Наказание – смерть - Нора Робертс

– Да уж, поджарю. – Ева встала из-за стола. – Но те­бя я больше переваривать не в состоянии. Макнаб, от­правьте этого гада в какое-нибудь безопасное место. Пусть его стерегут двое охранников и меняются через каждые восемь часов. Фини, ты можешь отобрать надежных пар­ней?

– Будет сделано.

– Даллас! – заныл Вернон. – Я так много вам расска­зал. По-моему, я заслуживаю, чтобы вы обеспечили мне новые документы и все такое…

Ева не удостоила его даже взглядом.

– Пибоди, за мной! – скомандовала она и пошла к двери.

– Эй, Даллас!

– Заткнись, говнюк, – буркнул Фини. – Получил по яйцам – и молчи, радуйся, что она их тебе не отрезала. А будешь вякать, я лично это сделаю.

– Меня так тошнит от всего этого, что я даже злиться не могу! – призналась Пибоди, прислонившись спиной к стене, когда они вышли в коридор. – Мне всегда так нра­вилось быть полицейским, а он заставил меня стыдиться этого.

– Ну и напрасно. Ты выполняешь свою работу честно, и тебе нечего стыдиться. Сделай копию этой беседы и от­правь ее Тибблу. Слава богу, эту кашу придется расхлебы­вать ему! В полдень у меня еще одна встреча. Когда вер­нусь, расскажу.

– Понятно, босс. А что с Кенардом?

– Пока притормозим. Я приберегаю его на потом. Кстати, тебе удалось собрать на него информацию? Хва­тит для того, чтобы взять его за горло?

– Вероятность его причастности к преступлениям со­ставляет чуть меньше семидесяти шести процентов. Но…

– Но, – перебила свою помощницу Ева, – компью­тер не учитывает человеческий фактор. Например, то, что Рикер будет натравливать полицейских друг на друга. Ну да ничего, мы исправим эту оплошность – тихо и краси­во. Когда я вернусь.

– А вы не боитесь, что за это время убийца может на­нести еще один удар?

– Нет, он дал слово. И сдержит его.

ГЛАВА 20

Войдя в дом, Ева молча прошла мимо Соммерсета, ко­торый возился в вестибюле, и поднялась на второй этаж. Ей надо было многое сказать Рорку, и она хотела сделать это немедленно.

Дверь в кабинет Рорка была открыта. Подойдя к ней, Ева услышала его раздраженный голос:

– Нет, поездка в это время меня никоим образом не устраивает. Нет, я не поеду.

– Но, сэр, – отвечал другой голос по громкой свя­зи, – сложившаяся ситуация настоятельно требует вашего присутствия. Танака бьют копытом, хотят заключить сдел­ку немедленно. А учитывая то, как затягиваются работы по экологической очистке тропического сектора, мы ни­как не уложимся в отведенный срок, если вы лично не вмешаетесь. Перерасход средств и штрафы составят…

– Вы наделены всеми необходимыми полномочиями, чтобы справиться с этими проблемами. Я не сумею при­ехать в Олимпус раньше, чем через несколько дней. А если Танака бьют копытом, перережь им поджилки, понял?

– Да, сэр. Если бы вы только могли мне назвать хотя бы приблизительную дату вашего приезда…

– Я пока сам не знаю. Когда узнаю, сообщу.

Рорк отключил телефон, откинулся в кресле и закрыл глаза.

И тут Ева поняла две вещи. Во-первых, у ее мужа сложная, напряженная, требующая огромной самоотдачи жизнь, которую он часто приносит в жертву ее интересам, а она эгоистично воспринимает это как должное. Во-вто­рых, он выглядит уставшим. А она никогда не видела его уставшим.

Злость, которую после разговора в кабинете начальни­ка полиции Ева лелеяла в себе, словно ребенка, момен­тально улетучилась, и все же она вошла в его кабинет с каменным лицом. Рорк сразу же почувствовал ее присутст­вие и открыл глаза:

– Лейтенант?

– Рорк, – проговорила Ева сдержанным тоном, – мне многое нужно тебе рассказать.

– Я понимаю. Может, ты хочешь поговорить в твоем кабинете?

– Можем начать прямо здесь. Первое. В результате своих неумелых и неуклюжих действий мне удалось сузить круг подозреваемых по делу об убийствах – моему делу! – до одного человека. Он будет задержан и допрошен еще до конца сегодняшнего дня.

– Поздравляю.

– Это преждевременно. Задержание – еще не арест, это разные вещи. Далее. Использовав еще один источник и применив определенные процессуальные процедуры, я сумела получить материалы, обличающие Рикера в прича­стности к убийствам и организации заговора. Этого еще недостаточно, чтобы засадить мерзавца за решетку, но вполне достаточно, чтобы вызвать его на допрос. Заметь: я сделала все это самостоятельно, а ты тем временем через мою полову вел сепаратные переговоры с моим начальст­вом! Ты разработал операцию, в результате которой тебя могут покалечить или даже убить, не говоря уж о других малоприятных последствиях. Ведь все, что вы с Рикером скажете друг другу в ходе этой операции, потом будет непременно оглашено в суде.

– Я это прекрасно понимаю.

– Тебе предоставлен иммунитет от уголовного пресле­дования, значит, ты не сядешь на нары. Но подумай, ка­кой колоссальный урон нанесет все это твоей репутации и твоему бизнесу!

Несмотря на усталость, затаившуюся в глазах Рорка, Ева увидела, как на мгновение в них вспыхнул надменный огонек.

– Лейтенант, вы прекрасно знаете, что моя репутация и мой бизнес были выкованы в одном и том же горниле беззакония.

– Пусть даже и так. Но это было раньше, а теперь все изменилось.

– Скажи мне честно, неужели ты думаешь, что я не справлюсь с этим?

– Нет, Рорк, я знаю, что ты в состоянии справиться с чем угодно и с кем угодно. Если ты что-то решил, для тебя не существует ничего невозможного. Но именно это меня пугает! И еще… я на тебя очень разозлилась.

– Это мне тоже известно.

– Ты ведь знал, что я рассержусь. Вот если бы ты с этой идеей пришел сначала ко мне…

– У нас было мало времени, и мы оба были крайне за­няты. Кроме того, это дело напрямую касается меня, нра­вится тебе это или нет.

– Мне это не нравится, но не по той причине, какую ты мог бы предположить.

– Как бы то ни было, я делал то, что считал нужным и целесообразным, и теперь не жалею об этом.

– И даже не хочешь извиниться? А ведь я могла бы за­ставить тебя сделать это, дружок!

– Неужели?

– Именно так. И знаешь почему? Потому, что ты лю­бишь меня и очень беспокоишься обо мне. – Ева подо­шла к столу, и Рорк поднялся с кресла. – Я тоже беспоко­юсь о тебе. Неужели ты не понимаешь, что именно из-за этого прежде всего я на тебя разозлилась?! Я не хочу, что­бы Рикер приближался к тебе. Мне ненавистна даже мысль о том, что он может прикоснуться к тебе! Или ты полагаешь, что волноваться за любимого человека – это исключительно твоя привилегия?

– Нет. – Рорк вздохнул и провел ладонью по волосам. Он выглядел растерянным, что было совершенно непохо­же на него. – Конечно же, нет.