Где я, там смерть (СИ) - Сербинова Марина

Поднимаясь на лифте в одиночестве, Кэрол смотрелась в зеркало на стене, проверяя макияж и поправляя волосы. Руки ее дрожали от волнения и крайнего возбуждения. Она все еще не могла поверить в то, что Тимми жив, до сих пор находясь в шоковом состоянии. Чудеса в ее жизни случались редко, а такие — и подавно. Жизнь отбирала у нее дорогих людей, но не возвращала. И вдруг такой щедрый подарок! Ей не терпелось узнать, что к чему, увидеть его, посмотреть, каким он стал. В ее памяти и воображении он все еще оставался маленьким мальчиком с ангельской внешностью, и, как не старалась, она не могла представить себе его другим, взрослым мужчиной. Ей с Даяной по двадцать шесть лет, ему, следовательно, двадцать четыре. Она представляла, как встретится с ним… Узнают ли они друг друга, или годы сделали их друг для друга неузнаваемыми? Помнит ли он ее, их дружбу? Не винит ли ее в том, что случилось в парке много лет назад, когда он стал жертвой Убийцы, заступившись за нее маленьким мальчиком, как винила себя она сама? Что почувствует она, кого увидит — абсолютно чужого незнакомого человека или ее горячо любимого братика, друга, каким он для нее когда-то был, ее Тимми, о котором так страдала и горевала до сегодняшнего дня? Она обнимет его и поцелует в щеку, как делала в детстве, когда его щечка была нежной, гладкой и мягкой. Даяна ничего толком не объяснила, сама пребывая в шоке.

— Он сейчас в душе, приезжай, устроим ему сюрприз, — сказала она и бросила трубку, уверенная в том, что Кэрол так и сделает. Она не ошиблась.

Кэрол уже была здесь. Подойдя к двери ее квартиры, она в каком-то оцепенении нажала на кнопку звонка.

«Этого не может быть, — крутилось у нее в голове. — Она меня разыгрывает. Я ее убью».

Дверь распахнулась и на шею Кэрол бросилась ликующая Даяна.

— Боже, мне так страшно, — прошептала она, зажмурившись. — Ущипни меня, Кэрол, чтобы я поняла, что не сплю… что у меня снова есть брат…

— И ты меня ущипни. Если ты не подшутила надо мной.

— Подшутила? — Дяана отстранилась и взглянула на нее изумленными глазами. — Ты что, спятила? Разве я могу этим шутить?

— Я не могу поверить, — оправдывающимся тоном сказала Кэрол.

— Понимаю тебя, потому что я — тоже. Входи же, чего торчишь на пороге?

Схватив Кэрол за руку, она втащила ее в квартиру.

— Где он? — шепотом спросила Кэрол.

Улыбка вдруг растаяла на ее лице и Даяна растерянно посмотрела на подругу.

— Он ушел. Видишь ли, я не выдержала и сказала, что ты едешь сюда, а он… сбежал. Пойдем, выпьем кофе.

Даяна повела ничего не понимающую Кэрол на кухню.

— Сбежал? Но почему?

— Чтобы с тобой не встречаться.

На лице Кэрол появилось недоуменно-обиженное выражение.

— Как же так? — шепнула она подавлено. — Хочешь сказать, что он сбежал от меня? Почему? Он меня ненавидит… из-за того, что произошло тогда в парке?

— Что? Нет, при чем здесь это! Он тебя не ненавидит. Просто он очень изменился, Кэрол. Очень, — в голосе Даяны промелькнула затаенная грусть, что означало, что эти изменения пришлись ей не по душе. Она замолчала, разливая горячий кофе в маленькие чашечки из автоматической кофеварки.

— Пойдем в гостиную, — проговорила она, беря в руки одну из чашек.

Кэрол поднялась и, захватив кофе, последовала за ней, с трудом сдерживая слезы разочарования.

В глаза бросилась разложенная на софе мужская одежда и открытые чемоданы на полу. Подойдя ближе, Кэрол с удивлением увидела среди рубашек и джинсов военную форму.

— Я начала разбирать его вещи, — сказала Даяна, сгребая одежду в охапку, и перенесла ее на широкое кресло. — Присаживайся. Некоторое время он поживет у меня, и я выделяю ему эту комнату. Он еще не решил, останется ли он в Лос-Анджелесе, или обоснуется в другом месте. Хочет купить себе квартиру. Но я его больше никуда не отпущу. Уговорю приобрести квартиру здесь, как можно ближе ко мне.

— А это у него откуда? — все еще стоя у софы с чашкой горячего кофе в руках, Кэрол указала пальцем на форму.

— А-а, это форма. Он солдат. Был.

— Солдат? — Кэрол ошеломленно опустилась на софу, вдруг вспомнив свои сны во время забвения в больнице. Надо же, какое совпадение!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Десантные войска, сержант. Он так сказал. Я в этом не очень разбираюсь.

— Он служил в армии?

— Не знаю. Он сказал, что он наемник. Вроде как служит по контракту. Подписывает договор и отправляется на войну, как на работу, за которую, по его словам, неплохо платят.

— На войну? — глаза Кэрол расширились от изумления, она еще раз посмотрела на форму, пытаясь представить того нежного ласкового белокурого мальчика, этого ангелочка, в этой форме, на войне, с оружием в руках. Нет, она не могла совместить это в своем воображении.

— Тимми — наемный солдат? — с сомнением переспросила она.

Даяна глубоко вздохнула.

— Представь себе. Такая вот профессия. Я же говорю, он совсем другой теперь. Он позвонил в дверь, а я его не узнала. Стоит передо мной здоровенный парень в потрепанных джинсах и какой-то нелепой рубашке, с чемоданами у моих дверей, позади него сидит огромный пес, пялится на меня, и этот так смотрит на меня, что я подумала, что это какой-нибудь сумасшедший поклонник и хотела уже захлопнуть дверь и вызвать полицию. А он улыбнулся и говорит мне «Привет, сестренка». Я присмотрелась, и чуть в обморок не свалилась. Потом набросилась на него с ругательствами и угрозами вызвать полицию. Естественно, что я не поверила. Он мог быть просто похож на Тимми, но он не мог быть им… я так думала. А он и говорит «Какая ты стала красивая! Не то, что я …». И тогда я поняла, что это на самом деле он. Эта собака… собака Блейз… она его изуродовала.

— Изуродовала? — голос Кэрол осип от ужаса. — Сильно?

Даяна удрученно опустила голову.

— Он был бы очень красивым, но его лицо обезображено шрамами. И не только лицо. Это ужасно. Когда он вышел из душа в одних штанах, я увидела его шею, руки и торс… а он специально сделал так, чтобы я увидела, и грустно так улыбнулся. «Видишь, какая насмешка судьбы. У такой известной топ-модели и такой уродливый брат. Я скоро уеду, и никто не увидит нас вместе, не волнуйся». А я обозвала его дураком и сказала, что он самый красивый на свете, а шрамы мужчину только украшают и делают интереснее. «Да, может быть, но не такие» — ответил он. И мне стало так его жалко. Не будь этих шрамов, он был бы само совершенство! — Даяна в отчаянии посмотрела на подругу. — Я поняла, что он очень закомплексован, стыдится этих шрамов… И, мне кажется, что он избегает женщин. Скованный какой-то, замкнутый, молчаливый, вытягивала из него почти каждое слово. Даже меня стесняется, робеет, что ли… Как не родной. Чужой, отстраненный, холодный даже. Взгляд какой-то настороженный. Может, отвык просто? Виделись-то еще детьми.

— Может быть. Так ты думаешь, что он не захотел встретиться со мной только из-за внешности? Постеснялся?

— Да, наверное. Не обижайся на него. Представляю, какого ему…

— Главное, что он жив, — твердо сказала Кэрол и, вспомнив про остывший кофе, сделала глоток. — Я не обижаюсь. Только скажи ему, что зря он так… со мной. Хотя, то, что мы дружили в детстве, вовсе не означает, что мы друзья теперь. Если он не хочет, я не стану настаивать. Просто передай ему, что я очень рада, что он жив.

— Передам. Но вы еще обязательно увидитесь, я уверена. Дадим ему немного времени, пусть обвыкнется, обоснуется… Он же только с войны, наверное, еще не осознал, что здесь нет врагов и не надо стрелять. Несколько лет подряд провел на войне. Представляешь, ушел с пистолетом. Спрятал под майку и пошел себе гулять по городу. И эта его собака следом поперлась. И зачем он ее с собой притащил? Теперь вся квартира псиной провоняется, — Даяна скривилась, сморщив нос. — Ну, да ладно, пусть… Похоже, он очень любит этого пса, и тот, как вроде, умный, дрессированный, Тим, как с человеком, с ним разговаривает. Тим назвал его Спайком. И это немецкая овчарка. Улавливаешь смысл? Помнишь, как Спайк Эмми спас ему жизнь и как он горевал о собаке?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})