Еще один шанс - Ерофей Трофимов

– А что тут еще делать? – удивился парень. – Птица на гнездо садится, зверь еще мяса не нагулял, грибов, ягод нет. Если только отжимку для кедровника сделать.

– А это еще что такое?

– Механизм такой, чтобы из кедровых орехов масло отжимать. Но его и надо не так много. Но подумать стоит.

– И как вы его сделаете? А главное, из чего?

– Да я со свалки нашего депо кучу всякого железа натащил, так что, если что сильно понадобится, тут и соберу.

– У меня иногда складывается такое впечатление, что вы надо мной смеетесь, – растерянно проворчал полковник.

– С чего бы? – удивился Мишка. – Если вы про отжимку, так там и сложного-то ничего нет. Чашка, сетка, давилка и рычаг. Главное, крепко сам механизм к месту прикрутить.

– Знаете, Михаил, если вы сделаете эту штуку, пока мы находимся тут, я даю вам слово, что стану верить каждому вашему слову, как бы странно оно ни звучало, – со странной торжественностью пообещал Белецкий.

– Договорились, – иронично усмехнулся Мишка и, поднявшись, направился куда-то под навес.

Погремев там несколько минут какими-то железками, он вернулся обратно к костру, неся в руках несколько металлических предметов. Потом, повторив свой заход, он принес небольшой латунный цилиндр и толстый железный прут. Усевшись на место, парень повертел цилиндр в руках и начал не спеша прилаживать к его нижнему краю кусок металлического листа. Внимательно наблюдавший за ним полковник не мог поверить тому, что видит. У него на глазах Мишка просверлил ручным коловоротом дюжину небольших дырок в цилиндре у самого нижнего края, после чего стал прилаживать к цилиндру латунное же днище. Два куска железа, просверлив с обоих концов, парень отложил в сторону и принялся сверлить еще два куска, но уже длиннее прежних. Последним этапом стала сверловка прута. Это было самым долгим и нудным занятием.

Потом наступило время сборки. Приложив длинный плоский кусок железа к пруту, парень вставил в отверстие гвоздь, а после, повторив то же самое с другой стороны, принялся тот гвоздь расклепывать. С малыми кусками железа он поступил точно так же. В итоге на куске прута оказалось две пары плоских железок, закрепленных подвижно. К длинным железкам Мишка приклепал круглую латунную запчасть.

– Это давило, – коротко пояснил он, продолжая работать.

Приклепав короткие куски к плоскому куску железа, Мишка поставил на него цилиндр так, чтобы давило опустилось вовнутрь.

– Готово, – усмехнулся парень. – Сюда насыпаем очищенные кедровые орехи, ставим эту штуку на пень и начинаем нажимать на рычаг. Давило сжимает то, что лежит в ведерке, и масло вытекает через эти отверстия. Я же говорю, все просто.

– Не видел бы своими глазами, ни за что бы ни поверил, – севшим от удивления голосом проворчал Белецкий, растерянно качая головой.

– Ну-с, господин штабс-капитан, признаться, вы меня порадовали, – с улыбкой кивнул полковник Белецкий, возвращаясь к своему письменному столу. – Казармы для солдат почти готовы, здание штаба тоже заканчивают. Порадовали, Игорь Степанович, весьма. В моем докладе на имя генерал-губернатора ваши заслуги всенепременно будут отмечены. Надеюсь, он меня поддержит.

– Рад стараться, господин полковник, – вытянувшись, бодро отрапортовал Корецкий и, чуть поморщившись, принялся сворачивать свои чертежи. Находившиеся в кабинете офицеры поспешили выйти.

– Все еще беспокоит рана? – участливо спросил полковник, заметив его мину.

– Нагибаться сложно. Сразу тянуть начинает, – нехотя кивнул тот.

– Может, вы поспешили из больницы уйти?

– Да бог с вами, господин полковник, сколько ж валяться можно, – бледно усмехнулся штабс-капитан.

– Что это вы так официально, Игорь Степанович? Мы вроде одни остались, – удивился полковник, доставая папиросу. – Случилось что? Может, помощь какая требуется?

– Даже не знаю, как и сказать, – вздохнул Корецкий и, оставив чертежи в покое, присел к столу.

Достав портсигар, он закурил и, сделав пару глубоких затяжек, снова вздохнул.

– Да вы расскажите все, как есть, Игорь Степанович. Даю слово, если чем могу, сделаю все, – осторожно подтолкнул его полковник.

– Благодарю, Александр Ефимович, – кивнул штабс-капитан и, снова затянувшись, негромко поведал: – С того дня, как на нас напали, с Аннушкой моей творится бог знает что. Даже не так. Само нападение она пережила можно сказать спокойно, а вот потом… – Он замолчал, сминая папиросу в пепельнице. – Понимаешь, Саша, я просил ее отблагодарить того парня, что умудрился спасти нас таким радикальным способом. Спустя три дня после того разговора девочка встретила того парня, причем в паре с местным урядником. Аннушка не нашла ничего лучше, чем предложить ему десятку ассигнацией… – Он замолчал, словно пытаясь подобрать слова.

– Догадываюсь, что он ей ответил, – неожиданно вздохнул полковник.

– Сомневаюсь, – бледно усмехнулся штабс-капитан.

– Думаю, он не взял денег, заявив, что не нуждается в них, – ответил полковник, с интересом наблюдая за реакцией своего шурина.

– Ты знал?! – обомлел от удивления Корецкий.

– Нет, Игореша. Об этой истории я ничего не знал. Но я только вчера вернулся из поездки в тайгу, где, как ты знаешь, сумел договориться с одним местным племенем о патрулировании наших тылов. И могу тебе сказать прямо, что если бы не тот самый парень, ни хрена бы у меня не вышло.

– Так, Саша. Зная тебя и то, что ты старательно избегаешь крепких выражений, могу решить, что ты действительно находишься в состоянии крайнего изумления и полном расстройстве чувств. Угадал?

– Полностью, – хмыкнул полковник. – Признаюсь тебе, что я так часто еще никогда не удивлялся. Знаешь, кто его заимку охраняет?

– Кто? – насторожился штабс-капитан.

– Медведь. Молодой еще, но уже нашедший себе свою территорию. И этот мальчишка живет по соседству с ним, ничуть не смущаясь.

– Однако, – удивленно покрутил головой Корецкий. – Хотя чему мы удивляемся. Он потомственный охотник. Таежник, который о поведении зверей знает больше, чем о жизни среди людей.

– А вот тут, Игореша, ты сильно ошибаешься, – победно усмехнулся полковник. – Он прекрасно ориентируется в местных реалиях и отлично умеет управлять людьми и ситуацией. Скажу больше. Это натуральный самородок в механике. На моих глазах он за несколько часов не спеша сделал из кусков железного хлама давило для отжима кедрового масла. Про его умение кухарить я вообще молчу. Такие деликатесы я пробовал только в московских ресторанах. Признаться, я так и не сумел понять, кто его обучал и чему именно, но то, что образование у него есть, точно совершенно. Или я ничего не смыслю в людях. Но прости, я перебил тебя, – вернулся полковник к началу разговора. – Что там с Аннушкой?

– Ты дословно угадал его ответ. Денег он не взял, и как сказала Анюта, посмотрел на нее так, что ей стало ужасно стыдно. С того дня девочку словно подменили. Боюсь, не влюбилась ли. Сам понимаешь, возраст у нее такой, что вместо учебы в голове сплошная романтика. А тут молодой, сильный спаситель, да еще и с благородными жестами. Есть от чего голову потерять.