проблем никаких не возникало.
– Всегда бывает первый раз… – высказываю умную мысль и, ради эксперимента задействую поток Смерти и направляю внимание к той запертой двери, за которой скрылся Ланцелот.
И сразу же жалею о своем решении.
Боль. Ужасная боль пронзает мой разум. Ассоциация возникла с электричеством – будто сунул два провода в розетку под напряжением, а другие концы воткнул себе в голову. За которую сейчас, согнувшись пополам, держусь руками, словно боюсь, что она лопнет.
Дверь, кстати, все-таки открылась. Резко распахнулась и оттуда резким шагом вышел Ланцелот. Без гитары, но с рапирой в руке.
– Ты что творишь, безумец! – тем же голоском произнес бард, что смотрелось еще комичнее, чем у Стража, – Убить себя решил!?
Моя боль ушла так же внезапно, как и появилась. Зато я сделал новый вывод: все, что вокруг меня – это мой же разум. Ну, красиво, что еще можно сказать. Из минусов – если что-то в нем разрушаю с помощью Аспекта Смерти, то убиваю частичку своего мозга. Нейрон за нейроном, клетку за клеткой. Жуть. Но есть и плюсы – потому что раз это мой разум, значит, я могу менять декорации и заказывать музыку! И мои пленители скоро познакомятся с моей фантазией.
Напрягаю все свои внутренние силы и представляю, как задергиваются сами по себе шторы. Но самим шторам никто об этом не сказал, поэтому они остаются на месте, презрительно покачиваясь от ветра из открытых окон. Да как же это работает?
Тем временем троица моих “вымышленных” друзей окружают меня.
– Успокойся, Александр. Все, что тебе надо, это рассказать всю правду о том, что произошло в резиденции клана архонтов, – снова вещает мальчик. В общем и целом, это выглядит жутко – когда несколько человек говорят один и тем же голосом по очереди. Словно смотрю какой-то фильм на пиратской видеокассете из девяностых.
– Да я изначально был настроен на продуктивный диалог. Но есть у меня такой “пунктик” – не переношу обман и вранье. Вот выберусь из этой иллюзии, там уже по-человечески поговорим, за чашечкой крепкого чая.
И после сказанного мысленно пожелал (и очень сильно!), чтобы ковер, по которому троица направлялась ко мне, будто санитары, которые планируют “успокоить” буйного душевнобольного, превратился в липкую густую смолу. В этот раз в желание добавил частички потоков Жизни, Судьбы и Справедливости. И сработало!
Голова, конечно, у меня напряглась и чуть кольнуло что-то внутри, но это было терпимо. Ланцелот, Антон и Страж резко замерли, не в силах поднять прилипшие ноги. Это удалось лишь Стражу, и то не с первой попытки, да и результатом его стараний был всего один шаг. Значит, они ограничены возможностями “оболочек”?
– Александр! Прекрати сопротивляться! Ты можешь навредить себе!
– Ну уж нетушки! Врешь – не возьмешь!
Разворачиваюсь и бегу на выход, в коридор, на ходу напрягаю свою фантазию, маховик которой сейчас раскручивался на полную. Судя по моим наблюдениям, все окружающее меня пространство является результатом моей фантазии после определенного вмешательства извне. И тут присутствует еще одна (как минимум) самостоятельная личность, пришедшая из реального мира, чтобы вести со мной задушевные разговоры.
В общем и целом, конечно, я согласен с моими пленителями – метод гуманный, безболезненный. Если только допрашиваемый не знает, что находится в иллюзии. А я уже знаю. И мне не нравится, выключайте.
Хотя чего я сопротивляюсь? Наверное, нервы уже разыгрались. Последний день, начиная с этих крылатых ублюдков, выдался тяжелым. Надо бы отдохнуть, что ли. В баньку сходить, веничком попариться, в озеро из парилки попрыгать, чтобы холодная вода после жара пронзала меня словно тысяча игл, а затем бежать обратно, греться.
И когда с разбегу толкнул дверь, то вместо коридора оказался на полянке в лесу, на берегу гладкого озера. Возле воды виднелся небольшой деревянный пирс, от которого дорожка, выстланная желтыми свежими досками, вела к небольшому домику с маленькими окошками, сложенному из круглых обтесанных бревен. Сверху была покатая соломенная крыша, видно круглую трубу, выложенную грубым камнем, из которой сейчас идет густой белый дым (причем поднимается он строго вертикально), а в округе стоит пьянящий аромат горящих березовых поленьев.
Рядом с домиком (а мое подсознание подсказывает мне, что это ничто иное, как настоящая баня) был деревянный навес на высоких жердях, где я увидел большую открытую печь с казаном внутри, а рядом мангальная зона. Все аккуратно выложено из камня. Огонь в печи горит, а рядом на углях уже жарится шашлык, на столе стоит большой кувшин с квасом.
Это все замечательно, просто прекрасно, прям то, что надо, но слегка не вовремя. Мне нужно сейчас выход искать, а не расслабляться. Но общий принцип моего внутреннего мира стал более понятен.
