Код Андрея Рублева - Надежда Максимова

— Как видишь, не только Галилео Галилей принужден был встать на колени и публично отречься от своих взглядов.

— А он потом встал и крикнул: «А все-таки она вертится!» — блестя глазами, воскликнул Иван.

— Верно. Но нужен был кто-то, кто бы поверил, продолжил… Иначе все оказалось бы напрасно. — Я заглянул Ивану в глаза. — Ты согласен?

Мальчишка смущенно отвел взгляд и шмыгнул носом.

Глава 2

Я проснулся поздно, потому что накануне заработался за полночь…

В доме вкусно пахло яичницей и поджаренными на молоке гренками.

— Иван! — крикнул я, выпростав руку из-под одеяла и разворачивая будильник циферблатом к себе. Хм, десятый час… — Ива-ан!

Ванька явился румяный, аккуратно одетый и бодрый, как суворовский солдат.

— Я сейчас ухожу, — сообщил он, — но если ты не будешь валяться в постели до одиннадцати, как дама полусвета, то мы сможем позавтракать вместе.

— Вот так, да? — несколько озадаченно пробормотал я, усаживаясь и щупая босой ногой тапки под диваном. Иван уже скрылся на кухню и чем-то там гремел и звякал. Что-то раньше я не замечал за ним такой активности по утрам. Что-то у нас сегодня не то делается.

Через 10 минут (мыться, бриться и причесываться пришлось в экстремальном темпе) я сидел напротив Ивана, аккуратно доедавшего слегка подгоревшую яичницу, и пытался выдержать характер. Не сумел.

— Так, можешь считать, что Штирлиц насторожился. Излагай.

Мальчишка поднял на меня безмятежный взгляд:

— Все в порядке. Сейчас иду оформлять заграничный паспорт.

— О как!

— Да. Маме я уже отправил письмо. Сам знаешь, пока я считаюсь несовершеннолетним, выезд за границу возможен только с письменного разрешения родителей. Так что я уже принял меры.

— Ага, — сказал я.

— Понятно, что одного меня не пустят, — продолжал развиваться Иван, — так что я на сайте «Попутчик.ру» уже нашел несколько компаний, к которым можно присоединиться.

— Нормальный ход.

— В общем, осталось только решить вопрос с финансированием.

— Я вижу, все продумано?

— Верно. Документы будут оформлять пару месяцев, за это время нужно заработать деньги.

— Газеты будешь разносить?

На меня посмотрели непередаваемо — чуть с жалостью и чуть свысока.

— А ты сам когда-нибудь газеты разносил?

— Э-э… я вагоны разгружал.

— На вагоны меня не возьмут, там сила нужна.

— Рад, что ты трезво оцениваешь возможности.

Ванька поднял вверх указательный палец и продекламировал:

— Кто хочет что-нибудь сделать, ищет возможности. А кто не хочет — ищет оправдания.

— Сильно сказано, — согласился я. — Но не вполне понятен посыл. Ты, вообще, куда собрался?

— В Египет, — безмятежно ответил Иван.

— Ай молодца. А зачем?

Мальчишка откинулся на спинку стула и посмотрел на меня строго.

— Ты когда-нибудь видел картину Коржева «Поднимающий знамя»?

«Оп-па!» — у меня в голове будто взорвалось что-то и словно молнией сверху донизу пробила искра догадки. Ай да мальчик, ай да сукин сын!

Мальчик между тем продолжал:

— Там, значит, изображен уличный бой, и знаменосец упал, сраженный пулями. Но тот, кто идет за ним… В общем, он видит солдат, нацеливших стволы, знает, что следующий залп может смести и его… Но знамя не должно беспомощно валяться на грязных булыжниках. И он уже наклонился, чтобы поднять его. Даже ценой собственной жизни.

Я сидел, опустив глаза, и мысленно считал до двадцати. Момент был не тот, когда можно делать неосторожные движения.

— Кхм, — произнес я наконец. — Как я понял, ты решил поднять знамя, выпавшее из рук Ньютона и Ломоносова.

— Примерно так, — сдержанно кивнул Иван. — Знаешь, физичка говорила, что когда в науке возникает некая революционно новая идея, то старое поколение (тут он сделал некое мимическое движение, как бы намекая на меня и в то же время, стараясь не обидеть), словом, старое поколение не способно оценить и принять эту идею полностью. Прогресс достигается, когда в науку приходит новое поколение. Вот оно уже сразу воспринимает все, как надо и работает с этой идеей, как с чем-то вполне естественным.

— Да?

— Тебе примеры привести? Вспомни хотя бы открытие квантовой физики, идеи Макса Планка, который сам не до конца…

— Я понял, понял. Нам, старому поколению, не дано.

— Да ты не обижайся, это же просто объективный закон.

— Ну ясно. А в Египет ты собрался, потому что…

— Ну конечно! Надо же начинать с каких-то истоков. С нуля, так сказать. С мест, где возникла цивилизация.

— Ага. Но вообще-то, не факт, что цивилизация возникла именно в Египте. Впрочем, сейчас говорить об этом рано. Нет, не подумай, что я как-то хочу отвергнуть или опорочить твой план. Просто пока у нас есть время — ты сам упомянул, что на оформление документов потребуется пара месяцев — может быть, стоит как-то поработать с чем-нибудь более близким и доступным, а?

— Что ты имеешь ввиду?

— Я предлагаю начать с России.

— Конкретнее.

— Давай так: я могу привести доказательства того факта, что пирамиды и царские гробницы Египта, к которым ты собрался ехать, построены достаточно поздно.

— В XVI веке, ты говорил.

— Что-то так. Хотя есть и более ранние. С другой стороны, прямо здесь, в Москве, можно найти исторические реликвии XIV–XV веков. И хотя старое поколение не может указывать молодому что и как делать, но, на мой взгляд, разумно сначала отработать тот материал, который под рукой, а уже потом, набравшись опыта, отправляться в дальние страны. Как тебе такая мысль?

— Если ты советуешь посетить Исторический музей, так я там уже был. Ничего особенного.

— Чтобы увидеть особенное, нужно знать, что искать. Может быть ты слышал, есть поговорка: «Мудрец, обойдя вокруг деревни, узнает и поймет больше, чем глупец, объехавший вокруг света».

Иван посмотрел на меня подозрительно и запыхтел. Но не возразил, видимо счел это местью за «старое поколение».

— Нет, я серьезно, — невозмутимо продолжал я. — Сам же знаешь, что «смотреть» и «видеть» понятия совершенно разные. И для того чтобы «видеть», а не просто глазеть по сторонам, нужна определенная тренировка.

— А ты сам умеешь?

— Честно скажу: «не знаю». Но поскольку я в ближайшее время не планирую ехать раскрывать тайны Египта…

— Короче, ты хочешь предложить мне тренировку, так?

— Что-нибудь имеешь против?

— Нет!

— Тогда все просто. Представим, что ты играешь в квест.

— Квест?

— Ну да. Только не в компьютере, а в реале. Задание таково: пройти в зал древнерусского искусства Третьяковской галереи и обнаружить там нечто необычное.

— Что именно?

— А я не знаю. Единственная подсказка: не распыляйся, ограничься только теми залами, где экспонируется именно древнее искусство — следующие залы, посвященные XVII–XVIII векам, нас пока не интересуют. Ну как?

— А что будет потом?

— А я не знаю. Зависит от того, что ты сумеешь увидеть.

— Сроки определены?

— Хм-м… До вечера управишься?

— Окей. Только вот, — мальчишка замялся… — Понимаешь, пока что я еще…

— Не волнуйся, начало поиска я спонсирую. — Я достал кошелек и выложил на стол купюру. — Кстати, там есть кафе — не забудь пообедать.

Добраться до Третьяковки не просто, а очень просто. Достаточно иметь в руках схему метро, а в голове хотя бы полторы извилины, и ты не заблудишься. Москва, конечно, немного больше Мурманска, но Иван провел здесь уже четыре дня и твердо знал, что дорогу найдет.

Он уверенно поднялся по ступенькам, ведущим из метро «Третьяковская» и уткнулся в здание, на котором было написано «Мак-Дональдс». «Ага!» — подумал Иван и обратился к полненькой девушке со множеством косичек, которая как раз собиралась войти в интернациональную забегаловку.

— Простите, не подскажете, как пройти…

— В библиотеку? — проявила живость характера смешливая толстушка.

— Нет, на этот раз я разыскиваю Третьяковскую галерею.

— А, это вон туда, — девица указала рукой. — На светофоре переходишь Большую Ордынку и идешь по Толмачевскому переулку. Тут не далеко. Здание галереи увидишь сразу, у него архитектура особенная.

— Да, по проекту Васнецова, я читал, — Иван знал, что его молодость часто производит неблагоприятное впечатление, и старался вести себя солидно. — А почему переулок Толмачевским называется? Там что, переводчики жили?

— В смысле?

— В смысле «толмачи»?

— А-а, ну это у местных спроси, а я из Волгограда.

— А я из Мурманска.

— Мы одной крови, — подмигнула девица и нырнула в «Мак-Дональдс».

Большой Толмачевский переулок не успел оправдать слово «большой» в названии, и буквально через 200–250 метров вывел нашего искателя приключений к фонтану весьма необычной формы. На невысоком гранитном постаменте, как бы прислоненные к чугунному дереву стояли три огромные золоченые рамы от картин. По ним бойко и вполне живописно стекала вода, но Иван остановился не оттого, что засмотрелся на чудную красоту. Просто фонтан был так устроен, что его чаша практически не выступала над тротуаром, и каждому нормальному человеку немедленно хотелось разуться и шлепать по чистой воде босиком.