Криптоистория Третьей планеты - Владимир Контровский

Девочку посмотрели, обнаружили у неё очень незаурядные колдовские способности и стали учить владению магией в полном соответствии с традициями Высших Рас. Ничего необычного, вот только мать очень и очень внимательно наблюдала за успехами дочери, и даже сама проверяла творимые ею первые простые заклятья, проверяла придирчиво и как-то настороженно. Теперь-то Тллеа знала, чем это было вызвано…

О своём прошлом мать никогда особо не рассказывала, а сама Тллеа и не спрашивала — её это почему-то совсем не интересовало. Очень может быть, что Потерявшая-Разумность-от-Любви тайком наложила малозаметное заклятье-табу на воспоминания о том, откуда они пришли, и что случилось когда-то там, в Родных Мирах. Зачем? Мать оберегала дочь (и себя) от ненужного, по её мнению, любопытства Магов: мысли Ученицы открыты для Учителей, кто-то может заметить там кое-что, и потянется ниточка… И всё, от чего она убегала, начнётся сначала. А так мать никто ни о чём подробно не расспрашивал: ну ушла Инь-Ворожея из Расы Дарителей Жизни от своих сородичей за Янтарным Бродягой-по-Мирам — что тут такого странного? Любовь всегда права!

Тллеа повзрослела, прошла Посвящение и сделалась полноправной Зелёной Магиней. Первый серьёзный колдовской опыт она приобрела на Третьей планете системы Жёлтой звезды Привычного Мира Галактики. Зелёная эскиня опоздала принять участие в Великой Трансмутации, запущенной Дарителями Жизни в Мире Третьей задолго до её рождения, но за развитием и совершенствованием Разума в этом Мире она следила. И очень успешно — уже тогда проявились её немалые чародейные способности и умение работать с эгрегорами. Именно Тллеа помогала (конечно, не она одна, колдовали и другие) Посвящённым Большого Острова овладеть зачатками магии и нащупать Путь. И именно тогда у неё появились первые, ещё неясные мысли о создании Новой Расы Магов.

Тогда же к юной Магине впервые пришла любовь. Однако — как почти всегда и получается в таких случаях — первая любовь окончилась для Тллеа горьким разочарованием: Алый Маг-Воитель по имени Эндар, Ведущий одной из синтагм Истребителей Зла, прикрывавших Посев Жизни на Третьей планете от голодных стай Пожирателей Разума, предпочёл девушке её соплеменницу Шоэр, которая была старше и куда опытнее Тллеа в тантрической магии. Потом у Тллеа были и другие увлечения, обычные для многобрачных Магов, но они уже не задевали Души.

Тллеа вообще отличалась от большинства Магов-Дарителей. Присущие всем Магам-эскам черты — самодостаточность, целеустремлённость, умение владеть собой и подчинять эмоции разуму, способность выделять первостепенное — у молодой Магини развились почти до абсолюта. А кроме того, её натуре оказались свойственны жёсткость и властность — качества, не слишком совпадающие с мягкой зелёной магией Жизни. Теперь-то ей понятно, откуда это взялось…

Неудивительно, что уже в скором времени Тллеа стала Черенком листа, а затем и Опорой ветви — к природным и приобретённым талантам Инь-Мага примешивалось её развитое честолюбие.

Потом пришло время Королевы Таэоны, и Тллеа во второй раз увидела Эндара — правда, издали. Увидела — и удивилась ощущениям сердечной боли и обиды, возникшим у неё при встрече со своей первой любовью. А когда после гибели Звёздной Пары при разрушении планеты-убийцы она испытала чувство мстительной радости, то уже не удивилась, а почувствовала удовлетворение.

Потом ушла мать, и попросила дочь проводить её Матрицу в Тонкие Миры. Тллеа выполнила просьбу Потерявшей-Разумность-от-Любви, хотя эта просьба и показалась Опоре необычной. И ещё ей показалось, что мать хотела что-то сказать напоследок, но так и не сказала. Теперь-то она знает, что осталось невысказанным…

Последним толчком, как ни странно, оказалась очень банальная история. Тллеа была удачлива в своих любовных похождениях и не могла пожаловаться на недостаток внимания со стороны Янь-существ. Но вот её бурный роман с Капитаном Алого Ордена, командиром патрульной когорты Магов-Воителей, завершился чувствительным уколом по самолюбию Инь-Ворожеи.

Магиня увлеклась серьёзно (хоть и не так, как тогда, в самый первый раз) и предложила Алому брак, намекнув ему о своих властных амбициях. Но тот не воспринял всерьёз её острожные намёки, назвав их беспочвенными фантазиями, и вдобавок добавил, что скоро возвращается в Материнские Миры Алых, в объятья своей заждавшейся и горячо любимой жены. И более всего задело Тллеа не то, что ею пренебрегли как женщиной (это нормально, она сама сплошь и рядом пренебрегала надоевшими мужчинами, и раздражение отвергнутых доставляло ей удовольствие), а то, что её Мечту высмеяли.

В итоге Магиня сделала два важных вывода. Первый — она добьётся Власти хотя бы ради того, чтобы заставить всех Янь-Существ бегать вокруг неё, повизгивая от вожделения к ней, Властительнице; второй — не надо никого покорять, Новую Расу Магов для себя самой она создаст сама — одна! — и станет для этой Новой Расы и Властительницей, и Богиней.

Вот тогда-то, двести стандартных лет тому назад незаурядная зелёная эскиня по имени Тллеа[46] и приняла решение начать на хорошо уже знакомой ей Третьей планете Эксперимент. И силы для этого у неё были — она к этому времени стала Дриадой кроны, и ей подчинялись все Маги-Дарители, работавшие в Мирах Объединения Пяти Доменов. Если бы тогда она знала то, что знает сейчас…

Глава тринадцатая. Породившие тварь

Старик, охая, пытался встать на ноги, цепляясь за плащ и плечо юноши. Вся левая половина его лица была залита кровью — в голову попал камень из пращи. Хорошо ещё, что вскользь, иначе череп не выдержал бы, и служитель был бы уже мёртв. Впрочем, смерть не заставит себя долго ждать и упрашивать — за холмами всё явственней нарастает зловещий шум приближающейся резни.

— Иди… — слова с трудом пробивались сквозь хрипы и бульканье в горле, старик захлёбывался кровью, ещё один камень угодил ему меж лопаток. — Иди, и помни: нас нельзя победить! Нас будут убивать, гнать и проклинать, а мы снова и снова будем подниматься и возрождаться, пока не достигнем вершины. Вечный спор железа и золота… Победит Золото! Гордые воины будут небрежно швырять нам монеты, на которых запеклась кровь побеждённых, и мы, униженно кланяясь и бормоча слова благодарности, будем принимать это золото. А потом, некоторое время спустя, эти же гордецы будут приходить к нам и будут клянчить в долг. И мы дадим, и они вернут нам — но уже больше. И попросят снова, и мы снова дадим… И они сами не заметят, как мы купим их всех, всех — вместе с их конями, оружием и рыцарской честью… Хотя нет, время рыцарей ещё не пришло, оно придёт немного позже… Неважно… Важно, что мы победим — помни об этом! — старик пошатнулся, выпустил плечо спутника, силящегося поддержать тщедушное, но оказавшееся неожиданно тяжёлым старческое тело, и снова осел на песок.

— Первый Аркан карт Таро… — снова забормотал он, едва переведя дыхание — Там изображена Великая Триада: клинок, золотая монета и кубок — символы Власти, Богатства и Наслаждения. Эта троица — куда более могущественная, нежели Троица Распятого Бога, — вечно спорит между собой о том, кто же среди них главенствует… Сталь отбирает золото и захватывает наслаждения, а золото покупает и сталь, и удовольствия… Окольный путь вернее приведёт к цели… И гордые красавицы, кичащиеся своей неприступностью, покорно скинут одежды, обнажат свои прекрасные тела и возлягут на наши ложа, смиряясь пред блеском золота и пренебрегая серенадами менестрелей и совершаемыми в честь женщины подвигами… Мы будем… — старик поперхнулся и зашёлся кашлем, разбрасывая изо рта веер кровавых брызг, — …властвовать. Иди… Оставь меня… Моя смерть — или жизнь — ничего не значит и ничего не решает…

Юноша, не слушая бреда (служитель бормочет о каких-то там рыцарях, и произносит ещё что-то не более понятное — здорово же его шарахнуло камнем!), попытался поднять старика. Рыцари… Вот вылетят сейчас на гребень бархана всадники, и любому бреду конец…

Попытка удалась, и они двинулись дальше, увязая в горячем песке. Юноша сжал зубы, мотнул головой, стряхивая пот со лба, и перехватил старика поудобнее. Им вряд ли удастся уйти, но бороться надо до конца…

Чёрный дым плащом стелется над пустыней. Город зажёг огромный погребальный костёр самому себе.

— Это ничего, — вновь горячечно зашептал старик, — есть воистину бессмертные города. Город восстанет из пепла, а от тех, кто сейчас убивает беззащитных на его улицах и насилует заходящихся криком женщин среди пылающих домов, прямо на липких от пролитой крови площадях, не останется даже праха… И дети их внуков будут целовать кончики пальцев внуков наших детей, вымаливая… — голос служителя вновь пресёкся.