Падение небес - Дмитрий Казаков

А тот останется тут, и посмотрит, что будет дальше.

– Сами мы в атаку не полезем, – процедил Равид из Касти, и голос его прозвучал тревожно, – но если они сунутся… Но кто это такие, вразуми меня Господин, и откуда они взялись?

Чудовищный хоровод в небесах распался, из него вылетело одно существо и, неспешно размахивая радужными крыльями, двинулось в сторону войска Господина. Лучники нацелили стрелы вверх, заскрипели натягиваемые тетивы, но Равид из Касти крикнул:

– Не стрелять!

Существо, приближавшееся к ним, напоминало очень большого сома, сумевшего вырастить на брюхе многочисленные короткие ножки. Темная кожа его лоснилась, глаза смотрели осмысленно и злобно, над верхней губой свисали усы, а с хвоста капала белая слизь.

Фа-Тарин увидел, что там, где она падает, начинает подниматься дымок.

Воины, над которыми пролетало чудовище, поспешно разбегались, чтобы ядовитые капли не попали на них.

– Вразуми меня, Господин, – повторил Равид из Касти, и бросил быстрый взгляд на фа-Тарина. – В случае моей гибели вы все знаете, что делать.

Гном кивнул.

Войско Тринадцатого жило по принципу – никакой родан не имеет значения, любого можно заменить. Давно обговорено, кто становится командиром в случае гибели сотника, тысячника или даже верховного полководца. Поэтому армия никогда не лишится управления.

Громадная тварь подлетела ближе, повисла над шатром, словно исполинский жук. Раскрылась огромная пасть, из нее донеслось тонкое шипение, а взгляд остановился на Равиде.

– Я тебя не понимаю, – сказал тот. – Ты можешь говорить?

Крылатое чудовище раздраженно дрогнуло, забило крыльями и описало небольшой круг. На землю вновь обрушилось шипение, но в этот раз в нем угадывались своеобразные «слова», ритмичные понижения и повышения тона.

– Я вновь не понимаю тебя, – Равид из Касти пожал плечами. – Если ты можешь немного подождать, то я вызову того, кто сможет разговаривать с тобой на равных. Того, кому мы служим.

Фа-Тарин подумал, что это верный ход. Они столкнулись с силой, что выше их разумения, а значит нужно призвать Господина. И пусть он разбирается с непонятно откуда взявшимися тварями.

Исполин ударил крыльями так, что на землю обрушился порыв ветра, и пошел вверх.

– Я так полагаю, что это значит «да», – влез Ворт-Лас.

– Готовьте алтарь, и одежду мне, – распорядился Равид.

Притащили белый камень жертвенника, одного из пленников уложили на него лицом вверх. Полководец облачился в накидку с Крылатой Рыбой, надел черную сафьяновую шапку с раздвоенным в виде рогов верхом, а в руку взял кривой нож, покрытый пятнами ржавчины.

– Молимся, братья, – сказал он, и тысячники, сотники, а также простые воины дружно забормотали:

– Во власти Твоей пребываем ныне, и скорбим о руке Твоей. Явись же, Сокрытый, что стал Явным…

Ритуал Вызывания, на который Господин обязательно отзовется.

Хрустнули ребра, пленник умер, и Равид зажал в кулаке его окровавленное сердце. Ту же операцию проделал еще с двумя норцийцами, и три комка легли на белую поверхность алтаря, по его бокам потекли багровые, почти черные струи. Потом камень жертвенника вспыхнул, вверх поднялся столб красного пламени, в стороны ударила волна жара.

Ларин фа-Тарин невольно отшатнулся и тут же укорил себя за слабость.

Из пламени шагнул Господин, полностью обнаженный, с огнем в глазницах и признаками обоих полов на гоблинском теле.

– Что такое? – проревел он, и от мощи этого голоса содрогнулась сама земля.

Равид из Касти молча указал на чудовище в вышине.

Господин посмотрел в небо, и лицо его отразило удивление. Он махнул руками и медленно поплыл вверх, оставляя за собой рубиновое свечение. Полетели на землю хлопья сажи – остатки сгоревших сердец…

Крылатый исполин распахнул пасть и зашипел, хвост его заходил из стороны в сторону, разбрасывая капли слизи. Тринадцатый ответил, и его шипение оказалось чуть более пронзительным.

– Они разговаривают… – с восторгом проговорил Ворт-Лас. – Велика сила Господина, ведомы ему языки всего Алиона! Да славится он, тот, кто изгнал тьму из ночи и свет из дня…

Фа-Тарин не разделял упоения соратника, его переполняло постыдное чувство – страх.

Честно говоря, уроженец Серых гор давно забыл, что это такое. Чего бояться тому, кто верно служит Господину, кому нечего терять, не о чем беспокоиться, и просто нужно верить и сражаться, отдавая все силы ради победы?

Но эти непонятно откуда взявшиеся существа, чудовища… Они внушали гному дикий, инстинктивный ужас, хотя не все выглядели жутко. Некоторые могли похвастаться дикой, необычной красотой. Дело было не в облике, а в глубокой, нутром ощутимой чуждости…

Они были другими, даже не такими, как боги, которых фа-Тарин видел в небе над Стритоном, и это пугало.

– Велика его сила, – подтвердил Равид из Касти, но голос бывшего наемника прозвучал неуверенно, словно он пытался убедить в сказанном прежде всего себя.

Крылатый исполин качнул головой, развернулся и полетел туда, где продолжала висеть сине-алая туча. А Господин так же медленно опустился на землю, и на лице его обнаружилась улыбка.

– Слушайте же меня! – прогрохотал он. – Это наши друзья и союзники, и ныне наша сила увеличилась стократ! Равид, – пылающий взгляд обратился на полководца, – немедленно отводи войска. Они сами возьмут этот замок. И дальше пойдут с нами, пока мы не сразим ложных владык Алиона…

Фа-Тарин получил приказ и с облегчением зашагал туда, где ждала его тысяча.

Находиться рядом с Господином, когда божественная сущность проявляется в нем, опасно даже для самых верных. Кроме того, гном боялся, что его страх и сомнения не ускользнут от пылающих глаз Тринадцатого, и наказанием за постыдные чувства может стать смерть на жертвенном камне.

Воины встретили тысячника полными надежды взглядами, на их лицах он прочел испуг и тревогу.

– Быстро собирайтесь, и отходим, – приказал фа-Горин, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. – Господин, да славится имя его, привел под наши знамена союзников, – он махнул рукой в ту сторону, где стояли на опушке и кружились в небе разнообразные чудовища. – И отныне они будут воевать с нами.

По рядам воинов побежал шепот, и гном понял, что они вовсе не успокоились, что жуткие твари внушают трепет не только ему.

– Быстро! – повысил голос фа-Тарин. – Построение в колонны по сотням, направление движения…

Войско разворачивалось и шевелилось, точно огромный неповоротливый зверь. Доносились команды, топот и ругательства, палатки одна за другой опадали, скрипели колеса телег.

Со стен замка осажденные с удивлением наблюдали за тем, что происходит.