Колхоз. Назад в СССР 3 - Павел Барчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я из всей нашей компании выглядел приличнее остальных. Просто недавний опыт с быком Сидоровых очень хорошо научил меня одному. Если за тобой гонится злое рогатое животное, лезь куда угодно, но только повыше.
Вообще, конечно, это была ночь очередных открытий. Например, я достоверно узнал, что гепард не самое быстрое существо на планете. Самое быстрое существо — дед Мотя.
Он с такой скоростью стартанул с места, что сильно удивились мы все: и я, и Андрюха, и бык.
Бежал Матвей Егорыч красиво. Как тот волк из старого мультика, когда он несся по стадиону, перепрыгивая препятствия. Соответственно, дед Мотя посрамил не только гепарда, но заодно и австралийского кенгуру. Потому как скорость бега и высота прыжков были достойны олимпийской медали.
Бык, здраво рассудив, что умчавшаяся вдаль цель слишком шустрая, переключился на нас с братцем.
Андрюха рванул вперёд, я — за ним. Не знаю, почему, но мы упорно бежали парой, периодически обгоняя друг друга, и ни один из нас не менял траекторию движения.
— Надо расходиться, — Крикнул я Андрюхе на бегу. — Тогда он сосредоточится на ком-то одном.
— Вот тебе надо, ты и расходись, — Переросток явно опасался, что целью Лютик выберет его, а потому продолжал нестись рядом.
Мы уже значительно удалились от кладбища, и бежали по главной улице Зеленух.
Бык не отставал, хотя держался на расстоянии в несколько метров. То ли его прикалывал сам процесс , то ли бежать быстро было лень, то ли он ждал пока жертвы выдохнутся и остановятся. Тогда нас останется просто добить.
Вот как раз в этот момент я и заметил в одном из палисадников толстое, высокое дерево.
— Все. Моя конечная станция. — Крикнул я Переростку и прямо на ходу, не останавливаясь, перескочил через забор, а затем взлетел на спасительную грушу. Опыт имеется.
То, что это — груша, я понял лишь оказавшись на максимально доступной высоте. Ровно, как и о любви Лютика к данному виду фруктов, я тоже вспомнил в тот момент, когда бык резко притормозил, глядя на нас с деревом красными глазищами.
— Твою мать… — Никогда в своей жизни я не приносил эту фразу с таким глубоким эмоциональным окрасом.
Андрюха происходящего уже не видел, он умчался вперёд. Видимо, со страху, братец не понимал, что отстали и я, и бык. Но услышав мое высказывание, он на ходу оглянулся назад, пытаясь понять, почему оно звучит у него за спиной, а не рядом. Это было его роковой ошибкой.
Вписался в стоящую на пути берёзку братец красиво. Ровно, как шел, так и впечатался в дерево с разбега.
Скорость была немаленькая, поэтому Переростка откинуло назад. Улетел он, в соответствии с лучшими традициями, подкинув ноги вверх, в ближайшие кусты. Мат, шум и треск веток свидетельствовал о том, что приземление было жестким.
Но главное, к басу Переростка добавился тенор Матвея Егорыча.
— Слез, придурошный! Да слезь, говорю! Вот откормил тебя Виктор!
Походу, совесть у Матвея Егорыча все же имелась. Убежав от Лютика, он на середине дороги остановился и засел в кусты, ожидая нас с Андрюхой. По крайней мере, хотелось надеяться, что руководила его поступками совесть, а не желание дождаться, когда бык отыграться на ком-то одном.
Естественно, братец именно в эти кусты свалился.
Возможно, и даже вполне логично, на данном этапе история должна была бы закончится. Я — на дереве. Мои компаньоны — в кустах. По идее, быку пора успокоиться и пойти по деревне дальше. Утром его бы обнаружили и вернули на место. Или, если следовать мнению деревенских, будто любая скотина знает, где ее дом, Лютик мог сам добраться до своего места дислокации. Но нет. Мы находились в Зеленухах. А Зеленухи прокляты. Факт этот уже известный.
Да ещё чертова груша. Почему это не могла быть яблоня? Дуб? Берёза? Что угодно. Хоть мексиканский кактус. Нет, же. Из всех возможных вариантов я выбрал именно грушу.
Поэтому, события не только не остановились, замедляя свой бег, но и ускорились, набирая обороты.
Некая гражданка Виценко, фамилию, само собой я узнал гораздо позже, из цитируемого участковым заявления, решила справить нужду. Все нормальные деревенские люди по ночам делают это в ведро. Самый оптимальный вариант.
Однако, гражданка Виценко, походу, имела тягу к романтике и не имела здравого смысла. Поэтому отправилась в туалет. Оказавшись во дворе, она услышала шум, который доносился со стороны деревенской улицы.
Что сделает нормальный человек? Правильно. Развернется, пойдет домой и закроет дверь на замок. Я бы поступил именно так. Но, уже было упомянуто выше, данная особа со здравым смыслом состояла в сложных отношениях. Поэтому она вышла со двора на улицу и отправилась посмотреть, что за сволочь не спит, наводя беспорядки в селе.
Каково же было ее удивление, когда возле соседнего палисадника она увидела того самого, всем известного колхозного быка, который буквально ещё днём считался без вести пропавшим. Или украденным, предположительно, племянником Щербакова Виктора, то есть мной.
Бык самым наглым образом стоял и жрал соседские груши. Бык стоял, а забор палисадника лежал. Просто забор был препятствием на пути Лютика к желанным грушам, а потому тот его просто снёс. Более того, на верхних ветвях сидел не кто-нибудь, а не к ночи упомянутый племянник Щербакова Виктора, хорошо известный всей деревне удивительной дурью и блажью, то есть я.
— Доброй ночи… — Культурно и вежливо поздоровался с женщиной.
— Сгинь, скотина… — Несмело прикрикнула гражданка Виценко.
Не понятно, кому именно предназначались эти слова, мне или быку.
Бык, кстати, гражданку Виценко тоже заметил. Несколько минут они просто смотрели друг на друга.
Несомненно одно, вдохновения и смелости гражданке Виценко добавляла близость родного двора, в который она могла убежать. Груша, хоть и соседская, но, как известно, в селе через одного каждый друг другу или брат, или сват.
Скотина сгинуть не собиралась. А я, к сожалению, не мог. Хотя в общем и целом против данного развития событий вообще ничего против не имел. С огромным удовольствием оказался бы сейчас в дядькином доме, а не верхом на груше, так сильно привлекающей быка.
Лютик задумчиво посмотрел на новую участницу нашей вечеринки.
Думаю, он расценил
