Игра. Вторая жизнь - Екатерина Лебецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И вот этот детский сад тебя нравится, Ромик? — отозвалась Малиновская. Не знаю про детский сад, но ее беззаботная улыбка и радость в глазах, точно нравятся.
— Иди уже, Каринка, а то замерзнешь. — откомандовал я девчонку.
Настя, Стас и Бельчонок уже обтряхивали друг друга у подножия ступенек. Розовощёкая, лохматая и довольная Богданова, перехватила мой взгляд и моментально нахмурилась. И вот с хренали, спрашивается?
— Доброе утро. — улыбнулся я своей самой обворожительной улыбкой.
— Привет. — ответа сухо. Но всё-таки подошла и стала рядом.
И это все? Где приветственный поцелуй, обнимашки? Бельчонок, твою ж мать? Не этого я ожидал…
Хотел было уже сам обнять, по подошёл Стас и протянул руку.
— Привет. Ты чего смурной такой?
Да, потому что обломался. Бельчонок мега обломщицей оказалась.
— Не выспался. — только и буркнул я.
Уже повернулся к двери и собирался зайти в универ, как забибикала машина и Богданова кому-то помахала и улыбнулась. Резко развернулся с намерением прибить придурка, который в край обнаглел. Но из сигналившей машины вывалились мои парни. Демьян был серьезен как обычно, а вот Гор и Ян смотрели на нашу компашку и улыбались во все 32. Ильин, подходя к ступенькам, помахал ручкой и послал моему Бельчонку воздушный поцелуй. Она тоже подняла руку и помахала ему.
Что за странные отношения у этих двоих? Еще вчера в столовой понял, что они что-то не договаривают. Надо дожать Ильина или просто придушить.
Перехватил руку, Богдановой. Холодная, почти ледяная. Переплел наши пальцы и засунул в карман своей куртки. Парни подошли к нам, поздоровались. А Ильин все никак не мог угомониться. Подошел к Богдановой и полез обниматься.
— Куда? — оттолкнул я парня. Если мне такое не светит, то тебе подавно. Руки прочь. Мое.
— Ревнуешь, Рома?
Ничего не сказал. Но по моему виду Ян, должен был понять, что еще немного и я спущу его со ступенек.
— Успокойся, Бес. Ильин просто дурачится, настроение у него хорошее. — попытался сбавить между нами накал Гор. Парни понимали, что, если перегнуть, у меня клеммы слетят. И тогда морду набью любому. Не зря же они звали меня Бес.
— Пошлите уже. — сказал Стас, обнимая свою девчонку. Было видно, что она замерзла.
Глянул на свою зазнобу. Она пилила жестоким взглядом Демьяна, он ее. С какого рожна, что не поделили?
— Дём, ты чего? — я отупел что ли, что за непонятная херня сегодня со всеми творится.
— Дикарка. — выдал брат, проходя мимо Бельчонка.
Сдав вещи в гардероб, наша компашка разбрелась по универу. Бельчонок топталась возле меня, не зная, что делать — уйти или остаться.
— Пошли, провожу до аудитории. — протянул руку, Богданова протянула свою.
Наши сплетенные пальцы — прям пунктик какой-то. Не мог быть рядом с Бельчонком и не взять ее за руку. Прям чувствовал всем телом, что надо. Может потому что только это она мне позволяла.
— После пар куда? — пытался я вывести девчонку на диалог.
— Сначала в столовую, потом на работу. — коротко и ясно, без эмоционально. Никаких разъяснений, никаких вопросов.
Почему она себя так ведет? С другими веселая, болтливая, бойкая, а со мной никакая. Я настолько ей не нравлюсь? Херня какая-то. Когда целовал, абсолютно точно чувствовал ее отклик. Не могло мне это показаться.
— Мы с пацанами вечером идем в клуб. Ты со мной. — последняя попытка укротить строптивую. Если не сработает, я откланиваюсь. Задолбала уже. Мозг мне весь выела.
— Но…
— Что на этот раз? В клуб не хочешь или тупо со мной не хочешь? — ору, не могу с ней по-другому. Злит до искр в глазах.
— Не ори. На нас все смотрят. — голос ровный, но в глазах огонь, гнев.
А вот и долгожданные эмоции, твою мать.
— С тобой нельзя по-другому. Бесишь. — говорю тише, но в голосе ярость.
— Я ничего не сказала и не сделала, чтобы ты бесился.
— Вот именно, Богданова, что ты ничего не говоришь и не делаешь.
Не знаю, что там щелкнуло в голове Бельченка, но она становится ко мне почти в плотную и залипает на моем лице. Глаза, нос, губы, подбородок, снова губы. Смотрит, не отводя глаз. Меня хреначит не по-детски. В висках стучит, сердце рвет грудную клетку. Это девчонка влияет на меня как-то неправильно.
— Мне нужно до двенадцати вернуться в общагу. — выдает Бельчонок, когда я уже на низком старте, чтобы схватить ее и поцеловать.
Поворачивается и делает несколько шагов от меня, но я стопорю ее. Не отошёл пока, не могу двинуться и Богданова не может, ведь мы держимся за руки.
— Эй, ты идешь?
Иду, шатаясь, словно обдолбанный. Несколько шагов и торможу. Меня бомбит, мне надо знать, иначе голова от мыслей взорвется.
— Что это было минуту назад? Почему ты так на меня смотрела?
— Хотела понять, что я к тебе чувствую.
— Иии
— Не поняла пока…
Мозг плавится. Всё, она меня добила нахрен. Дурею от нее. Пульс частит. И первый порыв — разхреначить тут все. А второй… поцеловать.
Обхватываю лицо руками и целую. Грубо, напористо, жёстко. Это поцелуй не ради удовольствия, а чтобы выпустить пар.
— Это чтобы было легче разобраться. — выпаливаю возле её уха.
Резко разворачиваюсь и ухожу. Не смотрю на Бельчонка и не хочу, чтобы она смотрела. Внутри меня раздрай, а на лице 100 % смятение. Реакции совсем не свойственные мне. Реакции не для её глаз.
«Не поняла пока» звучат в ушах её слова. Не поняла, что чувствует. Но что-то чувствует… Чувствует. Не равнодушна.
По телу разливается тепло, на лице глупая улыбка.
Стоп, Рома, не веди себя как идиот. Все девчонки млеют от тебя, почему с ней должно быть по-другому. Конечно, чувствует и никак иначе.
А я? Что чувствую я?
Желание. Пылаю весь изнутри.
Хочу ее?
Или это просто ответная реакция тела на поцелуй. В этом поцелуе
