Песни свободного неба - Евгений Дю

Приблизившись Лин ощутила, что теряет всякую уверенность в том что сможет вообще заговорить с Хоки, впрочем та и сама начала разговор.

– Знаю, что ты хочешь сказать. Теперь я сама себя ненавижу за то что натворила. Я возомнила себя сильнейшей и в итоге за мои ошибки расплачивается близкий мне человек. – Голос Хоки был тих и безразличен, впрочем Лин решила зайти издалека, чтобы понять, как помочь Шинаноно.

– Получив в руки идеальную машину, которая на порядок превосходит остальные аналоги появились мысли что остальные напоминают тебе детишек в песочнице, в то время как все их потуги не стоят обёртки от конфет. Хочется показать – вот ваше место и не стоит прыгать выше головы.

Лин присела рядом, также посмотрев на море, которое было удивительно спокойным. Полный штиль, вечером весьма резкое явление.

– Он сказал мне ни в коем случае не вмешиваться, а сам бросился в бой. Мне стало обидно – у меня под управлением была самая совершенная машина в мире, а он оставил меня за спиной.

– Высокомерный мальчишка, возомнивший себя первоклассным пилотом только из-за своей исключительности. Сам этот факт вызывал раздражение и ты решила показать ему что как минимум, не хуже него, а возможно и на голову превосходишь. – Лин удостоилась удивлённого взгляда Хоки, на что только грустно усмехнулась. – Мы через это прошли. Каждая из нас – Сесилия, Я, Лаура. Даже Шарлотта, пусть и немного иначе. Она считала почти также, только она не бросала вызов Ичике, а пыталась его защищать от Лауры. Теперь и ты ощутила насколько может обманчиво чувство превосходства. Наши уроки были не настолько болезненными как твой.

– Болезненный урок? Ичика при смерти, а я ничего не могу сделать.

– Хоки, ты забываешь одну мелочь. Мы пилоты ИСов, потенциальные солдаты, которые в любой момент могут быть вовлечены в войну. Мы изначально должны осознать, что однажды сев в кокпит ИСа, мы можем погибнуть, также, как и любые другие пилоты. И причиной гибели будет чья-то, а возможно и твоя собственная ошибка. Я знаю, что ты считаешь себя виноватой, никто не станет переубеждать тебя в обратном, тебе не пять лет, но нужно принять это и идти дальше. Посмотри на это, с другой сторон – Ичика жив, хоть и пострадал. А ведь всё могло закончиться намного хуже.

– Он меня никогда не простит.

Лин приобняла подругу, пытаясь поделиться с ней своей уверенностью в обратном.

– Простит. Пусть он и позлится, но всё равно простит. Таков уж Ичика.

– Тебе проще говорить. Это не тебя он прикрывал своим телом. Это не из-за тебя он получил пять ракет в спину и только чудом выжил.

Лин, ощутив, что подругу окончательно прорвало и она вот-вот готова скатиться в банальную истерику, решила ответить в более грубой форме.

– Мне? Проще? – Вскочив на ноги она нависла над Хоки, уже по привычке уперев руки в бока. – Это вам проще, потому что он воспринимает вас как девушек, а на меня он смотрит как на неразумную младшую сестрёнку. Это у вас есть шанс добиться его внимания и ласки как женщин, а я только и могу наблюдать на это со стороны и злиться, чувствуя себя ущербной из-за своей детской внешности. А ведь я самая старшая из нас пятерых, но ничего кроме "Малышки Лин" не слышу с его стороны. И после этого ты будешь плакаться что он будет злиться? У тебя есть шанс всё исправить, в отличии от меня, а ты сидишь и размазываешь сопли!

Хоки сидела ошарашенная от напора и отповеди Лин.

– Шанс исправить?

Лин немного успокоилась.

– Мы решили самостоятельно разобраться с "Благой Вестью" пока ИскИн не принял решение на кого-нибудь напасть или не прилетел сюда, чтобы посчитаться со своими обидчиками. С тобой или без тебя, но мы раскатаем эту железяку, хотя твоя помощь повысит наши шансы.

– А Оримура-сан…

– Академия самоустранилась от этой проблемы и теперь действуем на свой страх и риск. Ты с нами?

Хоки размышляла долгих две минуты, но в конце концов кивнула.

– Да.

Меньше чем через час Майя сообщила Чифую о том что четыре ИСа первокурсниц отправились в сторону квадрата, в котором всё также находилась "Благая Весть" – ИС под управлением ИскИна.

В один момент моё сознание всплыло из-под вороха картин прошлого. Вот я был нигде и вот я открываю глаза и смотрю в потолок, облицованный светлыми, деревянными панелями.

На губы сама собой выползает печальная улыбка, хотя в душе уже покой.

Всякие душевные метания отходят на задний план, под гнётом новых знаний. Вернее, одного – я вспомнил свою прошлую жизнь. Даже не вспомнил, а собрал все разрозненные частички в одну единственную картину, которая помогла осознать. Я всегда это знал, но это знание было запрятано глубоко внутри. Впрочем, многие секреты и недосказанности стали ясными и понятными, даже мои собственные. Правда до сих пор осталось несколько пустых кусков моей памяти в этой жизни. Нет, я знаю, что обычный человек не может помнить момент своего рождения, но отсутствие отрезка жизни в первые шесть лет напрягает. Шесть лет, до момента моего похищения.

А ещё память о моих нынешних родителях. До сих пор остаётся уверенность в том что они бросили нас с Чифую, но откуда взялась эта уверенность?

В тот момент когда на меня обрушились воспоминания моей прошлой жизни я чуть было не сошёл с ума. Одни обрезки прошлого сменялись другими, без какой-либо привязки ко времени. Юношеские годы чередовались с воспоминаниями детства и взрослой жизни. Калейдоскоп, который выворачивал мой разум и чтобы избежать безумия мне пришлось встраивать новую хронологию. Это можно было бы сравнить со склеиванием кинематографической плёнки, впрочем в этом мире уже давно о ней забыли, но я справился. Только вот недостающие куски памяти, впрочем не угрожающие моему душевному состоянию, заставляли задуматься.

Кто это со мной сделал?

То, что это следствие постороннего вмешательства я не сомневался и оставался только вопрос, кто это сделал и зачем? Что такого важного могло храниться в памяти шестилетнего ребёнка, что эту память стёрли?

Кто они, эти неизвестные?

Или известные?

Моя прошлая жизнь для меня как открытая книга, а вот нынешняя. Воспоминания детства представляют из себя мешанину, с которой я так и не смог справиться. И стоит отметить что есть и другие куски отсутствующей памяти, пусть и не настолько длинные.

К примеру, я не помню момента моей вербовки в "Корпус".

Да, "Корпус".

Вполне возможно, что ответы могут быть у них.

Так, ладно. Пока оставим эти метания в поисках ответов на потом.

Сейчас главный вопрос – где я и что со мной?

Последнее что я помню – атаку "Благой Вести" и мою попытку спасти Хоки, а затем боль в спине и мой внутренний мир.

Осмотревшись, я понял, что нахожусь в моей гостиничной комнате, на моей кровати. И почему я не в больнице или хотя бы в медицинском корпусе Академии?

Рядом стоит стойка с капельницей, а в вену на правой руке воткнута игла.

Приподнимаю одеяло и не могу сдержать ехидной ухмылки.

И кто же меня раздел до гола?

Начав двигаться я почувствовал, как спину потянуло от боли. Нет, не резкую боль от переломов, а скорее от синяков.

Странно всё это.

Кстати, хоть одежды и нет, но на руке остался коммуникатор ИСа. Посмотрим что там со мной случилось.

Так, мне нужны данные о повреждениях при атаке "Благой". Сообщение от "Афродиты" пока оставим. А вот и данные о состоянии пилота и ИСа на момент окончания боя.

Хм. Весьма интересно.

Дополнительная броня, которую я использовал для усиления моего ИСа оказалась весьма своевременной, хотя теперь её большую часть, почти восемьдесят процентов, только в утиль. У самого ИСа весьма незначительные повреждения, впрочем они наверняка уже восстановились.

Также в минус можно записать один из пилонов, который поймал собой ракету. Хорошо, что к этому времени вся энергия была израсходована на встречную волну и он не взорвался, иначе наши бы с Хоки тела просто распылило.

Так, а что там со мной было?

Так. М-да.

Сломано три ребра. Перелом правой берцовой кости. Перелом ключицы. Раздробление плечевого сустава. Многочисленные повреждения кожного покрова осколками брони и пилона. Внутреннее кровотечение в результате проникающего ранения печени. Разрыв второго сердечного желудочка. Кровотечение в брюшной полости и всё это в следствии какого-то "компрессионного удара". С подарочком оказались ракеты.

Бля, да я уже давно должен был сдохнуть от таких ранений.

Так, а сколько прошло времени с момента боя?

Э-э-э.

Одиннадцатый час вечера? Всего восемь часов?

Я с неверием стал себя ощупывать.

Кости целые. Аккуратно встал с кровати, при этом выдернув иглу капельницы, а затем стал проверять подвижность конечностей. Правую ногу немного неприятно тянет, да плечо саднит.

Затем пошёл в ванную, где висело зеркало.

Хм. С пару десятков бордовых рубцов в хаотичном порядке разукрасивших мою спину, да внушительных размеров синяк. Нет, не гематома, а именно синяк, как будто он уже недельной давности.