ГИТЛЕР, Inc. - Гвидо Препарата

После бесславной кончины немецких репараций в 1932 году американцы поклялись, что не будут продавать оружие воюю­щим и агрессивным странам, а если и будут, то только за налич­ные деньги. Однако в 1939 году законодательство было пересмо­трено, и американцы снова начали продавать оружие воюющим странам, а к концу 1940 года, под давлением неплатежеспособ­ной Британии, американцы согласились продавать оружие в кредит. «Предположим, что у моего соседа горит дом, — с пафо­сом говорил Рузвельт в обращении к американскому народу 7 де­кабря 1940 года.— Я не стану говорить ему: «Мой шланг стоит 15 долларов... Мне не нужны 15 долларов — я хочу, чтобы ты вернул мне шланг, когда пожар будет потушен» (197). Этот об­разчик задушевной притчи обернулся законом от 6 января 1941 года, — известным как соглашение о ленд-лизе, два месяца спустя ратифицированном конгрессом, — Черчилль, безмерно довольный таким ходом событий, назвал новый закон «самым бескорыстным актом в истории нашего народа». «Мы долж­ны, — вторил ему Рузвельт, — стать великим арсеналом демокра­тии» (198).

После этого американская администрация даже не потруди­лась отклониться от процедур 1916 года: американское прави­тельство настояло на военно-морском конвоировании карава­нов кораблей с оружием и военными материалами для Британии, имея в виду «войну» с нацистскими подводными лод­ками (199). Однако необходимость в дополнительном законе от­пала, так как через четыре дня после Перл-Харбора, 11 декабря 1941 года, Гитлер объявил войну Соединенным Штатам.

Тем временем, с января по апрель 1941 года, мнимая британ­ская партия мира продолжала таинственно подмигивать нацис­там (200).

Подготовка плана «Барбаросса» завершилась 18 декабря 1930 года; предварительная дата наступления была назначена на середину мая 1941 года.

В апреле 1941 года британцы информировали Сталина

ответил

о приближении германского нападения. «Пусть идут, красный царь, — мы готовы их принять!» (201)

Однако с марта по июнь 1941 года военные действия немцев в Средиземноморском бассейне были настолько успешными, что британское министерство иностранных дел всерьез озабо­тилось перспективой полного крушения всей оборонительной системы на Среднем Востоке. В мае 1941 года, после побед Роммеля в Киренаике*

* Восточная Линия.

и успешной десантной операции на Крите, немецкие самолеты стали садиться на аэродромах в Ираке; дальнейшее развертывание германских воздушно-десантных войск в Сирии, Ираке и Иране могло отрезать Британию от источни­ков нефти и позволить немцам, пройдя через Индию, соеди­ниться с японцами, воюющими на азиатских театрах военных действии.

Но 10 мая 1941 года исчез Рудольф Гесс.

Куда он исчез, каким образом и что случилось с ним потом, не знает никто. История о том, что, опасаясь войны на два фрон­та, ревнуя к растущей близости своего заместителя Бормана к Гитлеру, сумасшедший Гесс по собственному капризу решился на трудный перелет в Шотландию, чтобы встретиться с кликой умиротворителей, сбился с курса, выпрыгнул, рискуя жизнью, из фонаря кабины с парашютом, приземлился на поле, вывих­нул лодыжку и представился какому-то изумленному шотландско­му пахарю капитаном Альфредом Горном, — не более чем деше­вый миф, сфабрикованная ложь, которую ни британцы, ни нацисты, ни лояльные им архивисты никогда не пытались оп­ровергнуть.

На самом деле представляется, что было два Гесса (202), два самолета, вылетевших с разных аэродромов (203), два комплек­та военной формы (204), самозванец, сидевший в тюрьме Шиандау (205), и страдающий амнезией, ступорозный обвиня­емый в Нюрнберге (206), последовательно признаваемый пси­хиатрической экспертизой союзников «слабоумным аутичным психопатом», «симулянтом», «загадочным случаем» или «шизоидом» (207). Человек, который двадцать восемь лет отказывал­ся от встречи с женой и умерший при загадочных обстоятельствах — вероятно, задушенный «специалистами» (208) — за день до своего предполагаемого освобождения в 1987 году.

Но какова бы ни была истина, факты ясно говорят сами за се­бя. После исчезновения Гесса:

1. немецких сил на Среднем Востоке прекрати­лось — Роммель был остановлен у ворот Египта; приказ о на­ступлении на юго-восток и высадка на Мальте и на Кипре были отменены. Все наличные германские силы были на­правлены к русским границам. Если бы Роммель преуспел в Северной Африке... если бы он дошел до Суэца, пересек Ближний Восток и устремился на соединение с японцами... то, возможно, глобальная стратегия германского генераль­ного штаба имела бы шансы на достижение глобальной по­беды... Провал нацистской кампании в Северной Африке должен занять свое место в ряду других великих «если» ми­ровой истории (209).

2. Ночь исчезновения Гесса совпала с последним налетом люфтваффе на Британию.

22 июня 1941 года, спустя месяц с небольшим после этого собы­тия, в три часа тридцать минут утра, когда немецкие самолеты бомбили Белоруссию, гитлеровские «пастухи» вторглись в рус­ский лес — это был механизированный легион, состоявший из трех миллионов немцев, хорватов, финнов, румын, венгров и итальянцев — с эсэсовским жалом в хвосте этого воинства. Эту силу ждала равная ей по численности армия «красных собак», которых за время кровавой бойни стало в четыре раза больше.

Нацисты сдали Гесса как некое поручительство, как заложни­ка или гаранта, и британские «умиротворители» выполнили свою часть сделки. Черчилль и его генеральный штаб не давали американцам открыть второй фронт в течение трех лет невидан­ного в истории кровопролития; они дали нацистам обещанную «свободу рук» на Востоке (210). Они дали немцам достаточно вре­мени завязнуть и утонуть в русском болоте, а йотом, вместе с аме­риканцами, британцы явились прикончить нацистов и завоевать наконец вожделенный германский фатерланд (211).

Уже 26 июля 1941 года Сталин потребовал немедленной ин­тервенции союзников в Западную Европу. Черчилль отказался это сделать (212). В апреле 1942 года американский генерал Маршалл обсуждал в Лондоне план вторжения в Европу через Ла-Манш; Черчилль очень «неохотно» принимал участие в этой дискуссии. В январе 1943 года в Касабланке американские гене­ралы вновь оказали давление на Британию. Но даже в ноябре 1943 года, во время встречи «большой тройки» в Тегеране, Чер­чилль не допустил обсуждения этой темы до решения вопроса о территориальных компромиссах (213).

Сэр Алан Брукс, начальник имперского генерального штаба, противился всем планам такого нападения, в то время как другие, подобно Черчиллю, желали отложить вторжение на неопределенный срок... Американцы настаивали на форси­ровании Ла-Манша возможно большими силами в самом бли­жайшем будущем (214).

Вместо открытия второго фронта русские получили от союзни­ков оружия на 10 миллиардов долларов, а потом, как объяснил Болдуин Черчиллю, который, впрочем, не нуждался в разъясне­ниях, надо было дать большевикам возможность медленно, но верно разнести нацистов на куски. Обман продолжался без перерыва на протяжении всей операции «Барбаросса»: в янва­ре 1942 года еще слышали, как Гитлер высказывал пожелание, чтобы Хор взял власть в Британии (215); осенью 1943 года фю­рер высказывал надежду, что Виндзор свергнет своего брата (216). Гитлер так и остался жертвой этой самой поразительной иллюзии до самого конца.

Только в мае 1944 года Британия наконец согласилась форси­ровать Ла-Манш и открыть второй фронт (провести операцию «Оверлорд»), чему предшествовала робкая высадка американ­цев на Сицилии, осуществленная с помощью местной мафии (операция «Эскимос») в июле 1943 года. К тому времени герман­ская армия на Восточном фронте была настолько измотана и обескровлена, что «стало очевидным, что Советский Союз способен в одиночку разгромить нацистскую Германию» (217).

Тогда и только тогда Британия посчитала, что настало время разделаться с нацистской тварью, уже смертельно раненной, с тварью, которую она же сама вскармливала в течение четвер­ти века во имя своих евразийских амбиций.

Часть 6

Необходимо еще хитрить и притворяться, ибо люди так простодушии и так склонны опускать руки в тяжелые моменты, что тот, кто обманы­вает, всегда найдет тех, кто готов обмануться.

Макиавелли. «Государь» (XVIII, 3)

«Е sono tanto semplici gli uomini...»

Ликвидация германской угрозы, маячившей с 1900 года, обо­шлась Британии дорогой ценой: потерей имперского величия, утратой военной и экономической мощи. Но англоязычная идея, имперское мировоззрение и усиление олигархических наклонностей — все это стало определяющими признаками, завещанными ею своему естественному островному наследнику, эти идеалы живут и здравствуют в американском истеблишмен­те. Британия приняла осознанное решение — она знала, чем ри­скует.

Современная геополитическая стратегия Соединенных Штатов является прямым и абсолютно последовательным про­должением старой имперской стратегии Британии. Это безо­шибочно узнаваемый коктейль агрессии, подрывной деятельности и массового геноцида, который неуклонно проводится в узловых точках материкового массива от Палестины и Цент­ральной Азии до ворот Китая — до Кореи и Тайваня, в любом ме­сте эта политика имеет целью взорвать любое движение, на­правленное к объединению народов, способному соединить континентальную основу в евразийскую лигу социально-поли­тического сотрудничества и противостояния (англо-американ­скому натиску).