ВДВ. С неба — в бой - Михаил Скрынников

До кишлака по карте было километров пять, а с учетом рельефа местности все шесть. Если ехать на технике, вроде бы и недалеко, да вот километра два надо идти пешком. На этом участке местность для техники непроходимая. Ладно, подумал про себя, боевую технику оставим около ближайшей роты, которая оседлала гору, а дальше пойдем пешком. Время подходило к полудню, и солнце палило в полную силу. Внутри боевой техники было нестерпимо душно, а здесь еще вонючая пыль, поднятая гусеницами машин, добавляла проблем, набивалась в ноздри и уши. Дышать было нечем. Как назло, сегодня с утра не было ветра, и пыль огромным грибом подолгу возвышалась над колонной.

Разведчики обрадовались, когда прибыли на место, по крайней мере здесь не было пыли. Уточнили задачу, порядок движения и сигналы. Как нам в то время не хватало средств связи внутри подразделений! Выручали разработанные нашими отцами сигналы. Правда, и сейчас в современных боевиках для управления используют давно забытые сигналы, только более модернизированные. С высотки кишлак и прилегающая к нему местность в бинокль хорошо просматривались. Кишлак был большой, а несколько домов стояли в отдалении. Дома напоминали небольшие крепости, стоящие друг от друга на приличном расстоянии. Они, как правило, строились из огромных саманных кирпичей, стены были толстыми и высокими. Мой дом — моя крепость, а наш объект был вообще на отшибе, ближе к горам. Его удаление от кишлака обеспечивало выполнение боевой задачи с меньшим риском для нас. После установления наблюдения за домом определили маршруты движения к нему. Группу спецназа по виноградному полю я направил в обход объекта, а сам с разведчиками и активистами Залмая по неглубокому оврагу направился к цели, как бы обходя дом с южной стороны. Вдруг где-то в центре кишлака затарахтел крупнокалиберный пулемет. Стоп, по звуку — «ДШК». Мы остановились и прислушались, пытаясь определить направление стрельбы. С таким оружием шутки плохи. Сейчас «зеленые» у нас запросят вертушки, подумал про себя. И тут же радисту Понкратову: «Сережа, слушай эфир и мне докладывай». — «Есть». Далее поинтересовался у Марченко: «Валера, красные дымы в группе имеются?» — «А то, без них никуда», — ответил командир. «Ладно, я просто так на всякий случай спросил. Если налетят вертолеты, чтобы вовремя себя успеть обозначить. А то в кишлаке может и от своих достаться». Тем не менее стрельба нам была как бы напоминанием о том, что мы находимся в боевой обстановке, хотя мы и так приучились соблюдать осторожность и работать по-боевому. Овраг стал уходить в сторону, нам пришлось продолжить движение по мелкому кустарнику. Через некоторое время закончился и кустарник. Группа вышла к обработанному участку земли, на котором росла кукуруза. Рядом со мной шел местный житель. Вдруг откуда ни возьмись появилась женщина, как ведьма, вся в черном, и с криками угрозы набросилась на афганца. Тот, пятясь, спрятался за наши спины. Она шумела, не обращая никакого внимания на нас. Они чужие, а ты же афганец, как тебе не стыдно быть вместе с неверными, ты совсем забыл Аллаха, и вдобавок обозвала его нехорошим словом, так здорово схожим с узбекским, которое приходилось слышать много раз на улицах Ферганы. Нежеланная встреча с женщиной на некоторое время приостановило наше продвижение. Однако выручили активисты, они грубовато взяли женщину под руки и поволокли ее в кукурузу. У меня сразу мелькнула нехорошая мысль, надругаются над женщиной. Тихо говорю Марченко: «Валера, останови этот спектакль». Тот, в свою очередь, Иванину, Куранову и Сафарову скомандовал «фас». Разведчики бросились в кукурузу. Однако все обошлось без нашего вмешательства. «Зря подумал в ту минуту плохо про партийцев», — сказал сам себе. Они ее связали и бросили на землю, но без кляпа во рту, хотя она продолжала ругаться. После небольшой заминки мы ускорили движение. «Валера, а почему вдруг женщина набросилась именно на местного, возможно, она признала в нем кого-то?» — «Вполне возможно». В этот момент в наушниках радиста что-то щелкнуло, и тотчас в эфире послышался голос Шпака, который предупредил комбата, майора Кротика: «Будь внимательным, на севере кишлака с группой работает наш главный «Канарис» (это он обо мне). Так что будь начеку». От такой заботы стало веселее. Хотя команда прошла с небольшим опозданием, но все же лучше позже, чем никогда. К этому времени группа спецназа подошла к нужному для нас дому, увлеклась наблюдением и на какое-то время потеряла нас из виду. Маскируясь в складках местности, к дому подошла и наша группа. Таким образом, как бы замкнулось кольцо вокруг дома. Один из активистов неосторожно выглянул из-за дувала и стал рассматривать дом. Спецназовцы приняли его за душмана и открыли огонь. Куранов находился рядом с активистом и открыл ответный огонь. Одним словом, через секунду началась сильная перестрелка. Нам повезло, обе группы находились за дувалами, и мы не перестреляли друг друга. Безрядин вовремя заметил перебегающего спецназовца, поднял шум. «Свои, прекратите стрельбу». В подобных ситуациях очень трудно остановить стрельбу, нервное напряжение на высшем пределе, а большой палец правой руки находится на спусковом крючке, и, как правило, огонь ведется до последнего патрона в магазине. Перестрелку около дома услышали наши подразделения, которые находились наверху в горах, и сразу передали информацию командиру полка, тот, в свою очередь, комдиву. Комдив, естественно, вызывает меня на связь: «Доложи, что у тебя там происходит?» — «Пока все под контролем, а стрельба спровоцирована своими», — отвечаю генералу. «Будь осторожен», — последовал совет командира. Мы на какое-то время притаились и продолжали вести наблюдение за домом и территорией. Установили зрительную связь с группой спецназа.

Неожиданно для нас вдруг заскрипела калитка, через несколько секунд в проеме показалась женщина с ребенком на руках. Посмотрела налево, направо и направилась в сторону арыка, который протекал недалеко от дома. Арык больше напоминал маленький ручеек, заросший с двух сторон травой. Около арыка женщина остановилась, оглянулась вокруг, наклонилась к воде, стала ее черпать рукой и пить, затем напоила ребенка. Глядя на эту картину, подумал, ну чисто ферганский вариант, который часто приходилось видеть в городе, как узбеки из арыка пьют воду. Только в данном случае она что-то долго утоляла жажду. Складывалось впечатление, что она тянет время и старается незаметно вести наблюдение. Ее поведение не ускользнуло от наметанного глаза Сафарова.

Так оно на самом деле и оказалось, через пару минут из калитки вышел мужчина с подростком. (Позднее выяснится, что это ее сын.) При виде мужчины наш «доброжелатель» оживился и жестами стал показывать, мол, этого человека надо задержать. Активистам показываю в сторону мужчины. Они меня поняли и быстро из-за укрытия подбежали к опешившим от неожиданности людям и задержали их. Женщина тоже попыталась скрыться, но партийцы ее остановили и пытались успокоить. Тем временем спецназовцы преодолели дувал и осторожно в готовности открыть огонь стали приближаться к постройкам дома. Моя группа, соблюдая осторожность, прошла через калитку во двор. «Ну, показывай, где склад», — обращаюсь к афганцу. Тот подошел к одному из небольших кустов, внимательно осмотрел землю, мол, вот здесь и носком галоши показал место, где нужно копать. Марченко мне шепчет: «Посмотрите на хозяина дома». Хозяин дома смотрел на своего соплеменника с такой ненавистью, что, если бы рядом не было нас, он его разорвал бы на мелкие части.